Читать интересную книгу Дурман - Екатерина Риз

– Тебе идёт эта причёска.

Ира машинально подняла руку к своим волосам, откинула вьющиеся пряди за спину, а Лёша продолжил:

– Ты стала светлее и… красивее.

– Ты хотел сказать кудрявее?

– И это тоже. Тебе идёт.

Она лишь кивнула, никакой открытой благодарности.

– Как ты живёшь? У тебя всё хорошо?

– Странная тревога о женщине, с которой у тебя был курортный роман.

Он покрутил чашку, разглядывая её.

– Ну, это был не совсем курортный роман, согласись.

– Возможно.

– Возможно? – Он всё-таки улыбнулся.

Ира разозлилась, посмотрела на него и намеренно нахмурилась.

– Лёша, ты хотел встретиться со мной. Чтобы обсудить, как у нас с тобой всё отлично складывалось? Пока ты не бросил меня, чтобы жениться на другой. По-моему, этими двумя предложениями можно довольно чётко описать наши отношения. Ни добавить, ни прибавить.

– Ты так думаешь?

– Я так помню! И не понимаю, почему сижу здесь, смотрю на тебя и почему я должна всё это вспоминать. Всерьёз думаешь, что мне приятно?

– Нет, я так не думаю. Именно поэтому ты сидишь здесь.

– Ах, вот в чём дело. – Она раздражённо выдохнула. – Я могу тебя простить, могу произнести это вслух, глядя тебе в глаза…

– Это будет искренне?

Ира зацепилась за его въедливый взгляд, и по коже мурашки побежали.

– Тебе ещё и искренность мою подавай?

– Я просто хотел, чтобы мы поговорили. Спокойно, без нервов, без удивления от случайной встречи.

– Как друзья? Поделились переменами в личной жизни?

Алексей глаза опустил, попытался собраться с мыслями.

– Я должен был уехать. И, может это глупо прозвучит, но мне показалось, что если я и в этот раз просто исчезну, это будет неправильно. Я тогда тебе ничего не объяснил, хотя должен был, и… наверное, меня это мучило.

Ира смотрела на него с искренним изумлением, а когда он добавил:

– Довольно долго, – даже рассмеялась.

– Я польщена, честно. Оказывается, тебя ещё и совесть мучила. Замечательно.

Алексей недовольно сдвинул брови.

– Не язви так откровенно.

– Почему? Прошло пять лет, Лёша, может я именно такой и стала – язвительной мегерой? Люди, знаешь ли, меняются.

– Это точно.

Ира сверлила его взглядом, затем нервно сглотнула.

– Какая же я дура, что пришла.

Он схватил её за руку, будто испугавшись, что она встанет и уйдёт.

– Ладно, успокойся. Я понимаю, что ты имеешь право обижаться на меня, но я, действительно, просто хотел узнать, что у тебя всё в порядке. Наша встреча вчера – это… было весьма неожиданно, согласись. Я даже не сразу тебя узнал. То есть, узнал, и сразу, но… ты совсем другая.

Ира смотрела на его руку, что так запросто накрыла её ладонь, и глаз отвести не могла, а ещё пошевелиться не могла. Кожу жгло, дыхание пропало, а Лёшка говорил и говорил, а ей хотелось плюнуть на всё и расплакаться. Вспомнила, как стояла на набережной, ждала его, а он всё не шёл, и она волновалась. И ещё не чувствовала себя брошенной и обманутой, это пришло потом, и выжгло внутри огромную рану.

Она осторожно вытянула свою руку из-под его ладони, и сразу спрятала её под стол. То, что так отреагировала на его прикосновение, не на шутку обеспокоило. Попыталась взять себя в руки и негромко и несколько неуверенно проговорила:

– Тебя тоже было сложно узнать. В смокинге.

Алексей воспринял это по-своему, как намёк, и вновь попытался объяснить:

– Тем летом всё было по-другому. Набирался опыта перед самостоятельным стартом, так сказать. – Взгляд Иры был непонимающим, и он пояснил: – Я архитектор. В то лето работал помощником у своего бывшего преподавателя. Он предложил, а я согласился. – Лёша усмехнулся. – Концертный зал строили. Сейчас уже смешно.

– А сейчас ты что строишь? – с ноткой ехидства поинтересовалась Ира. – Небоскрёбы?

Он неожиданно кивнул.

– И такой проект есть.

Она задохнулась от его прямого взгляда, снова отвернулась, нервничая, схватила серебряную ложечку и принялась крутить её между пальцев.

– Я должен был уехать, – повторил он, его голос прозвучал глухо, но достаточно твёрдо. И глаз с её лица не спускал. – Всё это было здорово, эти два месяца с тобой, но это не отменяло настоящей жизни. В Москве меня ждали, и я должен был, Ира.

Она судорожно вздохнула.

– Это и есть твоё объяснение? Может, ты забыл, но ты сказал мне это пять лет назад. Что ты должен уехать, потому что должен жениться. Вот и всё, что я помню. И сейчас ты повторяешь тоже самое. Больше сказать тебе нечего?

Он расстроено качнул головой.

– Наверное, нечего. Это было важное решение, и его было непросто принять.

– Правда? – Она не верила ему. Ни единому слову не верила, ни единому взгляду. Он старался быть искренним, смотрел на неё с сожалением, но всё это не имело смысла. Ира не понимала, для чего он всё это ей говорит, через пять лет. Сейчас, когда у неё муж, а у него жена и ребёнок. Для чего ей всё это слышать?

Ложечку на скатерть кинула и выпрямилась, заставила себя сделать вдох, в надежде успокоиться и справиться с негодованием, в котором не было смысла, срок давности истёк.

– Хорошо, Лёша. Давай на этом закончим. Я поняла, что ты должен был и обязан, и что для тебя долг – дело не последнее, но зачем мне обо всём этом знать – я не понимаю. Скажем, на данный момент ты поступил благородно, попытался объясниться, и я сделаю вид, что тебе удалось. У тебя всё хорошо, у меня всё хорошо, и, наверное… мы больше не встретимся.

– Просто я хочу, чтобы ты знала. Я не просто повернулся и ушёл, я думал о том, как поступить.

Ира облизала сухие губы.

– И я проиграла.

– Светка… Она была рядом не один год, и наша свадьба была делом решённым. Мы к тому моменту жили вместе два года, я не мог просто повернуться и уйти. Я многим ей обязан, за поддержку, за… любовь. Ир, это были прочные отношения. Я уехал на пару месяцев, она к свадьбе готовилась, платье купила, – он вдруг заторопился, зачастил, пытаясь Ире объяснить. – Она уже давно была членом семьи, и я не мог так поступить с ней.

– А со мной смог. – Ира ненавидела себя за этот тон, за тихий, обвиняющий шёпот, когда уже ничего не скроешь и не притворишься, что ты сильная и тебе всё равно, что он говорит. – Конечно, кто я такая? Девочка, с которой ты поразвлёкся перед свадьбой. Почему-то ты не думал о том, какая она хорошая и что ты не можешь с ней так поступить, когда спал со мной. Правильно, измена, о которой она не узнает, это ведь не измена? И на твою любовь это никак не повлияло. И на твою благодарность, и чувство долга. О чём ещё я забыла?

– О том, как я хотел тебя.

От его слов щёки предательски защипало, но Ира собрала всю волю в кулак и отодвинулась от стола, скомкала льняную салфетку.

– Мне было двадцать, и я ещё не знала, что «хочу» и «люблю» – вещи разные. Теперь я это знаю. Только не понимаю, почему ты сейчас оправдываешься. Через пять лет. Мне плевать на все твои благие побуждения, что бы ты сейчас ни сказал, это не изменит того, что ты бросил меня, чтобы уехать и жениться на ней. Потому что должен был. А меня ты лишь хотел, ты меня получил, и теперь не морочь мне голову.

Она взяла свою сумку, что лежала на соседнем стуле, и решительно поднялась. Лёшка наблюдал за ней, откинувшись на стуле, и выглядел разозлённым. Это было невероятно, но он ещё и злился на неё. И именно это не позволило просто уйти. Ира стояла и смотрела на него. Так хотелось швырнуть в него чем-нибудь, вазой с цветами, что стояла на их столике, или снять туфлю и от души его ею стукнуть. Когда смотрела на него, ощущение было такое, словно этих лет и не было. И она злилась и страдала так же, как в тот день, в который он ушёл от неё. И задавала себе лишь один вопрос: неужели такое возможно, чтобы спустя столько времени она всё ещё чувствует это?

Алексей на неё не смотрел, полез во внутренний карман за бумажником, достал пару купюр и прижал их к столу своей чашкой. Потом поднялся и взял Иру за локоть.

– Пойдём. Здесь мы привлекаем много внимания.

Она пошла за ним, не до конца понимая, почему это делает, наверное потому, что ей не терпелось выйти на улицу. Покинуть, как ей казалось, душный зал, и рванулась в сторону, как только оказалась на свежем воздухе. Почувствовала, как пальцы Алексея скользнули от её локтя вниз, и как-то так получилось, что он взял её за руку. Успел, прежде чем она сбежала. Сжал ладонь, и потянул в другую сторону, за собой.

– Зачем ты только приехал? – спросила она, правда, адресуя этот вопрос не к нему лично, а скорее к самой себе. Шла за ним, понимая, что Лёшка вряд ли по доброй воле выпустит её руку из своей руки, и с каждым шагом, с каждым взглядом на него, на неё находила непонятная апатия, не знала, как сопротивляться ему и надо ли это делать. Просто шла за ним, как когда-то.

Скрытый от постороннего глаза обширным кустарником дикий пляж, совсем небольшой песчаный островок посреди скалистого берега, они нашли случайно. Гуляли в первые дни знакомства, держась за руки и разговаривая, и набрели на него, в поисках подходящего места для купания. Прыгать в воду даже с небольшой скалы, Ира опасалась, а здесь мягкий песок и никаких посторонних вокруг. Приезжих и туристов в этих местах редко увидишь, слишком далеко от городских развлечений, из благ цивилизации только продуктовый магазин в деревне неподалёку, да телефон-автомат на автобусной станции. Отдыхающие в этих местах редко останавливались, если только детей в лагере навестить приезжали. И поэтому Ира с Алексеем чувствовали себя спокойно, не боясь, что кто-то может помешать их уединению. Ей не всегда удавалось вырваться из лагеря в город, для студентов-вожатых были установлены определённые правила и распорядок, зато Лёшка, если вечером не валился с ног от усталости после работы на стройке, приезжал к ней, и они, бывало, гуляли едва ли не до утра. Ночи стояли тёплые, море приятно шумело, и проводить ночи на берегу, после московской суеты и летней духоты – казалось настоящей роскошью. Всего-то и нужно было – пара одеял и одна подушка на двоих. А ещё звёзды в ночном небе и поверить в то, что это навсегда, и никогда ничего не изменится. Ира попросту млела от теплоты в душе и ощущения невероятного счастья, которое свалилось на неё неожиданно за тысячи километров от дома. Когда нет родителей рядом, которые бы контролировали и давали советы. Она чувствовала себя невероятно взрослой и умудрённой опытом. Каждое утро просыпалась с уверенностью, что понимает и знает об этой жизни, куда больше, чем все те взрослые, которые без конца наставляли её. Она мечтала о том, как осенью приедет и расскажет родителям о том, что с ней случилось чудо – она встретила самого замечательного мужчину на свете. И то, что он немного старше – это ей безумно нравится. Он особенный, лучше него нет, и он никогда не предаст. Ведь Лёшка так смотрит на неё, и всё время говорит, что даже не думал, что с ним такое случиться может – что он встретит её. И она не думала, что встретит такого, как он. Он был немного насмешлив и скептичен, но всегда её слушал и воспринимал всерьёз; он был настойчив и непреклонен в некоторых вопросах, но ей позволялось всё, или почти всё, и он лишь улыбался, даже когда она поступала ему наперекор. Он был решителен и знал себе цену, и никогда не поступался своими принципами. Да, он работал на стройке и не слишком задумывался о будущем, по крайней мере, обсуждать это не любил, но разве это важно? Они ещё так молоды. А когда они занимались любовью, она вспомнить не могла, что был кто-то до него. Не хотела вспоминать, и удивлялась, как могла думать, что любит кого-то, когда понятия не имела, что это значит до встречи с ним. Она совершенно потеряла голову, осознавала это, но только радовалась пришедшей любви, не сомневаясь, что всё будет так, как она задумала. Они вместе приедут в Москву, она познакомит Лёшу с родителями, а всё остальное, какие-то мелкие житейские трудности – не беда, они справятся. Он рассказывал ей о себе не так много, в основном про работу, про друзей, немного о родителях, которые давно в разводе, Ира всегда внимательно его выслушивала, чётко осознавая, что её Лёшка не из тех людей, которые запросто открывают душу. Надо дать ему время, чтобы он понял, что у него теперь есть человек, который всегда готов быть с ним рядом, который любит и всегда поймёт.