— Я не видел этого среди выборов. — По-моему, Сестры это подозревают, — сказал Лито. — Не могу найти другого объяснения решениям моей бабушки.
Ночной ветер дохнул на них холодом. Захлестнул робу Пола вокруг его ног. Пол задрожал. Видя это, Лито сказал:
— У тебя есть фремкит, отец. Я надую стилтент, и ночь мы сможем провести удобно.
Но Пол мог только потрясти головой, зная, что ни в эту ночь, ни в какую другую ему уже не будет успокоения. Муад Диб, Герой, должен быть уничтожен. Только Проповеднику можно теперь двигаться дальше.
Глава 55
Фримены были первым народом, развившим сознательно-бессознательную символику для обживания движений и взаимосвязей своей планетарной системы. Они были первым народом, когда либо выразившим климат в терминах полуматематического языка, чьи письменные символы воплощают (или интернационализируют) внешние взаимосвязи. Язык сам стал частью системы, им описываемой. В этом развитии подразумевалось интимное местное знание того, что является достижением для поддержания жизни на планете. Можно оценить размах этого взаимодействия язык-система по тому факту, что фримены воспринимали себя как блуждающих в поисках корма жвачных животных.
— Кавен вахид, — сказал Стилгар. «Подайте кофе». Он посигналил поднятой рукой слуге, стоявшему за порогом единственной двери в аскетичную комнату с каменными стенами, где Стилгар проводил свои бессонные ночи. Здесь старый наиб Свободных и завтракал обычно, по-спартански — и время завтрака как раз подступало — но после такой ночи ему не хотелось есть. Он встал, разминая мускулы.
Данкан Айдахо сидел на низенькой подушке возле двери. Он постарался подавить зевок. Он только что осознал, что за их разговорами промелькнула целая ночь.
— Прости меня, Стил, — сказал он. — Я продержал тебя всю ночь.
— Прободрствовать целую ночь значит прибавить день к своей жизни, ответил Стилгар, принимал переданный из-за двери поднос с кофе. Он пододвинул к Айдахо низенькую скамеечку, поставил на нее поднос и уселся напротив гостя.
На обоих были желтые одеяния траура, но Айдахо носил одолженную одежду, потому что его зеленый официального цвета мундир Атридесов вызвал резкую неприязнь обитателей Табра.
Стилгар разлил горячую темную жидкость из пузатого медного кувшинчика и, пригубив первым, поднял свою чашку, делая знак Айдахо. Старинный обычай свободных: «Это безопасно — я это отведал».
Кофе готовила Харах, и приготовлен он был как раз так, как Стилгар больше всего любил: зерна прожарены до розовато-коричневого, еще горячими растерты в тончайший порошок в каменной ступке и сразу же сварены — и добавить щепотку меланжа.
Айдахо, вдыхая густой аромат спайса, прихлебывал осторожно, но шумно. Он так и не знал, удалось ли ему убедить Стилгара. Его способности ментата застопорились к началу утра, любые его выкладки заходили в тупик, не увязываясь с неопровержимыми данными, содержавшимися в сообщении Гурни Хэллека.
Алия знала про Лито! Знала!
И Джавид не мог не быть здесь замешан.
— Я должен быть освобожден от наложенных тобой ограничений, — сказал наконец Айдахо, еще раз изложив все доводы.
Но Стилгар стоял на своем:
— Соглашение о нейтралитете требует от меня вынесения тяжких приговоров. Ганима здесь в безопасности. Ты и Ирулэн здесь в безопасности. Но тебе нельзя отправлять посланий. Получать послания — пожалуйста, но не отправлять их. Я дал свое слово.
— Это вообще-то не обращение, подобающее для гостя и старого друга, пережившего вместе с тобой немало опасностей, — сказал Айдахо, отлично помня, что он уже прибегал к этому доводу.
Стилгар поставил чашку, аккуратно установив ее на ее место на подносе и не отводя от нее взгляда, заговорил.
— Мы, Свободные, не чувствуем вины за те вещи, которые обычно возбуждают подобное чувство в других, — сказал он. И поднял взгляд на лицо Айдахо.
«Его нужно заставлять забрать Ганиму и бежать отсюда», — думая Айдахо. Вслух он сказал:
— Совсем не в моих намерениях раздувать в тебе бурю вины.
— Понимаю, — ответил Стилгар. — Я поднял этот вопрос лишь для того, чтобы подчеркнуть подход к этому нас, Свободных — поскольку именно с этим мы и имеем дело: со Свободными. Даже Алия мыслит как Свободная.
— А жрецы?
— Они — другое дело, — сказал Стилгар. Они хотят, чтобы люди проглатывали серый ветер греха, и чтобы он безысходно пребывал внутри них. Они хотят, чтобы на фоне грязных пятен была лучше различима их набожность, — говорил ровным голосом, но Айдахо уловил оттенок горечи и подивился, почему эта горечь не может поколебать Стилгара.
— Есть старый-престарый трюк автократического правления, — сказал Айдахо. Алии он отлично известен. Хорошие должны чувствовать вину. С вины начинается ощущение неудачи. Хороший автократ создает много возможностей, чтобы население чувствовало себя неудачниками.
— Я это заметил, — сухо проговорил Стилгар. — Но ты должен простить меня, если я еще раз тебе напомню, что та, о которой ты говоришь — твоя жена, и сестра Муад Диба.
— Она одержима, говорю тебе!
— Многие это говорят. Однажды она должна будет подвергнуться испытанию. Тем временем, есть другие соображения, более важные.
Айдахо печально покачал головой:
— Все, что я рассказал тебе, можно доказать. Связь с Джакуруту всегда проходила через Храм Алии. Там были сообщники для заговора против близнецов. Деньги за межпланетную торговлю червями поступают туда. Все ниточки ведут в палаты Алии, к Регентству.
Стилгар покачал головой, глубоко вдохнул:
— Это нейтральная территория. Я дал слово.
— Так просто не может идти дальше! — запротестовал Айдахо.
— Согласен, — Стилгар кивнул. — Алия поймана внутрь круга, и каждый день круг сужается. Это как наш старый обычай иметь много жен. Сразу говорит о мужском бесплодии, — он кивнул на Айдахо вопросительный взгляд. — Ты говоришь, она обманывала тебя с другими мужчинами — «использовала свой секс как оружие», как ты, по-моему, выразился. Тогда тебе открыта совершенно законная и прямая дорога. Джавид здесь, в Табре, с посланиями от Алии. Тебе надо только…
— На твоей нейтральной территории?
— Нет, вне ее, и пустыне.
— А если я воспользуюсь этим как возможностью для побега?
— Тебе не предоставится такой возможности.
— Стил, я клянусь тебе, Алия одержима. Что мне сделать, чтобы убедить тебя в…
— Трудненько такое доказать, — сказал Стилгар. Этим доводом он уже неоднократно пользовался в течение ночи.
Айдахо, припомнив слова Джессики, сказал:
— Но у тебя есть способы доказать это.
— Способ, да, — Стилгар опять покачал головой. — Болезненный, но обратимый. Вот почему я напомнил тебе о нашем отношении к вине. Мы можем освободиться от любой войны, которая могла бы нас погубить — от любой, кроме Суда Одержимости. В этом случае, трибунал, целиком состоящий из наших людей, принимает полную ответственность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});