Читать интересную книгу Призраки войны - Уоррен Мерфи

– У тебя неправильное дыхание, – заметил Чиун.

– Это мое дыхание! – огрызнулся Римо.

– Ты теряешь энергию, расхаживая туда-сюда. Если хочешь избавиться от стресса, займись упражнениями.

– Это не стресс. Это нетерпение. Сейчас я снова позвоню Смитти. – И Римо потянулся к телефону.

Он набрал номер, даже не отдавая себе отчета в том, что делает. Когда механический голос компьютера сообщил Римо, что номер набран, неправильно, Римо в раздражении швырнул трубку.

– Черт бы его побрал! Его даже нет в кабинете. Этот гнусный голос у него вместо “занято”.

Чиун, глядя на заходящее солнце, произнес:

– Странно. Обычно Император задерживается в замке “Фолкрофт” значительно дольше этого часа. Быть может, его поразила какая-нибудь незначительная хворь?

– Нет, только не Смита. У него в жилах течет не кровь, а какая-то ядовитая смесь, от которой даже бактерии дохнут.

– Внимание! – вдруг воскликнул Чиун и кивнул на дверь.

– Что такое? – раздраженно спросил Римо.

– Если бы ты сконцентрировал свое внимание на дыхании, а не на своих непонятных волнениях, то расслышал бы шаги Императора Смита. Он уже за дверью.

– Что?! – заорал Римо и, подскочив к двери, рывком распахнул ее.

Взору Римо предстало удивленное, желтое как лимон и с таким же кислым выражением лицо доктора Харолда В. Смита. Смит был облачен в белый комбинезон с красным овальным значком над нагрудным карманом. Надпись на значке гласила: “Фред”. В правой руке Смит держал маленький бачок со шлангом и насадкой, а в левой – потрепанный кожаный чемоданчик.

На высоком лбу Смита, обрамленном редеющими волосами, залегли глубокие складки. И хотя дверь была открыта, он все равно нарочито громко постучал.

– Что такое? – спросил Римо.

– Санитарная обработка, – громко и отчетливо произнес Смит. – Откройте, пожалуйста.

– Открыто, – ответил Римо.

– Тс-с-с, – предостерегающе прошипел Смит. Повертев дверную ручку, он снова громко произнес: – Извините за беспокойство, сэр. Можно войти? Это займет всего одну минуту.

Римо закатил глаза и так же громко и отчетливо сказал:

– Да-да, конечно, мистер Санитарная обработка. Заходите, пожалуйста.

Но дверь за Смитом он захлопнул с таким грохотом, что Смит от неожиданности уронил свой бачок и тот глухо стукнулся об пол.

Смит снял комбинезон. Под комбинезоном был его обычный серый костюм-тройка.

– Меры безопасности, – невнятно пояснил он, положил чемоданчик на стол и задернул шторы.

– Это и в самом деле так уж необходимо? – поинтересовался Римо.

– Конечно, необходимо, – вмешался в разговор Чи-ун. – Приветствую вас, Император Смит! Ваше присутствие наполняет наши сердца неизъяснимой радостью.

– У одних больше, у других – меньше, – возразил Римо. – Я похудел, ожидая вашего звонка.

– Я разговаривал с президентом, – пояснил Смит. – Вы не могли бы зажечь свет?

Римо зажег лампу, но не удержался от едкого замечания:

– Я предпочитаю солнечный свет.

– То, что нам сейчас предстоит обсудить, носит чрезвычайно конфиденциальный характер и информация ни в коем случае не должна выйти за пределы этой комнаты, – заявил Смит. Он поднял с пола бачок, нажал какую-то кнопку и подсоединил шланг к телефону.

– Послушайте, что вы делаете? – не сдержался Римо. – Вы что, в самом деле хотите потравить тараканов?

– Это устройство против прослушивания. Так мы можем быть уверены, что нас не подслушают.

– Великолепно! – восхитился Римо, плюхнулся на диван и скинул свои итальянские туфли. – Знаете, раз уж вы все равно этим занимаетесь, то, может, заодно почистите мои ботинки?

Смит не отреагировал и закончил обход комнаты; Потом поставил свое снаряжение на пол и сел рядом с Римо на диван, аккуратно поддернув брюки на коленях, чтобы ткань не вытягивалась.

– Вот, Римо, взгляните-ка на это, – сказал он и вынул из чемоданчика пачку глянцевых фотографий. – И вы тоже, Мастер Синанджу.

Римо взял верхнюю фотографию из пачки. На ней были изображены какие-то зеленые узоры.

– Вам это что-нибудь напоминает? – спросил Смит.

– Это лист зеленого салата под микроскопом, – ответил Римо, которого фотография ничуть не заинтересовала.

– Да, – уверенно поддержал его Чиун. – Римо абсолютно прав. Это зеленый салат. Я ясно вижу структуру листа.

– Нет, это снимки, сделанные с наших разведывательных спутников.

– Снимки зеленого салата? – с надеждой переспросил Чиун.

Смит покачал головой.

– Нет?! – возмутился Чиун. – Римо, ты ошибся! И твоя ошибка привела к тому, что и я потерял правильные ориентиры и не смог верно судить о том, что вижу. Вам придется простить его, Император. Он сегодня весь день находится в страшном возбуждении. Я не могу понять, в чем проблема.

– Вы оба прекрасно понимаете, в чем проблема! – крикнул Римо и вскочил на ноги. – Я объяснил вам, в чем проблема. Мой друг остался во Вьетнаме. Я думал, он погиб. А теперь я точно знаю, что он до сих пор там.

– Еще сегодня утром ты был абсолютно уверен, что ни одного из твоих армейских друзей во Вьетнаме нет, – напомнил ему Чиун.

– Это было до того, как я увидел имя Дика Янгблада на спине у того вьетнамского парня. Янгблад – это и есть тот самый мой друг, который остался во Вьетнаме.

– Личное дело Янгблада у меня с собой, Римо, – сообщил Смит. – Прошу вас, расскажите мне все по порядку. Римо швырнул фотографию на стол. :

– Дик Янгблад служил вместе со мной в морской пехоте. Мы с ним были призваны одновременно и весь срок прослужили бок о бок. Можно сказать, что он был моим единственным настоящим другом в то время. Нам предстояло демобилизоваться одновременно. Меня первого отбавили в тыл. Я там немного задержался, поджидая, когда и он появится. Мы собирались лететь домой одним самолетом. Но тут на нашу базу напали вьетконговцы, а с другой стороны подошел батальон армии ДРВ и начал нас обстреливать ракетами. Нам пришлось эвакуироваться. Я уходил одним из последних. Больше я Дика никогда не видел. Потом мне сказали, что его вертолет был сбит и все считали его погибшим. Я поверил и потому вернулся домой. Вот и весь сказ!

– Вы поняли хоть слово из того, что он сказал? – поинтересовался Чиун v Смита.

– Да.

– Тогда не могли бы вы мне объяснить, что это за ДРВ?

– Как-нибудь потом, – уклонился Смит.

Чиун скривился и посмотрел на Римо со все возрастающей озабоченностью.

– Вы покинули Республику Вьетнам двадцать восьмого апреля тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года, – заглянув в папку, сказал Смит. – Верно?

– Похоже на то.

– Здесь у меня личное дело сержанта Ричарда Янгблада, считавшегося пропавшим без вести двадцать шестого числа того же месяца в провинции Ядранг. Сержант морской пехоты. Чернокожий. Вот его служебная фотография.

Римо молча взял протянутую ему карточку и долго-долго на нее смотрел.

– Это он. Это, вне всякого сомнения, он, – мрачно произнес он. – А мне сказали, что он погиб. Не попал в плен. Погиб.

– Возможно, произошла ошибка, – признал Смит.

Римо отшвырнул фотографию и снова принялся ходить из угла в угол.

– Черт побери, Смитти! Ошибка! Я знаю, что произошла ошибка. На спине этого косоглазого была собственноручная подпись Дика.

Чиун вздрогнул. Его пергаментные губы беззвучно выговорили слово “косоглазый”.

– Вы в этом уверены?

– Он был моим лучшим другом! – заорал Римо. – Как вы не можете понять? Мой лучший друг! Я знаю его подпись. Он был моим лучшим другом, а я бросил его в беде!

Римо шагнул к окну, отдернул шторы и прижался лицом к озаренному последними лучами заходящего солнца оконному стеклу. Глаза его были плотно закрыты. Плечи дрожали.

– Он был моим лучшим другом, а я бросил его, чтобы он гнил в этой сраной дыре, – повторил Римо срывающимся голосом.

Мастер Синанджу переглянулся со Смитом.

– Он сам не свой весь день, – шепотом сообщил Чиун. – Почему он ведет себя так странно?

– Позвольте мне самому попытаться успокоить его, – так же тихо ответил Смит и подошел к Римо.

– Послушайте, Римо, – начал он. – На фотографии, сделанной с нашего спутника, изображен участок вьетнамско-камбоджийской границы. На нем отчетливо видны признаки наличия лагеря. Это один из тех объектов, за которыми наше правительство особо следит, подозревая присутствие там наших военнопленных.

– И что? – с горечью в голосе отозвался Римо.

– Вот еще одно фото того же самого места. Если вы соблаговолите взглянуть на него, то сможете увидеть, что на нем нет ни малейшего намека на присутствие лагеря. Этот снимок был сделан три недели назад. Как раз около того времени, когда, как утверждал беженец Фонг, лагерь, в котором он находился в заключении, передислоцировался.

Римо открыл глаза и внимательно посмотрел на снимок.

– Нельзя сказать, что это нам так уж о многом говорит, – заметил он.