себя. В конце концов, это всего лишь самооборона.
Она хмуро смотрит на меня, затем топает к двери.
— Лучше поторопись. — говорю я. — Они закрываются примерно через двадцать минут.
Правда в том, что я не забочусь о покупке химчистки. С моим статусом я могу развивать все, что захочу, превращая самые дрянные и старые здания в чистое золото. Но мне нравится выводить Ремеди. Видеть ее взбешенной. Паникующей. Разочарованной. Есть так много вещей, которые вы можете сделать с физическим телом человека, но что насчет разума? Его сломать труднее. И пока что она представляет собой исключительный вызов.
Я должен был отправиться на стройплощадку, чтобы встретиться с ведущим подрядчиком, но вместо этого я отправил ему сообщение.
«Чрезвычайная ситуация. Перенесем встречу?»
Затем я еду в химчистку набирая скорость, чтобы догнать ее.
Ремеди останавливается у двери и смотрит на дорогу. Магазин находится всего в квартале от ее съемного дома. Ее внимание привлекает толпа людей, столпившихся у стены здания, которые пытаются хоть мельком увидеть труп.
Она поднимает голову и заходит внутрь, как будто ей на все наплевать. Она ведет себя так, будто убийца ее не беспокоит, потому что она тоже могла бы быть убийцей. И это меня интересует.
Её тянет к насилию. Она даже готова убить, чтобы защитить свою подругу. Но в глубине души я знаю, что она хочет убивать, даже если это не имеет ничего общего с местью.
Звонит мой основной телефон, выводя меня из транса.
«Снова перенос встречи?» ведущий подрядчик отправляет текстовые сообщения.
Я игнорирую это, засовывая телефон обратно в карман брюк вместе с другим телефоном. Но, что я вообще здесь делаю, наблюдая за ней? Вот почему меня так раздражает приближаться к жертвам. Вы думаете, что они интригуют, пока не осознаете, что напрасно тратите время, наблюдая за ними в повседневной жизни.
Мне нужно убираться отсюда.
Поездка в Майами занимает три с половиной часа без пробок, но мне все равно. Если я уеду из Ки-Уэста, я не последую за Ремеди и не поддамся искушению показать ей, где именно я оставил тело.
К тому времени, как я добираюсь до центра города, огни клубов вспыхивают. Женщины в облегающих, длинных платьях с большими задницами идут по тротуарам, пока загорелые, мускулистые парни гонятся за ними, как за мухами.
В последнее время в Ки-Уэсте все так изменилось. Когда убийца разгуливает на свободе, все меньше и меньше туристов отваживаются выходить на улицу.
В Майами у всех тоже есть свои заботы, но нет серийных убийц. Я выезжаю с основного участка, затем нахожу торговый центр "Стрип". Большинство витрин магазинов пусты. Зданию несколько десятилетий, но арендная плата слишком высока для большинства из них. Место, которое идеально подходит для того, чтобы возглавить компанию Winstone.
В дальнем конце стоянки с одной стороны освещен спа-салон и массажный кабинет, с другой — кабинет Ребекки.
Я проскальзываю внутрь массажного кабинета, который буквально окутанная цветочным ароматом лосьона.
— Здравствуйте, сэр. — говорит одна из рабочих, одаривая меня понимающей улыбкой.
Я прохожу мимо нее и открываю дверью сбоку, пробираясь между тускло освещенными кабинами. В темноте, сквозь шум разговоров, доносится шлепанье рук. Я выхожу через неизвестную дверь в задней части здания
На одной стене висит двустороннее зеркало, на другой — скамейка для сидения. Серые и белые салфетки разбросаны по полу, скомканные и липкие. Запах паленых волосы и спермы витает в воздуху.
Я плюхаюсь на скамейку, дерево впивается мне в задницу, затем обхватываю ладонью свой толстый член. По другую сторону зеркала рыжеволосая секс-работница скачет верхом на одном из своих клиентов на огромной кровати.
В прошлом я сам принимал в этом участие. Транзакционные взаимодействия — это то, что я предпочитаю. Это лучше, чем трахать свою жертву.
Физическая стимуляция с секс-работницей делает свое дело, позволяя мне сосредоточиться на том, что меня действительно возбуждает: убийство.
Но сейчас я наслаждаюсь наблюдения издалека. Любой стеклянный барьер разобьется если приложить достаточно сил. К тому же эти двое, рыжеволосая шлюха и пожилой Джон под ней, знают, что за ними наблюдают вуайеристы. И все же они понятия не имеют, что за стеклом сидит кто-то вроде меня.
Единственная причина, по которой я не убью их прямо сейчас, заключается в том, что эту ситуацию будет трудно уладить. Здесь слишком много свидетелей. В противном случае, я бы позволил им затрахать друг друга до смерти, пока я дрочил.
Но это идея для другого дня. Возможно, с Ремеди.
Когда в мой разум проникает осознания того, что рыжая — это не моя темноволосая Ремеди, мой член безвольно падает в моей руку. Я сжимаю головку до тех пор, пока мой член не набухает вновь, и чуть ли не становится фиолетовым. Затем я смотрю на шлюху, но вместо ее рыжих волос и черных глаз, я вижу Ремеди.
Зеленые глаза, полные яда.
Её грудь подёргивается по мере того, как я проталкиваю свой член глубже и глубже в неё, словно вертель в мясо. Ее пышные, загорелые бедра покраснели от моей крепкой хватки. Кружевные татуировки, раскинувшиеся по ее мокрой от пота груди, поблескивали на свету, спускаясь к ее мохнатой киске. Её глаза наливаются кровью, когда она напрягается, сильнее натягивая петлю на шее, желая большего от моего члена, зная, что чем быстрее она получит оргазм, тем быстрее все закончится.
Горечь наполняет мое горло, похоть овладевает мной. Мне нужно подождать, прежде чем я снова увижу Ремеди. Заставлю ее думать, что я не такой уж плохой. Что наша договоренность о том, чтобы она была моей куклой для траха заключается только в том, чтобы наблюдать за ней. Пока однажды я не заведу ее так сильно, что она будет умолять о большем.
Тогда то, я позволю ей взять вину за эти смерти, или убью ее.
Мой член дергается, игнорируя эту логику. В моем воображении тело Ремеди врезается в меня, когда она скачет на мне верхом, ее шея обмотана веревкой, кровь приливает к голове, окрашивая ее в такие красивые красные и фиолетовые оттенки. Я не могу перестать трахать себя.
“Кончи для меня” потребую я, наполняя ее своей спермой. потому что она принадлежит мне.
Нож у ее горла. Пистолет у ее виска. Ее ногти вонзаются в мою плоть. Я владею ею, даже когда ее киска выжимает жизнь из моего члена, угрожая оторвать его.
Я застегиваю молнию на брюках, затем ухожу. Кладу сотню на стойку регистрации, прежде чем исчезнуть на парковке. Возвращение в Ки-Уэст займет