Нет, вроде бы никого не видно. Нигде не колышется ветка, не дрожит листва. Я приземлился. Очень вовремя. Двигатель опять начал чудить. Что ж, выключим его, пусть отдохнет. Может, просто перегрелся? Ведь жарко же.
Я аккуратно положил Джейн. Она по-прежнему была без сознания, но дыхание ровное.
Дышать совсем нечем. Как только я сел на ветку, сразу накатила усталость. Делать ничего не хотелось. Даже пальцами шевелить. Но пришлось заставить себя снова подняться.
Из хищников пока никто не спешил к нам навстречу. Однако что-то подсказывало, времени было не много. Скоро гости непременно пожалуют. Запах крови они, наверняка, уже учуяли.
Я заставил себя подняться и еще раз осмотрел окрестности. Тихо.
— Джейн! Джейн!.. Милая… Хватит прохлаждаться и дрыхнуть! Пора вставать.
Безрезультатно.
А это что за дрянь? На ее ноге чуть ниже коленки рыбка сантиметров в пять длиной впилась в ногу. Вот сволотень, другого слова не подобрать. Это они ее кусали в воде?
Я осторожно взял маленькую гадину за бока и постарался отцепить. Не тут-то было. Она крепко держалась. Пришлось как следует сдавить пальцами. Наконец, рыбка разжала свой паршивый ротик. Вот это зубки. Острые, как лезвия. И сверху, и снизу по два ряда. Казалось, она состояла из одного рта. Омерзительно. Похоже, на этой планете царит дружеская атмосфера. Просто голодные все. И все время хотят кого-нибудь съесть.
Я кинул эту мерзость вниз. Вы не поверите. Там уже кто-то караулил. Помесь носорога и зебры. Он тоже хотел есть. А как по-другому? Но на этот раз не задалось. Моего подарка местный абориген не ждал.
Рыбка упала на спину животному и тут же вцепилась в него, чем смогла, то есть ртом голодным. Раздался рев. Зверюга оповестила всю округу, что ему больно, стукнуло копытами по дереву и рванула куда глаза глядят.
М-да, ну и кусается эта дрянь. Джейн, как же она терпела. И ведь так ни разу и не пожаловалась… Бедная девочка…
Я вытащил из эсциллополя аптечку и сделал обезболивающий укол, затем обработал раны, которые все еще сильно кровоточили. Бинт был самоклеящимся, поэтому много времени это не заняло. Секунд тридцать, может быть, сорок. Только тут я понял, что если бы ко мне сейчас подошел какой-нибудь пятиметровый гамадрил и ласково потрепал по плечу, словно спрашивая: «Не помочь ли чем?», — я бы даже не пошевелился.
Проклятая жара! Глаза заливает пот. Я ничего не вижу.
2
Закончив обрабатывать раны, я в изнеможении откинулся на спину, прижавшись к стволу дерева. Силы кончились. Делать ничего не хотелось. Только закрыть глаза и забыть обо всем на свете. Я почти физически ощущал, как медленно течет время. Руки и ноги налились свинцом.
Пришлось есть стимуляторы. За них потом, конечно, придется расплачиваться, вернее, за перебор, но сейчас об этом думать не хотелось.
Я почти сразу же ощутил прилив энергии. Другое дело! Теперь, если кто особо настырный решит нам докучать, могу и по физиономии кулаком заехать.
У себя я тоже обнаружил пару порезов на бедре, которых и не заметил сразу, но это были лишь небольшие царапины. Возможно, просто ободрался о ветку.
От посторонних глаз нас скрывала густая зеленая листва. Но долго здесь оставаться было нельзя. Если пока нами никто еще не перекусил, это не значит, что мы в безопасности. Следует срочно найти убежище.
По моим расчетам, Джейн должна была вот-вот в себя прийти. Укол уже действует. Лекарство попало в кровь. А пока я решил проверить бластер. Что-то мне подсказывало, наверное, внутренний голос, скоро он пригодится. Если поломка небольшая, могу и сам справиться.
Долго копаться не пришлось. Хватило и тридцати секунд. Вода просочилась в корпус, до сих пор считавшийся полностью герметичным (ничего себе!), просто прогрызла дыру в наиболее уязвимом месте и замкнула электрическую цепь. Замена предохранителя. Всего-то! Хорошо, запасные были. Я человек предусмотрительный. И не только кулаками умею махать. Теперь должно заработать.
Раз все настолько просто, второй бластер следовало тоже починить. Ну вот, у него оказалось то же повреждение. В высшей степени странно! Вероятно, у местной морской воды есть какие-то особенности. Или оружие нам досталось с дефектом. Но разъедать корпус пистолета… Если только на молекулярном уровне. Хм! У меня дырки в животе еще нет? Кишки не вываливаются?
Тут я заметил, что Джейн приходит в себя. Очень вовремя. Она сначала слабо застонала, затем закашляла.
— Ты меня слышишь?
— Вроде бы да.
— Как дела, малыш?
— Но-ормально. Пол… — она глубоко вздохнула.
— Лежи, лежи. И постарайся не двигаться.
— Где мы? Тут так красиво.
— Выбрались на берег. Залезли на дерево.
— Хищников нет?
— Пока не вижу.
Я убрал волосы с ее лба и легонько щелкнул по носу.
— Спасибо. Если бы не ты…
Голос Джейн звучал по-прежнему тихо, но бледность на лице начала пропадать, а щеки уже снова наливались привычным румянцем. Лекарство действовало.
— Слушай, ты не мазохистка?
— Нет. Это ты к чему?
— Тогда имей в виду… — строго начал я.
— Да?
— Если еще раз попробуешь вести себя так, как только недавно пыталась…
— Я все поняла.
— Стремясь во что бы то ни стало не оставить местных хищников без обеда…
— Пол… спасибо!
— По заднице все равно получишь.
— Я так не думаю.
— В самом деле?
Она слабо улыбнулась, глубоко вдохнула обжигающий легкие воздух, из-за чего снова закашлялась.
— Как твоя грудь?
— Только сейчас о ней вспомнил. Не до того было, понимаешь ли.
— Не болит?
— Как твои ноги? — парировал я.
— Ничего.
— Ты их хоть чувствуешь?
— Ватные. Но вроде бы шевелятся. Кто-то накачал меня лекарством. Трудно определить. Не знаешь, чьих рук дело?
— Боль есть?
— Пока нет. Через часок узнаем.
— Ты тяжело дышишь.
— Ты, между прочим, тоже. Кстати, я бластеры починил. Очень скоро они могут нам пригодиться.
Она с удивлением и одновременно восхищением на меня посмотрела. Что ж, я крутой и прекрасно сам это знаю.
3
Ненавистная жара! С другой стороны, найди планету с подходящим климатом. Когда слишком холодно — плохо. Чересчур жарко — еще хуже. Кому-то животные не нравятся…
— Пол…
— Да, малыш?
— Хочу пить.
Только сейчас я заметил, что губы у нее совсем пересохли.
— Водичка из океана подойдет? Сейчас сгоняю. Мигом.
— В моем эсциллополе бутылка. Помоги достать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});