Человек затрясся, съежился, плотно зажмурил глаза и закивал головою, выдавив из горла коротенький писк. Когда он открыл глаза, то никого не было. Даже карета пропала. Поблизости паслась оседланная лошадь, и второй раз намекать ему было не нужно. Этот дьявольский всадник был прав. Его товарищи не раз шептались о том, что те, кому не удавалось выполнить приказ атамана, живыми не оставались.
Пламя маленькой свечки затрепетало на пронизывающем комнату сквозняке, который Эриенн ощутила, подойдя к книжным полкам, встроенным в дальнюю стену. Она пришла в небольшую библиотеку в поисках фолианта, виденного ею несколько дней назад, когда просматривала книги в заброшенном крыле. Внешне здесь все было прибрано, однако в целом комната оставалась в том же виде, в каком увидела ее Эриенн, впервые приехав в Сэкстон-холл. Призрачные силуэты задрапированной в ткань мебели усиливали сходство этого помещения со склепом, а колеблющееся пламя бросало жуткие тени на стены и потолок. Комната была не из приятных, особенно учитывая смертельный холод, царивший в ней, словно незримый дух.
Эриенн, подняв воротник своего халата и прижав его к шее, стала отыскивать глазами ту щель в комнате, через которую шел воздушный поток. Подойдя к окнам, Эриенн определила, что каждое окно было плотно закрыто от переменчивых ветров. Она удивилась, потому что прочные и толстые стены не пропускали никаких сквозняков. Затем Эриенн заметила, что крошечное пламя свечи у нее в руке наконец успокоилось.
Эриенн повернулась к книжным полкам, и мурашки поползли у нее по телу. Шкаф был встроен во внутреннюю стену, и она знала, что за ним находится другая комната. Казалось невероятным, чтобы ветер дул из-за полок, однако пламя, как это ни странно, трепетало сильнее, когда Эриенн стояла рядом с ними.
Внимательно наблюдая за мерцающим огнем, Эриенн медленно двинулась вперед. При приближении к книжному шкафу крошечный язычок наклонился и заплясал на конце фитиля. Сердце Эриенн бешено заколотилось, когда она, остановившись перед полками, почувствовала, как стремительный воздушный поток обвил ее обнаженные ноги и полы халата. Эриенн поднесла свечу вплотную к той секции, откуда дуло, и воздушная струя чуть было не погасила огонь. Между дверцами была вставлена проволочная петля, и Эриенн, прикрыв свечу, посмотрела сквозь нее и заметила, что полки в этой секции чуть скошены под углом друг к другу. Открыв дверцу, Эриенн толкнула ту часть полки, которая выпирала вперед, и весь шкаф поехал назад как на хорошо смазанных петлях, открывая пространство для более широкого воздушного потока. Сердце Эриенн громко застучало, потому что повеяло таким холодом, словно это было ледяное дыхание улицы.
Подавив в себе желание броситься назад в спальню, Эриенн снова толкнула край полки. Шкаф распахнулся шире, открыв небольшое пустое помещение, где за скудным светом ее свечи царила полная тьма. Нервы Эриенн были натянуты до предела, когда она ступила через порог книжного шкафа в узкий коридор с другой стороны. Она высоко подняла свечу и осмотрелась. Вниз вела лестница, и после некоторых колебаний Эриенн поставила ногу на ступеньку, вздрогнув от проникшего под подол халата холода. Сердце рвалось из груди, и от охватившего ее напряжения дыхание стало прерывистым.
Эриенн медленно спускалась по ступеням и, дойдя до площадки, подняла там свечу выше, чтобы осмотреться вокруг. Ей показалось, что она находится в какой-то длинной, узкой пещере, в конце ее виднелось слабое тусклое пятно света. Резкий ветер проникал под ее одежду, однако она почти не замечала этого, двигаясь в направлении слабого огонька и закрывая пламя свечи от усиливающегося сквозняка. Дойдя до поворота, Эриенн сообразила, что пещера продолжается за углом и именно там и находится источник света.
Трясясь от холода и собственного страха, Эриенн задула свечу, сделала шаг за угол, а затем остановилась, не смея дышать. За фонарем, висевшим на крючке, вбитом в стену, двигалась фигура высокого человека, одетого в черное. Эриенн видела только спину, однако она обратила внимание на то, что, начиная от рубахи с длинными рукавами и кончая высокими элегантными сапогами, он был одет во все черное. Человек шагал с легкостью, которая показалась знакомой Эриенн, но только тогда, когда он повернулся лицом к свету, она поняла, что хорошо знает его.
— Кристофер! — вырвалось у нее из груди.
Он резко вздернул голову, прищурился, пытаясь в свете фонаря рассмотреть ее, и шагнул навстречу:
— Эриенн?
— Да, это Эриенн, — заявила она, испытывая сложную гамму чувств — сначала облегчение, радость, страх и, наконец, гнев.
Она остановилась на гневе, чтобы скрыть более нежные чувства.
— Что вы здесь делаете?
Когда она ступила в круг света, Кристофер медленно смерил ее взглядом с ног до головы, и глаза его от представшей перед ними приятной картины потеплели. Подняв взор, Кристофер усмехнулся и просто ответил:
— Исследую.
— Исследуете? В доме моего мужа? Как вы смеете, Кристофер! Вы забыли о приличиях?
Она не могла не признаться себе в том, что демонстрацию гнева ей приходилось поддерживать с усилием. Эриенн отчетливо поняла, что страшно боялась никогда больше не увидеть его, и от этой мысли отмахнуться было не так просто.
— Он знает, что я здесь, — рассеянно заметил Кристофер. — Спросите его, когда он вернется.
— Именно это я и намерена сделать.
Кристофер задал ей встречный вопрос:
— Как вы очутились здесь?
Эриенн слегка пожала плечами и отвернулась:
— Я не могла заснуть и пошла в старую библиотеку поискать одну книгу. А когда почувствовала, что дует от книжных полок, то нашла этот ход.
— Надо было закрыть их плотнее, когда я пользовался ими последний раз, — вслух подумал Кристофер.
Эриенн вновь взглянула на него широко открытыми от удивления глазами:
— Вы хотите сказать, что сегодня вечером проникли сюда каким-то другим путем?
Он неспешно усмехнулся:
— Неужели вы полагали, что я смогу пройти мимо вашей спальни? Я вошел снаружи.
Несмотря на то что щеки Эриенн залил легкий румянец, она не удержалась от вопроса:
— А вы смогли бы пройти мимо спальни Молли?
Кристофер подозрительно сдвинул брови, встретившись с ее нерешительным взглядом.
— Молли? Прошу вас, мадам! Мой вкус гораздо тоньше.
Эриенн внезапно охватило ликование, однако она скрыла свою радость и, указав на то, что окружало их, задала еще один вопрос:
— А для чего этот ход?
— Для чего угодно. Через него бежала мать вашего мужа с двумя сыновьями, когда был убит старый лорд.