Читать интересную книгу О пережитом. 1862-1917 гг. Воспоминания - Михаил Нестеров

Вернувшись в Москву, я стал показывать «Христиан». С меньшей охотой показывал их своей братии-художникам. Видевшие хвалили, говорили, что «Христиане» («Душа народа») лучшее, что я сделал за последние пятнадцать лет. Коненков нашел, что по теме, многолюдству композиции картину следовало увеличить вдвое, что семиаршинный холст для нее мал.

Скоро слух об окончании картины разнесся по Москве, и что ни день, то количество желающих видеть ее росло. Мастерскую мою в то время посещали и художники, и ученые, и разного звания и положения люди.

Посетила меня и группа религиозно-философского кружка[481]: С. Н. Булгаков, отец Павел Флоренский, В. А. Кожевников, М. А. Новоселов, кн<язь> Е. Н. Трубецкой, С. Н. Дурылин и другие. Перебывало немало и духовных лиц.

Все картину хвалили, пророчили ей успех. Каждый влагал в нее свое понимание, давал ей свое наименование, искал подходящий текст для эпиграфа.

Я же знал, что дело не в названии, что сама картина должна будет ответить на сотни текстов, на множество предъявленных ей запросов, и если мне удалось вложить в своих «Христиан» действенную силу, силу мысли, чувства, художественного их воплощения, словом, если моя картина есть «истинное произведение искусства», то она сделает свое дело и будет жить и без названия. Если же нет, то никакие тексты, евангельские, библейские, из святых отцов церкви, самые возвышенные и глубокие, не спасут ее[482].

Как-то я был приглашен в Археологический институт слушать старика Колосова, появившегося перед тем в Москве со своими гуслями. Интересный инструмент в умелых руках Колосова делал чудеса. Спутница его талантливо сопровождала инструмент оригинальной песней далекой северной старины. Во время антракта присутствующие собрались поделиться своими впечатлениями, предложен был чай, и я, совершенно неожиданно, сделался предметом единодушных и шумных оваций. Мне аплодировали, жали руки, со мной знакомились.

На концерте было много старообрядцев, и они-то с особенно горячим чувством приветствовали меня. Расспрашивали, как я писал свой «Великий постриг», много ли изучал быт старообрядцев, ездил ли на Керженец и т. д. Из какого-то непонятного озорства я разочаровал их: ответил, что все мое «изучение» ограничилось Нижегородским Балчугом (базар вроде Сухаревки).

По окончании концерта Колосов, с которым меня познакомили, выразил желание продемонстрировать свое искусство у меня в мастерской. Я, в свою очередь, обещал ему показать своих «Христиан». Вскоре такой вечер состоялся у меня.

Колосов предупредил меня, что если я приглашу на его сеанс знакомых и друзей, он ничего не будет против этого иметь. Я так и сделал. Собралось народу столько, что моя квартира могла с трудом вместить всех пожелавших послушать талантливого старика и его спутницу. Были тут и художники, и кое-кто из московской знати, и просто друзья-приятели. Музыкальный вечер прошел с большим одушевлением. Как музыканты, так и слушатели остались очень довольны. Играли и пели сверх намеченной программы с возрастающим одушевлением. Нравились и гусли, и те, кто так мастерски ими владел. Далекая старина воскресла перед очарованными слушателями. В антрактах пили чай, снова музицировали и поздно разошлись, благодаря и дивных музыкантов, и нас — хозяев.

На прощание я подарил Колосову свой этюд. Распрощались дружески. Скоро Колосов уехал на юг…

Число желающих видеть картину все увеличивалось. Для удобства пришлось организовать нечто вроде очереди. Приходили группами теперь уже и незнакомые, и лишь во главе таких групп был кто-нибудь из людей мне известных. Бывали и с рекомендательными письмами. Перебывали и тогдашние московские власти с губернатором гр<афом> Татищевым.

Наслышанная о картине Вел<икая> Кн<яги>ня Елизавета Федоровна тоже выразила желание посетить меня. В то же время мне передали, что она снова высказала мысль, что по окончании войны мне следует повезти «Христиан» в Англию, в Лондон, где будто бы меня знают и примут хорошо.

Шла речь о том, чтобы в Лондоне моя выставка была устроена в одном из дворцов, причем одновременно, как бы на фоне ее, должен был выступить наш Синодальный хор в полном составе, под управлением даровитого регента Данилина, выступить в концерте из наших религиозных песнопений, идущих из далекой старины и до наших дней.

А война тем временем продолжалась, кровь лилась. Настроение внутри страны делалось все тревожней и мрачней. В воздухе становилось душно. Гроза, буря, революция — страшная катастрофа надвигалась.

В это время усталая, больная жена моя уехала на юг, к морю, в Туапсе. Я с детьми остался на Новинском.

Время неслось с ужасающей быстротой. Промелькнул февраль. Наступили навсегда памятные дни марта 1917 года.

Императорский поезд по дороге из Ставки в Царское Село был остановлен на станции Дно. Из Петербурга в Псков, куда был передан поезд, прибыла депутация с требованием отречения Государя от Всероссийского престола. Второго марта Николай II подписал отречение за себя и за своего Наследника, тем самым предрешил дальнейшую судьбу династии Романовых… Революция началась. Россия вступила в новую, яркую полосу своей тысячелетней истории…

Даты жизни и творчества М. В. Нестерова

1862 — Родился 19/31 мая в Уфе, в семье купца Василия Ивановича Нестерова и его жены Марии Михайловны (урожд. Ростовцевой).

1872–1874 — Учеба в Уфимской гимназии. Начинает заниматься рисованием с учителем гимназии В. П. Травкиным.

1874 — Поездка с отцом в Москву, поступление в реальное училище К. П. Воскресенского.

1875–1876 — Занятия в училище, увлечение рисованием под наставничеством А. П. Драбова. Знакомство с К. А. Трутовским, популярным живописцем и инспектором Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Трутовский убеждает К. П. Воскресенского в том, что Нестерова следует готовить к профессиональным занятиям живописью.

1876 — Посещает в марте 5-ю передвижную выставку, где особое впечатление на него производят «Украинская ночь» Куинджи, «Опахивание» Мясоедова, картина Ярошенко. Под влиянием К. П. Воскресенского отец Нестерова разрешает сыну поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. В августе Нестеров, успешно сдав экзамены, поступает в «головной» класс училища. В ноябре переведен в следующий, «фигурный» класс за рисунок головы Ариадны.

1877–1879 — Учится в фигурном классе у профессоров П. С. Сорокина и И. М. Прянишникова. Летние месяцы проводит в Уфе. В декабре 1879 г. на 2-й ученической выставке представлены его картины «В снежки» и «Карточный домик». Знакомство с И. И. Левитаном.

1880 — Переведен в натурный класс В. Г. Перова, оказавшего огромное влияние на формирование Нестерова — живописца и человека.

1881 — В Петербурге поступает в натурный класс Академии художеств, где занимается у П. П. Чистякова, копирует в Эрмитаже картину Г. Метсю. Знакомится с Врубелем.

1882 — В мае проездом в Уфу через Москву; посещает умирающего Перова. Смерть Перова (29 мая/10 июня). Осенью возвращается в Академию художеств. В Эрмитаже Нестеров копирует «Неверие Фомы» Ван Дейка, где знакомится с И. Н. Крамским. Пишет первый автопортрет.

1883 — Забирает документы из Академии художеств. В Уфе знакомится с М. И. Мартыновской. «Первая встреча» с ней запечатлена в рисунке «Конский топ». Из Уфы возвращается в Москву, занимается в натурном классе у В. Е. Маковского. Пишет картину «Домашний арест».

1884 — Работает в училище над эскизами. Пишет картину «Знаток» и портрет-этюд М. К. Заньковецкой в роли «Наймычки». Получает первые номера и награды на выставках в училище.

1885 — За картину «Призвание Михаила Федоровича Романова на царство» получает звание свободного художника. 18 августа в Москве венчается с Марией Ивановной Мартыновской. Пишет ее портрет «Девушка в кокошнике» и картину «Шутовской кафтан».

1886 — За картину «До государя челобитчики» получает большую серебряную медаль и звание классного художника. Пишет портреты С. В. Иванова и С. А. Коровина. Зарабатывает на жизнь журнальными иллюстрациями, а также росписью частных особняков под началом «комнатного декоратора» А. Томашко. Знакомится с В. И. Суриковым и Н. А. Ярошенко. 27 мая (ст. стиль) — рождение дочери Ольги. 29 мая — смерть жены. Проводит лето в Уфе у брата покойной жены, задумывает картины, посвященные ее памяти. Пишет ее посмертный портрет; акварель «Последнее воскресенье».

1887 — Посещает рисовальные вечера у художника В. Д. Поленова, где встречается с молодыми живописцами В. А. Серовым, К. А. Коровиным, Е. Д. Поленовой и др. За картину «До государя челобитчики» получает премию, разделив ее с художником С. Я. Лучшевым на конкурсе Общества поощрения художников в Петербурге. В память жены пишет картину «Христова невеста» и три варианта «Царевны». Работает над иллюстрациями к роману Л. Н. Толстого «Анна Каренина». Делает иллюстрации для журналов «Нива», «Всемирная иллюстрация» и др.