от моих подданных. Неужели всё-таки хомо новусы оставляют какой-то след в памяти обычных людей? Вот бы суметь это доказать. Тогда всё наше бытие приобретёт совершенно иное значение – мы сможем влиять на них! Пусть слабо, пусть наши слова будут неотличимы от дуновения ветра, но всё же. Вдруг истории про призраков, это отпечатавшаяся память о нас, пытающихся выйти на контакт? Надо будет продать эту историю Барри, он оценит. Эти мысли пролетели у меня в голове за считанные мгновения.
– Наверняка могла, – сказал я вслух. – Я живу рядом. Вон в том доме. Отсюда он похож на космический корабль.
– Почему это?
Кажется мне удалось немного расшевелить собеседницу.
– Огоньки по всему борту. Они светятся, будто иллюминаторы. Ещё немного, и корабль стартанёт, полетит ввысь, например, на Луну.
– Тебе так нравится Луна?
– Мне кажется, романтично с девушками говорить о Луне.
– Не со мной.
Надо же. Сказала, как отрезала. Что-то плохой из меня кавалер.
– А о чём тебе хотелось бы поговорить?
Она улыбнулась.
– У нас ничего не получиться, Алекс.
– Почему это? Я не только о Луне могу. Скажем, ещё… – я замотал головой в поисках идей. – О тяжёлом металле?
– О ртути, что ли? – засмеялась она.
Мне это понравилось. Смех у неё был мелодичный, будто колокольчики зазвенели.
– Хэви-метал, – возразил я. – Блэк Саббат, Айрон Майден и всё такое?
– Ты не похож на любителя хэви-метал.
– Я тайный почитатель.
– Меня зовут Рита, – представилась она. – Ты весёлый, Алекс. Жаль, что мы не познакомились раньше.
На этих словах она поднялась со скамейки и, завернувшись в плащик, пошла прочь.
Я слегка ошалел от такого поворота и не сразу бросился за ней.
– Давай провожу.
– У нас ничего не получиться, Алекс, – настойчиво повторила она, не сбавляя шага. – Поверь.
– Маргарита – замечательное имя. Мне кажется, это прекрасно подходит к Алексу. Хотя нет. Лучше – к Александру.
– Мне пора.
– Да давай провожу? Поздно же.
– Нет.
– Может мы встретимся? Завтра, например, я совершенно свободен? Между прочим, собирался по булгаковским местам. А тебя зовут как раз подходящим образом!
– Завтра…
Рита не продолжила. Мне показалось, она всхлипнула.
– Что-то случилось? Ты плачешь?
Но Рита не ответила и побежала. Бежать было глупо. Но тут меня осенило. То ли день был такой удачный, то ли после Барри я был готов ко всем неожиданностям, то ли просто не хотел её сейчас упускать. Не знаю. Но я крикнул ей вслед:
– Дело в Луне? Это твой особый день?
Она остановилась метрах в двадцати от меня и развернулась.
– Что?
Конечно, в начале цикла не стоит кричать о хомо новусах, дабы не рисковать попасть в дурку или вытрезвитель, но тут был особый случай.
– Ты во временной петле? Да?
Слова оказались волшебными.
Рита вернулась ко мне. На её лице смешались чувства. Она была взволнована, испугана и вдохновлена одновременно. Она смотрела на меня как на спасителя. Восхитительное чувство.
***
…– восхитительное чувство… – сказал я. – Просто шикарно.
– Хороша история, – склонил большую стриженую голову Коршунов. – И что вы решили?
Сегодня мы пили правильную текилу. Как мне объяснил Коршунов, текила должна быть прозрачной. Все эти зеленоватости для лохов, чтобы кактус в воображении представлялся. А настоящая мексиканская текила – прозрачная. Мне было всё равно, употреблял правильный напиток в основном Коршунов. Я, конечно, мандражировал перед предстоящим свиданием, но был не настолько дураком, чтобы напиваться.
– Завтра встречаемся. На Чистых прудах. Посидим в кафе, погуляем.
– А, лебеди, – вяло согласился Коршунов, подливая текилы. – Давай выпьем.
– Иннокентий Павлович…
– Сколько раз тебе говорить, зови меня попроще. А то при имени-отчестве я трезвею.
– Товарищ Коршунов!
– Это лучше. Давай-ка, товарищ Алекс выпьем за твою новую подругу. Дай вам Бог пожить.
На это я не решился возразить. Мы чокнулись. Правильная текила полилась горячим потоком по пищеводу, выбивая влагу из глаз. Я поспешил схватить пару маслин. Коршунов меланхолично закусывал крупно порубленной ветчиной.
– Ты думаешь, у меня с ней сложится?
– Конечно, – удивился Коршунов. – Ты парень видный, обаятельный. И потом, разве у неё есть выбор?
– Так-то так… – протянул я и вдруг понял очевидную вещь. – Чёрт! Это похоже на судьбу! Если никого рядом нет, то мы просто обречены на любовь.
– Ты будь попроще, Сашка, – усмехнулся Коршунов. – Любовь-морковь… Есть рядом близкий человек, и то хлеб.
Я знал, что сейчас будет. Полковник нажал клавиши на старом магнитофоне. Кассета пошуршала, и из динамиков хрипло запел Высоцкий. Любит Коршунов это дело. Сегодня первый день его цикла, кассета отматывается на самое начало. Вот мы с ним и слушаем «Охоту на волков».
– Ко мне дозорные приходили, – сказал вдруг Коршунов посреди песни.
– К тебе? – эхом переспросил я.
– Лично. В служебный кабинет.
Пока я переваривал информацию, товарищ майор вполголоса подпевал магнитофону.
– А зачем надо было приходить к тебе прямо в кабинет? – спросил я, дождавшись финального аккорда.
– Хороший вопрос, Саша, – похвалил Коршунов. – С Дальнего Востока прилетел человек. Из военной прокуратуры. Тянет этих бывших в Дозор. По старой памяти, что ли? Хотя какие они бывшие? Номинально-то на должности.
Я хотел было вставить, что и сам майор службу ни в какую оставлять не хотел, но вовремя прикусил язык.
– Знаешь, чего хотел прокурорский? Спрашивал моё экспертное мнение, можно ли долбануть ядерными ракетами по Луне и что из этого выйдет.
– По Луне?
– По ней, родимой. Конечно, у меня на работе и не такие предложения услышать можно, но, чтобы дозорный спрашивал…
– А зачем им это?
– Кто их знает... Скрытничают же всё время. Прокурорский сообщил, что отрабатывают секретную информацию, якобы кто-то такое планирует.
– Но зачем?
Коршунов посмотрел на меня ясными глазами, в которых даже следа текилы не было.
– А ты, мой милый хомо хренус, каждый первый и последний день на что молишься?
– Да ладно…
– Вот тебе и ладно.
Коршунов мельком глянул на меня и разлил алкоголь по высоким рюмкам. Я не возражал.
– И что ты?
– А что я, – пожал плечами Коршунов. – Мои ребята посчитали несколько моделей. В общем, если усилить ракетные