Сражения за Макин и Тарава продолжались до 21–22 ноября. Вражеский флот был все еще в Труке, но все участники операции «Гальваник» были уверены, что японские субмарины приходили к островам Гилберта с баз на Каролинских островах и Маршаллах. Быстроходные авианосцы получили больший запас прочности благодаря увеличению свободы маневра, но десантные силы, и в том числе эскортные авианосцы, все еще были привязаны к береговым плацдармам, осуществляя непосредственное охранение и передавая боеприпасы и провиант на берег.
Вскоре после полудня 23-го числа адмирал Спрюэнс сообщил штабу, что вражеское сопротивление прекратилось и на Бутаритари, и на Бетио. Адмирал Нимиц и генерал Ричардсон тут же отослали своим подчиненным депешу: «Поздравляем с хорошо сделанной работой».
На Бутаритари силы японцев составляли приблизительно 800 человек, из которых лишь 284 морских пехотинца принадлежали к боевым частям. Только один из них был захвачен в плен. Американцы, имевшие 23-кратное превосходство в силе, потеряли 64 человека убитыми и 152 ранеными.
По предварительной оценке разведки штаба командования Тихоокеанского флота на Бетио было приблизительно 2500 японцев. Японских солдат там быль немногим больше, чем на Бутаритари, но также там было около 1000 солдат строительных войск и приблизительно 1200 корейских чернорабочих. Как обычно бывало при занятии японских островных баз, почти все защитники были убиты. Из 18 300 американских матросов и морских пехотинцев, участвовавших в завоевании острова, пострадали более 3000, и одна треть из этого числа погибла или умерла от ран.
Хотя острова были в руках американцев, десантные силы не могли уйти, пока все грузовые суда не были разгружены, штурмовые отряды — не оказались вновь на борту транспортов, а гарнизонные отряды — не разместились на занятой территории. На рассвете 24 ноября к острову начали подходить японские субмарины. Неподалеку от Макин одна из них торпедировала эскортный авианосец «Лиском-Бей», который просто разломился на части, когда взорвался весь его боезапас. Погибли почти 650 офицеров и матросов из 900 человек его экипажа. Потеря «Лиском-Бей» окончательно убедила стратегов штаба в том, что скорость жизненно важна при десантной операции.
Адмирал Нимиц решил лететь на атолл Тарава, чтобы изучить линию обороны, которая стала причиной таких тяжелых потерь в рядах американских войск. Готовясь к поездке, он приказал Ламару распечатать на карточках имена, должности и звания основных офицеров, с которыми он планировал там знакомиться. Он собирался запомнить эти детали во время полета, что помогло бы ему быстро наладить контакт с людьми.
25 ноября он вылетел из Перл-Харбора на штабном гидросамолете «Коронадо» и без промежуточных посадок достиг островов Эллиса. С ним в числе прочих были генерал Ричардсон, адмирал Форрест Шерман, незаменимый Ламар и кэптен Редман, который должен был консультировать по поводу радиосвязи на атолле Тарава. Каждый из офицеров в полете коротал время по-своему; Нимиц в свободное от заучивания имен время играл в криббедж с Редманом. В Фунафути его ожидала радиограмма от Спрюэнса с советом отложить визит на Тарава. Прочесывание, говорилось в сообщении, все еще продолжалось, аэродром не был готов к приему больших самолетов, а мертвые не были захоронены.
Нимиц проигнорировал совет Спрюэнса. После осмотра сооружений на Фунафути он продолжил полет на транспортном самолете корпуса морской пехоты, предоставленном адмиралом Гувером. Хотя морские пехотинцы на Бетио упорно работали, чтобы подготовить аэродром к его прибытию, самолету пришлось кружиться над островом почти час, пока бульдозеры расчищали и расширяли полосу. С воздуха небольшой Бетио напоминал покрытую щебнем пустошь, из которой торчали иссушенные и развороченные стволы пальм без ветвей. Наконец был дан сигнал к посадке, самолет. приземлился, долго подпрыгивал и наконец резко остановился. Дверь была открыта, и в ноздри сидящих в самолете ударило зловоние сожженной и гниющей плоти. Похоронные команды уже убрали большинство трупов американских солдат, похоронив их в воронках от снарядов или вырытых бульдозерами траншеях, но вокруг все еще были разбросаны тысячи сожженных и расчлененных тел японцев, от которых еще предстояло избавиться.
Команду Нимица встречали адмирал Спрюэнс, генерал Джулиан Смит и их штабные офицеры. Эти три группы вместе осмотрели остров. Среди руин были разбросаны тела и части тел, иногда целыми горами. Карл Мур пнул ботинок и обнаружил, что в нем — нога. На пляже среди разбитых десантных машин в набегающих волнах все еще перекатывались тела морских пехотинцев, погибших на рифе. «Первый раз я чувствую запах смерти», — пробормотал Нимиц.
На оставшихся в живых морских пехотинцах, с которыми столкнулись офицеры, бои нескольких последних дней также оставили след. Они были измотаны, их форма была грязна, а лица, небритые, с запавшими глазами, почти ничего не выражали. Некоторые были просто мальчишки, но все были похожи на стариков.
Внимание Нимица привлек тот факт, что среди обгоревших пальм и почерневших от пожаров развалин бараков стояли практически неповрежденные основные оборонительные сооружения острова. Они состояли либо из полузакопанных в грунт дотов и блокгаузов из толстого бетона, либо из множества слоев мешков с песком или стволов кокосовых пальм, скрепленных вместе скобами и листами рифленого металла. Из некоторых высовывались восьмидюймовые пушки. Большинство сооружений были засыпаны мягким коралловым песком, который просто поглотил удары авиационных бомб и снарядов, выпущенных в течение двухчасового обстрела из корабельных орудий, который предшествовал высадке. В конечном счете морским пехотинцам пришлось уничтожать защитников самым жестоким образом; они закалывали японцев штыками, бросали в доты гранаты или заряды динамита, а иногда заливали бензин в вентиляционные отверстия и после этого бросали гранаты. Один из немногих взятых живьем японцев рассказал, как комендант острова хвастался, что миллион солдат не смогут взять его остров за сто лет.
Адмирал Нимиц и его офицеры, несмотря на предупреждения морских пехотинцев, заглянули в один из дотов. Все, что они смогли увидеть, — это примерно пятнадцать полусожженных тел. Некоторые из смотревших отвернулись — их тошнило от зловония. Предупреждения морских пехотинцев не были напрасными, поскольку среди тел скрывался выживший японец. Несколько дней спустя, измученный жаждой, он вышел, паля из автомата, и был быстро подстрелен.
В одном из менее поврежденных дотов в хорошо расчищенном районе острова генерал Джулиан Смит разместил свой командный пункт и пригласил туда гостей позавтракать. Столы, стулья, белые скатерти и продовольствие были доставлены на берег с одного из кораблей. Еда выглядела привлекательно, но у всех был плохой аппетит после того, что они увидели; к тому же они считали кощунством есть на белой скатерти, когда морские пехотинцы вокруг них все еще питаются сухим пайком из консервных банок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});