Я подозревала, что у девочки что-то серьёзное! Просила Антонину Владимировну договориться о сложном обследовании. И она пыталась, но вся эта бюрократия, будь она неладна! Никому не нужны детдомовцы, а тем более больные. Это обуза для государства. Никто и палец о палец не ударит, чтобы помочь ребёнку с обследованием или путёвкой в санаторий при острой необходимости.
И теперь я винила себя. Не зная ещё диагноза, я корила себя, что не была достаточно настойчива. Надо было ночевать под министерским кабинетом. Что угодно сделать, но добиться этого чёртова направления!
Весь день варюсь в собственном адском котле из чувства вины и тревоги за девочку. Несколько раз порываюсь позвонить, но в последний момент откладываю телефон. Дима обещал сам, как только будет что-то известно.
Звонок меня настигает в автобусе по дороге домой. И хорошо, что в этот момент я сижу, иначе точно упала бы.
- У Вари врождённый порок печени, если упростить, - без приветствия сообщает он. Как кувалдой по голове. - Метаболическая патология. Требуется пересадка, а я не подхожу! – выдыхает Дмитрий, и я буквально ощущаю его растерянность, боль и бессилие.
- Почему? Ты же отец, - единственное, что могу сейчас произнести.
- У меня другой резус крови - отрицательный. Орган может не прижиться.
- Как срочно нужна операция?
- В течение пары месяцев. Печень уже в ужасном состоянии. Она отравляет весь организм. Оказывается, Варя не жаловалась, терпела до последнего, чтобы не беспокоить меня. Ты понимаешь, Ксю? – голос Димы срывается, и я слышу судорожный вздох.
- Сложно найти донора?
- Как мне сказали, довольно проблематично. Там очередь на год вперёд! У Вари нет столько времени, - хрипло говорит Дима, и я вдруг понимаю, что он на грани истерики.
- Я сейчас приеду, - отвечаю решительно, выскакиваю на ближайшей остановке и несусь на такси к ним.
Костю оповещаю обо всём по дороге в клинику. Он злится, чего я в принципе и ожидала. Но мне плевать на его недовольства. Впервые в жизни мне плевать… Потом звоню на работу и обрисовываю ситуацию. Благо начальница всё понимает и без вопросов даёт мне отгул на следующий день.
Залетаю в клинику, коротко объясняю администратору, кого ищу, а потом лечу по коридору в нужную палату. В ней на белоснежных простынях, утыканная трубками лежит Варежка. Она прижимает к себе матерчатую кошку и со страхом смотрит на отца. Дима сам в панике. Я это вижу. Он сидит на стуле рядом с кроватью и держит дочку за худенькую пожелтевшую ручку.
- Всё резко ухудшилось. Буквально за два дня, - шепчет он, смотря покрасневшими глазами на дочь.
Подхожу и кладу руку ему на плечо.
- Всё будет хорошо. Варя поправится, - тихо говорю. – Да, Варежка? Мы же поборемся со злым драконом? Рыцарь обязан его победить и спасти принцессу, правда?
Девочка с улыбкой кивает.
- Можно тебя на пару слов? – обращаюсь к растерянному Диме и выхожу с ним в коридор. – Как определяют пригодность для донорства?
- Надо сдать кровь, - он устало растирает лицо ладонями. – Ксю, мне страшно, - выдыхает этот сильный мужчина. – /Запрещено цензурой/, как страшно!
- Ты думаешь, что Варе меньше? Она видит, в каком ты состоянии. Соберись и заходи к дочери с улыбкой, в полной уверенности, что всё обойдётся. Дети всё чувствуют. Ей сейчас нужна непробиваемая стена в лице тебя. Стена, за которую она сможет держаться.
- Варя боится, что я её брошу. Мы ходим к психологу уже пару недель. /Запрещено цензурой/! – в сердцах выдаёт мужчина, ударяя кулаком о стену.
- Тем более. Дай ей уверенность в светлом завтра. Я буду с вами. С тобой буду, но сейчас ты должен собраться.
- Откуда в тебе столько силы? – Дима смотрит на меня больными глазами.
- Я привыкла бороться, - пожимаю плечами. – Возвращайся к дочери, а я принесу нам кофе и что-нибудь поесть. Уверенна, что ты голодный.
- Не знаю. Я сейчас не чувствую голода.
Кивнула и пошла к больничному кафе, которое попалось мне по дороге к палате. Всё же, частные клиники отличаются от государственных. Просто небо и земля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 9
Дмитрий
После истории с разбитой статуэткой начал поиск хорошего детского психолога. Оказалось, что это не такая уж простая задача. В итоге нашёл по рекомендации через знакомого.
- Варь, сегодня мы пойдём к одной тёте, которая научит тебя не бояться, - не смог подобрать более подходящего определения. Как объяснить ребёнку, что ему необходим психолог?
- Я не боюсь, - храбро заявляет Варя, поджимая губы и утыкаясь носом в Плюшку.
- Да, ты у меня очень храбрая девочка. Я даже сам иногда завидую твоей смелости, - присаживаюсь на корточки, заглядывая дочери в глаза. – Но все люди чего-то боятся. Это нормально. Понимаешь?
- И ты? – шепчет Варя.
- И я, - улыбаюсь, кладя руки на маленькие острые плечики.
- И тоже ходишь к тёте?
- Сейчас не хожу. Но, ты знаешь, пожалуй, я составлю тебе компанию.
- А чего ты боишься? – интересуется ребёнок, во все глаза, смотря на меня.
Как ей объяснить, что взрослый и большой дядька боится каких-то элементарных вещей? Например, невзначай задеть чувства своей дочери. По идеи, в глазах Вари я должен быть несокрушимым богатырём, который не должен ничего на свете бояться.
- Если я скажу, то ты будешь надо мной смеяться, - подмигиваю девочке.
- Не буду! – торжественно обещает она и даже начинает на носочках пружинить от любопытства.
- Я боюсь пауков, - страшным шепотом сообщаю ребёнку.
Она делает большие глаза и улыбается.
- Я тоже боюсь пауков, - доверяет мне свою тайну. – И тётя научит их не бояться?
- Она попробует.
- Тогда ладно, - наконец, соглашается Варя. – Плохо, когда всего боишься. Я бы хотела стать храбрее.
- Вот и молодец. Это будет наше сражение со страшными монстрами. Давай представим, что мы попали в волшебный мир с заколдованными жителями. Злой колдун наложил на них проклятие из-за того, что они были храбрыми. Он был очень-очень трусливым, как маленький мышонок. И тогда из зависти он заколдовал всех жителей волшебной страны. И только нам под силу снять проклятие, показать, что храбрость не умерла, что им просто нужно бороться, и тогда чары злого волшебника спадут.
- Ух ты! Мы будем самыми настоящими волшебниками?
- Конечно, - подмигнул Варе и отправил её одеваться.
Фух! Кажется, ещё один метр минного поля пройден, и даже руки с ногами на месте.
Вероника Сергеевна оказалась женщиной примерно моего возраста. Она поздоровалась с Варей и попросила её посидеть в приёмной, поразвлекать секретаря, на что девочка охотно согласилась. Кажется, у моей дочери лучше получается находить общий язык со взрослыми, нежели с детьми.
- Слушаю вас. Расскажите всё подробно, а то из разговора по телефону сложно составить полную картину.
Я поведал всю историю обретения мной Вари с самого начала. Упомянул о её неспособности давать отпор и о страхах, которые успели показать себя во всей красе.
- Я хочу рассказать дочери, что она моя родная, что я никогда не отдам её, несмотря ни на что. Но мне страшно. Я боюсь её реакции. Боюсь, что она не простит меня за то, что провела пять с лишним лет в детском доме. Ребёнку ведь не объяснишь всего. Варя будет считать меня предателем!
- Это хорошо, что вы ставите во главу всего чувства Вари. Вы молодец, что привели её к специалисту. Я попробую помочь. Вам нужно будет посещать сеансы два раза в неделю. С моим секретарём обсудите удобное для вас время. А сейчас зовите свою дочь.
Варя боялась одна заходить в кабинет к незнакомой тёте, но я напомнил ей о великой миссии спасения сказочных жителей, и малышка уверенно шагнула через порог.
Оказалось, что самое подходящее для меня время – это восемь вечера по будням. С натяжкой буду успевать забирать Варю и привозить её сюда после работы, но вариантов не было. Придётся научиться делать почти невозможные вещи.