Читать интересную книгу Мечта о смерти - Картер Браун

– Вроде Лу Кестлера?

– Типа того.

– Дальше что?

– Клянусь, больше ничего не знаю!

– Хорошо. Теперь назовите тех, кто был приглашен, я хочу с ними встретиться.

– Вам недостаточно тех, кого я назвал? – возмутился он.

– Боюсь, эти люди не любят откровенничать, не то что вы, Барни. Найдите мне других собеседников.

– Ну, легавый, всю душу вытряс! – остервенился Барни. – Попробуйте поговорить с Джеромом Вильямсом, он тоже там был. Только ни звука обо мне!

– Да, так будет лучше, – согласился я. И почти дошел до дверей, как он неожиданно заорал:

– Эй, а если он снова ко мне придет?

– Кто?

– Ну, тот, что грозил медленной смертью!

– Манни?

– Вот-вот! Что мне тогда делать?

– Молиться про себя, – тихо сказал я, испытывая к Барни некоторую жалость.

Выйдя из его кабинета, я почувствовал волчий голод. Последние двадцать четыре часа прошли с таким напряжением, что стоили двухнедельного нормального существования, и необходимо было поддержать свой организм.

Я направился в «Тедер Вик», где отличная кухня, а вина – просто мечта! Там я заказал свой любимый коктейль «Лохмотья смерти» и устроил небольшой пир.

К театру около Бродвея я подошел около трех часов дня. Тот же привратник снова облегчил меня на пять долларов. Те же четыре персоны на сцене. И тот же впечатлительный молодой человек в огромных очках, сидящий в первом ряду. В общем, все было в точности как вчера.

Я проскользнул в зал и, устроившись рядом с Яном, слегка толкнул его локтем, боясь испугать каким-либо вопросом.

– Тише! – автоматически бросил он, но тут же оживился: – Мистер Бойд! Как идет ваше следствие?

– Продвигается понемногу, – ответил я, – но очень и очень трудно. Знаете ли вы, что у вас есть дар предвидения?

– Да? – обрадовался он.

– Помните, вчера вы сказали мне, что, может быть, у Вильямса есть причины, по которым он не хочет, чтобы ее нашли?

– Да, разумеется, но… – Внезапно в его глазах появилось восторженное выражение. – Вы ее нашли?

– Не совсем уверен в этом, но надеюсь, что да, – ответил я. – Мне нужно срочно с ним поговорить – конечно, не здесь. У него есть свой кабинет?

– У мистера Вильямса есть все, что ему нужно, в том числе и кабинет, – с горечью сказал он.

– Вы не могли бы устроить мне встречу с ним? У меня нет времени дожидаться конца репетиции.

– Не знаю, – ответил Ян Бертон слегка дрожащим голосом. – Это невыносимый человек.

Чувствительный диалог на сцене внезапно прекратился. Я поднял глаза. Вильямс испепелял меня взглядом. И в этом вчерашний день повторялся.

– О, нет! – Он закрыл глаза с трагическим выражением на лице. – Опять вы? Кто платит вам за то, чтобы вы мешали мне?

– Мне нужно поговорить с вами, – резко сказал я.

– На этот раз я прикажу выбросить вас вон, – с негодованием бросил он. – И если вы когда-нибудь снова появитесь в театре, я сделаю…

– Вчера вечером убили горничную Ирен Манделл, – перебил я его. – Не хотите со мной разговаривать, Вильямс? Могу устроить встречу с полицией!

Он немного подумал, потом нетерпеливо пожал плечами:

– Ладно, уделю вам пять минут. Нас достаточно уже беспокоили, не хватало, чтобы сюда нагрянула полиция. Не понимаю только, чего вы добиваетесь от меня!

Он спустился со сцены, молча прошел мимо меня и исчез за дверью в глубине зала.

Настал момент показать себя на высоте. Я повернулся к трем актерам на сцене, в числе которых была и Джин Бертон, и быстро произнес:

– Ну что ж, отлично! Содружество распалось. Можете отдохнуть, пока я буду убивать вашего режиссера. – И скрылся за той же дверью, оставив их с раскрытыми ртами.

Вильямс ожидал меня в конце коридора, нетерпеливо притопывая ногой. Я подошел к нему, и он проводил меня в кабинет, закрыв за нами дверь. Пока он усаживался за гигантский письменный стол, напуская на себя важный вид, я закурил сигарету и осторожно сел на фигурный стул.

Режиссер демонстративно посмотрел на свои часы, потом поднял на меня глаза.

– Я сказал – пять минут, – сухо произнес он. – Вы истратили уже две.

– Такой диалог, возможно, осчастливил бы Яна Бертона, потому что при всех обстоятельствах у него не было выбора, – сказал я. – Но, по моему мнению, Вильямс, это хорошо для помойки.

Он побагровел.

– Я не желаю сидеть здесь и выслушивать ваши оскорбления, как вас там…

– Уверен, вы прекрасно помните мое имя – Бойд! Два года назад Манни Карч вас здорово напугал, и вы не собираетесь ворошить прошлое. Но бывшую горничную Ирен Манделл убили вчера вечером. И полиция знает по меньшей мере пятнадцать способов заставить вас заговорить, если вы попытаетесь скрыть то, что вам известно.

Вильямс внезапно потерял самоуверенный вид.

– Откуда вам известно про Манни Карча? – вполголоса спросил он.

– В этом и заключается моя работа, – заметил я. – Я знаю множество вещей, в том числе про уикенд у Харлингфорда на Лонг-Айленде и людей, которые там присутствовали. Вы, например. Там также были сестры Манделл, Лу Кестлер… Барни Миккерс не был приглашен. А Роджер Лоувел?

– Он был. – Вильямс нервно кусал нижнюю губу. – Послушайте! Мне очень жаль, что я ошибся на ваш счет, Бойд. Не обижайтесь на меня, но я считал, что вы суете свой нос в прошлое, чтобы извлечь какую-то выгоду для себя. Но теперь, когда убили Женни Шау, я понимаю…

– Избавьте меня от сентиментальностей, – сухо оборвал я его. – Все это может пригодиться для ваших пьес. Я хочу узнать, что произошло во время этого уикенда. Почему Ирен Манделл исчезла именно тогда?

Он закурил сигарету. Его пальцы слегка дрожали.

– Я расскажу вам все, что я знаю, и расскажу очень охотно, Бойд, но знаю я очень мало.

– Тогда говорите!

– Я даже не знаю, с чего начать… Может быть, с самой Ирен?

– Если вам так будет легче, поговорим об Ирен.

Он глубоко затянулся сигаретой, и взгляд его подернулся пеленой от воспоминаний.

– Ирен была странная девушка. Я никогда ее хорошо не понимал. По виду спокойная и вразумительная, но в глубине ее души таились страсти почти устрашающие. Она была превосходная актриса, очень одаренная. И стала бы просто гениальной актрисой, так как располагала всеми необходимыми для этого качествами: железной волей, дисциплиной, глубоким пониманием сценической техники…

– Меня все-таки больше интересуют события, которые произошли у Харлингфорда! – сказал я почти умоляющим голосом.

– Сперва необходимо, чтобы вы поняли Ирен, – сказал Вильямс голосом, твердость которого меня удивила. – Она играла роль катализатора в происшествии, которое случилось в тот вечер.

Я капитулировал:

– Хорошо. Это ваша история, и рассказывайте ее, как считаете нужным.

– Нужно, чтобы вы точно представили себе ситуацию, – спокойно продолжал он. – Ирен не была красивой. Почти бесцветная блондинка, она быстро делала артистическую карьеру и имела огромный успех на Бродвее, особенно в «Сне без пробуждения». Вы знаете эту пьесу?

– Теперь уже знаю, – проворчал я.

– Она была невестой очаровательного парня Роджера Лоувела, красивого, приятного и богатого. Кроме Ирен, он интересовался лишь одной вещью – своей яхтой. А потом появилась ее сестрица…

– Ева?

– Ева, – подтвердил Вильямс. – Она была полной противоположностью Ирен: жгучая брюнетка с такой грудью, что глаза при виде ее вылезали на лоб, и исключительно привлекательная. Ева – единственная девушка из тех, кого я знаю, которая даже в мешке из-под картофеля не потеряет своей соблазнительности.

– Ну ладно, пускай Ева была соблазнительна. Но что дальше?

– Ева не только была красоткой. Это была маленькая ведьма, совершенно без всякой совести. Как только она узнала, что Ирен – невеста Лоувела, она затеяла играть в большую игру. Менее чем через две недели после ее приезда в Нью-Йорк она стала водить его за кончик носа. Он безумно влюбился в нее, Бойд. Никогда в своей жизни я не видел парня, до такой степени сходившего с ума от девчонки!

– А как реагировала на это Ирен?

– Мне кажется, этого никто не знал, – задумчиво сказал Вильямс. – Она была прекрасно осведомлена о том, что происходит. Но ей это было безразлично – по виду, по крайней мере. Она по-прежнему говорила о том, что, когда пьеса перестанет идти, она выйдет замуж за Лоувела, и всегда была очень приветлива с сестрой. До того знаменательного вечера!

«Боже мой, – подумал я, – когда же мы наконец дойдем до этого проклятого вечера? Только бы он больше не останавливался».

– Ева вообще не пила. Никто не обращал на это внимания. Она обладала той живостью и личным шармом, который не нуждался в алкоголе. Это приобрело значение только в тот вечер.

Роджер Лоувел был одержимым яхтсменом, вы об этом уже знаете. И Фрэнк Харлингфорд был точно таким же. Он пригласил на уикенд Роджера с его невестой, а также всех членов труппы, которых ей захочется привести. Так что нас собралась целая толпа для поездки на Лонг-Айленд: Роджер, Ирен, Ева, Джин Бертон и я. Нет, Джин не смогла приехать. Мы явились туда на заре в воскресенье, но они, видимо, начали еще с вечера. Среди гостей я заметил Кестлера с какой-то пташкой и Карча. Полупьяный Харлингфорд тут же потребовал от нас, чтобы мы срочно их нагоняли.