Читать интересную книгу Исход (СИ) - Лопатин Георгий

Мужика трясло в лихорадке и бредил.

Бубон стал мягким, а значит там теперь копится гной. Еще немного и он пойдет по организму, что вызовет обширный сепсис, потом обширное заражение крови, гангрена и мучительная смерть.

– Что же делать?..

– По-хорошему это все надо резать, так сказать, не дожидаясь перитонита…

– Резать?

– Угу…

– Но… нельзя резать плоть человеческую…

«Тьфу ты! – мысленно сплюнул Алексей. – Ну откуда вообще этот бред в христианстве взялся?! Это при условии того, что отчего-то кастрировать людей им это не мешало!»

– А в бою что делают?

– Так то война…

– А мы наоборот жизнь пытаемся спасти, а не убить! Чувствуешь разницу?!

Матрена неуверенно кивнула.

Алексей может быть и плюнул бы на все это дело с «резьбой по мясу», все равно пациента не спасти, но он хотел, чтобы Матрена получила хоть какой-то опыт правильного удаления бубонов и язв, ведь ей подобные операции придется делать для него. А то полоснет прямо по бубону, чтобы гной пошел как из продырявленного меха, а там надо действовать несколько иначе.

Сам он правда тоже ни разу не хирург, весь его опыт работой ножом – потрошение рыбы, но ведь видел кучу телепередач на эту тему, ну и просто знал общий принцип.

– Неси ножи… будем оперировать.

– Ты уверен?..

– Да! Так же нужна иголка и хорошо бы шелковую нить для сшивания ран, но чего нет того нет, обойдемся твоими волосами… Нужна кипяченая вода и какое-нибудь ведро и короб в которое будем выбрасывать все вырезанное…

Поколебавшись несколько секунд, Матрена чему-то кивнув, начала метаться электровеником принося и готовя требуемое. Алексей же подготовил освещение, ставя кучу лучин в держатель. По-хорошему пациента требовалось вынести на улицу, под солнечный свет, но если деревенские увидят, чем они занимаются, то точно сожгут, как колдунов и еретиков.

– Как говорится, хорошо зафиксированный пациент в наркозе не нуждается…

Алексей хорошо увязал Остапа на лавке, так чтобы не сильно мешал своей тряской.

Наконец все было готово.

Алексей взяв самый маленький нож, прокалил его в огне.

– Это чтобы заразу на нем убить… – прокомментировал он, увидев недоуменный взгляд Матрены отчего ее взгляд стал еще более вопросительным. – Так надо. Запомни это. Поняла?

– Хорошо…

– В общем навались на него, чтобы не дергался и смотри как правильно резать… не прямо по центру этого вздутия, так только гной брызнет во все стороны, а вот так, со стороны… режем по дуге… теперь с другой стороны… вот так… а теперь самое трудное… отделить этот бубон от тела, чтобы он при этом не лопнул…

Алексея подташнивало, пот лился со лба ручьями, ну и видно было не очень хорошо. Все-таки огонь в очаге и лучины – это не лампы, даже керосиновые.

И хоть оперировал он первый раз в жизни, но вырезать бубон получилось на удивление удачно… словно по принципу: «дуракам везет». После чего, выдернув из головы женщины несколько волосков, зашил рану.

Алексей все-таки не выдержал и блеванул.

– Проклятье… Все видела? – прополоскав рот, обратился он к Матрене.

Та не реагировала, глядя то на разрез, то на вырезанный бубон.

Пришлось приводить ее в чувство легкой пощечиной.

– Все поняла? Теперь давай ты с другой стороны… тут поменьше…

– Нет Елисей! Я не стану! Нет!

– Режь! Ну!!!

Алексей буквально силой вложил нож в ее руки, что она даже отвела за спину.

– Режь, твою мать!!! Это твой долг! Если не вырезать, то он умрет! Слышишь?! Умрет! И его смерть будет на твоей совести! Это твоя епитимья! Ты отказываешься ее выполнять?!

– Нет!

– Что «нет»?! Не будешь резать или не отказываешься выполнять епитимью?!

Это несколько сбило истерику и Матрена взяла нож дрожащей рукой.

– Успокойся… Давай начнем с простого – удаления язв. Тут все точно так же, только проще. Режь вот здесь, так и вот так, – показал Алексей щепкой, где надо резать. – Давай, ты сможешь. Это так же просто как резать мясо. Давай! Режь!!!

Матрена дрожащей рукой поднесла нож к коже Остапа.

– Ну!

Нож вспорол кожу, потекла кровь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Глубже! На ноготь в глубину!

Кровь потекла обильнее, и Алексей полил водой, смывая ее.

– Ну вот, другое дело… Теперь с другой стороны… убираем и зашиваем… Тут двух стежков хватит. Ну вот, видишь, ничего сложного…

Матрена, бледная как мел попыталась улыбнуться в ответ, но получилось откровенно криво.

– Давай еще, для закрепления материала вот эту язву удалим…

Со второй язвой оказалось проще. Третью язву кромсала как заправский хирург. Пациент кстати, почти не доставлял неудобств.

– А теперь бубон… – сказал Алексей, в очередной раз меняя лучины.

Со «своим» бубоном успокоившаяся Матрена, словившая своеобразный эмоциональный дзен: исчезли слезы с соплями, стала собранной и какой-то отрешенной, справилась на удивление отлично. Можно сказать у нее открылся природный дар хирурга. С подчелюстными бубонами так же все получилось хорошо, они там еще были твердые, так что вырезать их оказалось проще простого, Алексей только голову пациенту держал крепко, чтобы не мотал ею туда-сюда.

А вот с паховыми… там все обстояло плохо, большие, мягкие, того и гляди, сами лопнут, а что еще хуже, с неудобным доступом. Может еще пациент дернулся в самый ответственный момент и в общем порезали «мешок» и из него хлынул тошнотворной гной. Сблевал не только Алексей, но и Матрена.

– Режем дальше, – выдавил из себя Алексей, проветрив баню и снова сменив лучины. – Моем и вырезаем мешок…

Со вторым тоже получилось не слава богу. Матрена откровенно устала. Снова потек гной.

– Давай я остальные язвы удалю…

Язвы на фоне бубонов – сущий пустяк, так что с ними Алексей разделался за полчаса.

– Он выживет? – вдруг спросила Матрена.

– Мы сделали для этого все возможное… А не только молились.

Матрена как-то странно посмотрела на Алексея, чему-то кивнула и пошла в дом.

Что до прооперированного, то прогнозы на его выживание Алексей делал отрицательные. Сепсис неизбежен и подавить его нечем. Банального йода нет, да даже слабой браги у Матрены не имелось. Это по мнению Алексея оказалось его упущением, следовало озаботиться получением более действенным средством для дезинфекции, но голова соображала уже откровенно плохо.

«Да, надо посмотреть, как там моя плесень поживает», – подумал он и тоже пошел в дом.

10

– Ч-черт… долбаный пенициллин… – ругнулся Алексей в очередной раз проверяя горшочки с сухарями.

Из белой, плесень в этом горшочке на сухарях превратилась в зеленую. А ему, если верить увиденному в интернете требовалась серая.

– Разве что там помимо пенициллина есть еще и то, что мне нужно? – задался он вопросом.

Матрена давно испекла хлеб. Караваи Алексей порезал на ломтики и засушил. Теперь требовалось размножить необходимую культуру и вот с этим пока не все хорошо.

Алексей под любопытно-напряженным взглядом Матрены, затаив дыхание вскрыл следующий горшочек.

– И тут дерьмо…

Руки задрожали, в горле встал ком. Если он не найдет серой плесени, то все, конец. Второй попытки получить требуемое у него не будет. Общее состояние ухудшалось стремительно, быстро растут бубоны и появились первые признаки появления язв из-за которых тело все чесалось. Жар, головная боль, муть в глазах, зрительные и слуховые галлюцинации (просто неприятные эффекты в виде цветовых пятен, размытой картинки и неприятного шума в ушах), это все шло фоном. Еще день, максимум два и он станет совсем никаким.

Следующие горшочки Алексей потрошил все ускоряющимся темпом уже не разбирая надписи без системы, просто хватая первый попавшийся и вываливал сухари на стол, быстро их осматривая. И надо же, словно в насмешку именно в двух последних горшочках, в тех, что культивировались грибы из земли и ротовой полости Матрены, на хлебных сухарях виднелась серая пушистая грибковая поросль.