Читать интересную книгу Мир на краю бездны - Александр Шубин

Когда венгерско-румынские переговоры зашли в тупик, венгры предъявили Румынии ультиматум — или уступки, или вторжение венгерской армии 28 августа. Румыния срочно обратилась за заступничеством к Германии. Риббентроп согласился провести второй Венский арбитраж (первый арбитраж делил Чехословакию). Разумеется, обе стороны должны были подчиниться решению германских арбитров беспрекословно. Те согласились. 30 августа арбитраж вырезал из Трансильвании кусок, который был передан Венгрии. Обе стороны были разочарованы. Венгры хотели большего, румыны считали свою территорию разрезанной венгерским клином. Граница была проведена грубо — часть территорий, населенных преимущественно венграми, остались в Румынии, зато Венгрия получила массы подданных-румын. Зато, как пишет Б. Й. Желицки, «сама же Германия осталась довольной. Она утихомирила и Венгрию, и Румынию, еще больше привязала их к себе, обеспечила возможность и в дальнейшем воспользоваться их ресурсами (нефть, бокситы, продовольствие)»[819]. 6 сентября опозоренный разделом страны король Кароль II отрекся от престола в пользу Михая. Правительство возглавил прогерманский генерал И. Антонеску. Были сняты последние препятствия для превращения Румынии из английского в немецкого союзника. В октябре в Румынию стали прибывать крупные немецкие контингенты войск.

СССР остался недоволен вторым Венским арбитражем. Вопреки Пакту Молотова-Риббентропа, Германия не проконсультировалась с СССР. После того, как Советский Союз согласовал с немцами свои претензии к румынам, это было невежливо.

На территории Прибалтики, Молдавии, Западной Украины и Белоруссии развернулся ускоренный переход к «социализму». Крестьян сгоняли в колхозы. Арестовывались и высылались в концентрационные лагеря тысячи представителей «буржуазии» и «буржуазной интеллигенции», то есть прежней элиты этих стран. Многие из них были казнены. Была проведена национализация земли, банков, крупной и средней промышленности. В то же время СССР оказал помощь своим новым республикам в улучшении положения рабочего класса и создании новой интеллигенции из рабоче-крестьянской молодежи. На этих территориях СССР обосновывался всерьез и надолго. Мировые лидеры понимали, что Сталин вряд ли остановится на достигнутом.

Гордиев узел Балкан

В середине 1940 г. произошло три важных события: Гитлер дал указание о подготовке плана нападения на СССР, Черчилль отказался от мирных переговоров с Гитлером, обострилась борьба Германии, Италии, Великобритании и СССР на Балканском полуострове. Естественно желание историков увязать эти события в единую причинно-следственную цепочку, иногда забывая о других причинах происходящего. Какую роль сыграли Балканы в трагедии начала 40-х гг.?

Два непримиримых противника, советский разведчик-перебежчик В. Суворов и израильский историк Г. Городецкий, в этом вопросе встают плечом к плечу и утверждают — Балканы сыграли решающую роль в начале советско-германской войны. Своим проникновением на Балканы Сталин спровоцировал Гитлера на подготовку к нападению на СССР. Аргумент В. Суворова по военному прост: «Жуков по приказу Сталина без всяких консультаций с германскими союзниками оторвал кусок Румынии — Бессарабию… Гитлер просил главу советского правительства отвести советскую военную угрозу от нефтяного сердца Германии. Сталин и Молотов угрозу не отвели. Кто же виноват в начале войны?»[820] Вот так, чего ни потребует Гитлер — тут же отдай. Иначе ты — виновник войны. Тогда и поляки, и англичане — виновники войны. То же «не вняли». Суворов, видимо, совсем не в курсе, что передача Бессарабии проходила после консультаций с немцами, и Германия безо всякого сопротивления согласилась отдать СССР спорную провинцию (споры вызвала только передача Буковины).

Г. Городецкий предпочитает «болгарский след» и начинает с загадки: «Трудно обнаружить прямую линию, ведущую от этого зарока в „Майн Кампф“ „положить конец беспрестанному стремлению немцев на юг и запад Европы и обратить пристальный взгляд на страны востока“ к действительному решению приступить к операции „Барбаросса“»[821]. Нелегкую задачу ставит Г. Городецкий. Поможем ему найти решение, напомнив цепочку известных фактов, которые выстраиваются как раз в искомую Городецким линию, пусть и не очень прямую, но все же достаточно прочную: 1933 г. — приход Гитлера к власти и свертывание советско-германского сотрудничества, 1934–1939 гг. — дипломатическая конфронтация СССР и Германии в связи с политикой «коллективной безопасности», воспринимаемой в Германии как «окружение» Рейха с востока, 1936–1938 гг. — вооруженная борьба в Испании, в которой немецкие и советские военнослужащие участвуют по разные стороны баррикад, 1938–1939 гг. — продвижение Германии на восток (а не на юг или запад), угроза прямого военного столкновения в Чехословакии и на Украине. И только в августе 1939 г. наступает сближение, временность которого осознается обеими сторонами. Действия Гитлера против Запада все время объявляются фюрером внеплановыми, он то и дело ищет мира.

Так что Гитлер не давал Сталину забыть о своем «зароке» в «Майн Кампф».

Действительная проблема для историков стоит, таким образом, гораздо скромнее: почему Гитлер решил начать подготовку к вторжению в СССР именно в июле-декабре 1940 г., а не в другие месяцы. Ответ Г. Городецкого на этот вопрос более убедителен: «возникновение перед ним (Гитлером — А. Ш.) двух непредвиденных препятствий, которые он мысленно связывал друг с другом и относил за счет советской политики: наглый отказ Черчилля в ответ на его мирные предложения и посягательство Сталина на Балканы»[822]. Лишним здесь является слово «Балканы». Оно появилось, так как Г. Городецкий уверен — Гитлер решил напасть на Сталина, потому что тот продвигался на Балканы, претендовал на Болгарию. Уступи Сталин Гитлеру на Балканах и прояви неуступчивость в каком-то другом вопросе, и Гитлер «смилостивился» бы, забыл о планах из «Майн Кампф»… Мы увидим, что против этой версии вопиет даже материал, приводимый в книге самого Г. Городецкого. Но вот Великобритания здесь упомянута к месту. Гитлер понял, что СССР — шанс для Черчилля вернуться к политике «окружения» Германии, что сохранение на континенте неподконтрольной Гитлеру территории оставляет для Великобритании свободу для маневра. Недооценивая масштабы военных приготовлений Сталина, Гитлер все же чувствовал потенциальную угрозу вмешательства СССР в войну в неподходящий для Рейха момент. У Советского Союза был только один шанс избежать войны с Германией в 1941 г. — вступить в войну против Великобритании на стороне Германии. Причем вступить в конфликт под руководством Германии, в указанном Гитлером направлении, которое исключало бы возможность для Сталина когда-нибудь развернуть силы в тыл Гитлеру.

Балканы для Гитлера стали поводом для озабоченности, а не ее причиной. СССР, не удовлетворившись законным приобретением Бессарабии, стал «путаться под ногами» в неожиданно развернувшейся борьбе с англичанами за Балканы. Считать конфликт из-за Болгарии причиной советско-германской войны — то же самое, что считать конфликт из-за Сербии причиной Первой мировой войны. Это обычная ошибка, когда повод или последняя по времени малозначимый мотив принимается за главную причину события.

Г. Городецкий рассуждает в соответствии с логикой прошлых веков, когда конфликт из-за пяди земли в европейской тесноте мог вызвать войну. Но в 30-40-е гг. ХХ в. развернулась глобальная борьба за право диктовать условия нового мирового порядка. В этих условиях все территориальные конфликты были вторичными, все компромиссы — временными, все приобретения — позициями будущего решающего столкновения.

Ситуация на Балканах подтверждает это как нельзя лучше. Гитлер постоянно подчеркивает, что не заинтересован в Балканах, и лишь временно держит там вооруженные силы для обороны от англичан. Лжет, как всегда? Если так, то это — правдивая ложь. Гитлер с удовольствием не распылял бы силы, отправляя армии то в Болгарию, то в Югославию, то в Грецию. Но Балканы, по более позднему выражению Черчилля — «мягкое подбрюшье Европы». Через него можно беспокоить немцев, отвлекая их от Британии. СССР здесь пока не при чем. Заняв Бессарабию и Северную Буковину, Красная армия остановилась.

Но вскоре Сталин и Молотов выдвинут новые предложения по разделу сфер влияния на Балканах. Этому способствовала логика войны. Во время Первой мировой войны важную роль сыграла высадка войск Антанты в Салониках. Теперь наступление британских войск с юга было бы еще опаснее — под угрозой нефть Румынии. Об этой опасности уже в октябре 1939 г. беседовали Молотов и болгарский посол Н. Антонов. Выслушав сетования посла на возможность высадки в Салониках, которая угрожала бы и Болгарии, Молотов спросил, желает ли Болгария, чтобы СССР оказал ей помощь, и на вопрос болгарина, может ли эта помощь быть оказана, Молотов ответил: «Может, но при условии взаимности»[823]. Для Молотова взаимность была очень важна — Болгария позволяла прикрыть Черноморские проливы.