Читать интересную книгу Исход (СИ) - Лопатин Георгий

– Что ты делаешь?

– Потом…

Вторую треть он так же полил водой, но чистой, после чего стал обмазывать их щепками коими колупался во рту Радомира.

– Кстати Матрена… просьба конечно покажется тебе странной, но прошу, возьми вот эти чистые щепки и поскреби у себя во рту, по щекам…

– Зачем? К чему все это?

– Просто сделай, что я прошу. Тебе это ничего не стоит, а мне может помочь…

– Ну хорошо…

Женщина поскребла щепками у себя в ротовой полости и Алексей повторил процедуру с обмазыванием влажных сухарей. Сами сухари он разложил в шесть небольших горшочков размером с кружку на сто пятьдесят-двести миллилитров, благо их у Матрены оказалось в достаточном количестве. Большая часть правда с битыми краями и треснувшие, но это ему не мешало. Сами горшочки подписал сажей, смешанной с маслом.

– Теперь нужно теплое, но сырое место… и накрыть бы чем… так чтобы воздух особо не проникал в горшочки…

– И зачем все это?

«Чего бы тебе такого соврать, чтобы звучало убедительно?» – устало подумал Алексей.

Не рассказывать же про плесень с помощью которой при некоторой удаче можно победить различные болезни? В данном случае про так называемые лучистые грибы – актиномицеты, что требовались Алексею для борьбы с чумой.

И если плесень из вида пенициллин селится сама на питательную среду, то вот лучистые грибы из рода стрептомицины нужно еще постараться размножить, хотя они тоже встречаются повсюду, в той же земле (вот они как раз и дают земле землистый запах), в водоемах и… (кто бы мог подуть?!) в полости рта у человека, правда не у всех. Потому собственно Алексей, помимо того, что накопал земли и колупался во рту Радомира и саму Матрену попросил сделать соскобы. Что-то да должно получиться. Другое дело, что их там куча видов и помогут ли те грибки, что все-таки ему дастся размножить, бог весть. И еще вопрос, не убьют ли его побочки? Ведь глупо исцелившись от чумы, подохнуть от «антонова огня». А то связываться с чистыми грибковыми культурами не прошедших лабораторную очистку, тот еще риск. Известны ведь случаи, когда люди умирали, отведав заплесневевшего хлеба…

Так и не придумав нормальную отмазку, коя не вызовет только еще большего вала вопросов и откровенных подозрений в ведовстве-колдовстве (на огне сгорать совершенно не хотелось), Алексей просто сказал:

– Просто забудь… сделай вид что ничего этого нет. Как сама видишь, никаких ритуалов чернокнижных я не делал, так что опасаться тебе с духовной точки зрения нечего.

– Но если это может помочь…

– Вот если мне поможет, тогда и будем… помогать. Договорились?

Матрена заторможено кивнула.

– Иди… ставь тесто. Нужно выпечь хлеба и сделать из него сухари…

– Хорошо.

Матрена занялась своими женскими делами, а Алексей, посмотрев на горшок с «земляной водой» подумал: «Ну, хуже ему точно не станет… а лучше… Кто знает? Не попробуем – не узнаем».

Слив относительно чистый слой воды в другой сосуд он пошел поить водой больного чумой… на почве стресса у него развился исследовательский зуд. Ну и если поможет, так и сам употребит, не побрезгует. Тут в попытке выжить, не то, что землю жрать станешь, но дерьмом ее заедать.

8

– Ой беда, Елесеюшка! – с воплем ворвалась в баню Матрена. – Беда!

Алексей перед сном проходил уже третью по счету процедуру ингаляции – дыхания паром. Даже специальный «сборщик пара» в виде рупора из бересты изготовил, чтобы не все лицо в пар совать. Перед этим отмыли чумного мужика. Его от «целебной» водички сильно пронесло.

«Как бы к чуме еще и эпидемию холеры не спровоцировать, ну или диареи…» – подумалось ему тогда.

– Что случилось?

– Дом Марьи горит! Сожгли ее ироды проклятые!

– Ч-черт!

Алексей быстро засобирался. Если коллегу Матрены спалили, то и к ней самой сейчас заявятся с той же целью. На полпути в таких делах не останавливаются.

Выскочив из бани, Алексей увидел, как в районе центра деревни, что вообще-то вытянулась вдоль речки-вонючки, весело пылает избушка. А от нее колыхаясь «огненной змеей» движутся деревенские с факелами по направлению к домику Матрены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Недолго они продержались…

Так-то Алексей понимал людей. В них говорил даже не столько страх, сколько инстинкт и этот инстинкт говорил им, что от заразы поселившейся в деревне надо всеми силами избавиться и очищающий огонь для этого лучшее средство.

– Хорошо, что я снега на крышу дополнительно накидал… – пробормотал Алексей.

Опасаясь чего-то подобного, он действительно усилил на крыше снежный покров собрав снег со всего двора. И под стены тоже сугробы намел.

– Теперь нам остается только ждать кавалерии из-за холмов… Пожар в монастыре наверняка заметили. Вот только отреагируют ли? Должны по идее… не слегли же они там все поголовно, даже если заразились…

Алексей с Матреной закрылись в домике и стали ждать помощи со стороны монастыря. Толпа деревенских некоторое время бушевала, что-то кричала дополнительно заводя себя. Но много времени им для активных действий не потребовалось, тем более что «первую кровь» уже пустили и спустя минуту в сторону полуземлянки полетели факелы из веников с берестой и соломой набитых среди прутьев.

Матрена истово молилась перед иконкой, то и дело крестясь да кланяясь.

– Господи помилуй! Господи, спаси и сохрани!..

Соломенная крыша благодаря предпринятым мерам загораться все не спешила и тогда доведенные до исступления люди пошли на штурм. Дверь они выбить не могли, тогда разорвав оконные бычьи пузыри попытались вбросить факелы внутрь. Но и тут оказалось все не так просто, первый, кто попытался сие проделать, получил от Алексея в грудину черенком метлы и судя по болезненному воплю, получил довольно крепко.

Вот только окошек в домике два и на оба Алексея не хватало. Впрочем, Матрена наконец перестала молиться и занялась делом, а именно хватала просунутые внутрь факелы и сносила их в очаг.

– Спасибо за дровишки! Кидай исчо!

– Сдохните отродья сатаны! – неслось им в ответ.

Поняв, что и такой метод не работает, разъярённые поджигатели наконец реши подойти к вопросу более вдумчиво, стали разбирать крышу бани и с руганью разносить к чертям забор набранный из жердей, чтобы всем этим обложить дом. Противодействовать такому у обороняющихся не имелось возможности, разве что сделать вылазку, но это смерти подобно, забьют дубьем и изрубят топорами.

Матрена снова упала на колени перед иконой.

И пришел бы им всем кирдык от удушья, но тут наконец подоспел та самая пресловутая кавалерия из-за холмов, причем действительно кавалерия, кою так опрометчиво проворонили увлекшиеся поджогом деревенские.

– А ну прекратить непотребство!

Видимо не до всех сразу дошло, что обстановка радикально изменилась, потому как пистолетными выстрелами защелкали хлысты и раздались пронзительны крики боли.

– Эй! Вы там живы?!

– Пока да, – отозвался Алексей.

– Спаси вас бог! – вторила ему Матрена.

– Это да… божья помощь нам всем не помешает, – с хмурым видом отозвался всадник. – Как там Остап?

– Еще живой…

Всадник только кивнул, тем самым подтверждая, что чумной не простой трудник или кандидат в монахи, а что-то вроде боевого холопа.

Всего спасителей оказалось пять человек и трое из них направились к старосте ночевать, ну и приглядывать, чтобы в деревне снова каких беспорядков не случилось. Двое ускакали обратно с докладом о подавлении беспорядков.

«Вот и семейке старосты точно кирдык, – подумал Алексей. – Но да сам виноват, что не смог выполнить свои обязанности и прекратить бузу в зародыше».

Ему показалось, что один из воинов болезненно поморщился, когда делал глотательное движение, а значит у него уже есть проблемы с подчелюстными лимфоузлами. Еще один поморщился и как-то перекосился телом, когда поднимал руку. В общем, судя по всему, вся эта боевая группа больна.