Он пожал плечами, как бы говоря: «Откуда мне знать, когда меня наняли только на вечер», и резко остановил длинный белый «Кадиллак». Набежали репортеры. Росс бросал грозные взгляды.
Джина сделала улыбочку и открыла у себя окно;
— Привет, ребятки, — весело сказала она, полагаясь на то, что ее обаяние и здравый смысл Росса помогут им прорваться за ворота. — Чему обязана таким удовольствием?
Все разом загалдели, у всех был один и тот же вопрос. Намечается ли у них с Россом Конго свадьба?
— Свадьба?! — заорал Росс, от ярости не владея собой. — Первое — я женат. И второе — записывайте, дамы и господа, журналисты. Я не женюсь на Джине Джермейн, даже если во всем Голливуде она останется одной-единственной блядской дыркой!
Глава 64
На Голливудском бульваре — ночь, время проституток и сутенеров, торговцев наркотиками, наркоманов и грабителей.
Дек ведет машину медленно, холодным взглядом осматривая улицу.
Две скучающие проститутки ленивой походкой подошли к фургону, когда он остановился на красный свет.
— Втроем хочешь? — спросили разом. — Любым способом, только назови.
Он покачал головой, отказываясь, и протер стекла темных очков. Проститутки. Куда ни глянь, везде проститутки.
— Соглашайся, — подбивала одна, хватая его за рукав костлявой рукой с фальшивыми ногтями в три дюйма.
— Плотские грехи тебя погубят, — предостерег он и с такой силой отбросил ее руку, что три фальшивых ногтя соскочили и упали на дно кабины.
— Мать твою!.. — завизжала она, разъярившись, и рывком попыталась открыть дверцу, чтобы поднять свои драгоценные ногти.
Дав полный газ, он рванул машину, и она отскочила, визгливо ругаясь.
Голливудский бульвар. Ворота в Город Ангелов. Что кишмя кишит паразитами. Людским отребьем. Его дело — Стража Порядка — разобраться с этой бурлящей прорвой. За тем его и послали. Но сначала — женщина, которую он должен разыскать.
Мать-проститутка. Джой захотела бы, чтобы он перво-наперво разобрался именно с ней. Она ему так велела, Джой всегда с ним рядом. Хорошая она девчонка, славная.
Лос-Анджелес. Город Ангелов.
Город проституток, США.
— Мать, — вслух произнес он. — Я знаю, кто ты. Скоро я тебя разыщу. Поверь мне.
— Вот и хорошо, ковбой, — похвалила Джой. Она сидит рядом такая веселая и хорошенькая, юбка скромно прикрывает колени.
Его привлекло знакомое ярко горящее слово «Мотель».
— Устала, Джой? — спросил он заботливо. — Остановиться?
Ее не было.
Исчезла проститутка.
Он нащупал нож за голенищем сапога. Как встретит в другой раз, исполосует суку в клочья.
Глава 65
Бадди не спалось. После разговора с Ангель он взволнованно ходил по квартире. Он связал себя обязательством и должен теперь его выполнить. Придется встретиться с матерью лицом к лицу — мысль об этом доставляла мало радости, но чем скорей он покончит с этим делом…
И больше никакого вранья.
Все начистоту.
Как быть с Сейди? Он собирался рассказать ей все до понедельника, до того, как реклама пойдет по Америке.
Он улегся, заснул, думая, как быть, и проснулся рано утром с готовым ответом.
Разбудить Сейди в семь утра в субботу своими признаниями — он такой наглости не набрался, но вот насчет того, чтобы заскочить перед отъездом в Сан-Диего к Ферди, тут сомнения его не грызли.
Ферди уже встал и был одет — изящен в красной тенниске и в такого же цвета шортах. Он блестел от кремов, был мускулистым, загорелым и совсем не похожим на того мужчину в строгих костюмах, которого Бадди встречал в офисе. Кажется, он очень смутился, что его застали в не свойственном ему виде. А еще больше — когда за его спиной в дверях возник взъерошенный юнец лет четырнадцати или пятнадцати с вопросом:
— Кто это там?
У мальчишки было на бедрах полотенце, и больше ничего.
— Возвращайся на кухню, — безапелляционным тоном приказал Ферди.
— Рад, что ты уже встал, — беззаботно сказал Бадди.
— А если бы не встал, что изменилось бы?
— У меня был выбор — тебя будить или Сейди. Я прикинул, что лучше тебя.
— Как ты узнал, где я живу?
— Отыскал в телефонной книге.
— Смею предположить, что дело неотложное?
— Это точно.
Ферди вздохнул от досады.
— Тогда, наверное, тебе лучше зайти.
— Радушно, однако же, ты меня принимаешь.
— А что ты ждешь в семь утра? Цветы и оркестр?
Бадди вошел за ним в просторную квартиру с белыми стенами. Над старомодной каминной доской гордо висела одинокая Мэрилин Монро работы Энди Уорхола на шелке. Под ней — две обгоревшие свечи.
Он уселся без приглашения со словами:
— Я не надолго.
— Какая жалость!
Парень, отправленный на кухню, врубил панк-рок на всю катушку — просто чтобы напомнить о себе.
— Боже! — воскликнул Ферди, потом заорал:
— Слушай с наушниками, Рокки. — Он повернулся к Бадди. — Ну? Выкладывай.
До смерти интересно, с чем это нельзя было подождать до понедельника, до офиса.
— Я еду в Сан-Диего.
— Краткий визит или ты там насовсем поселишься?
— Я должен быть откровенным с Сейди.
— А-а-а, знаю. — Ферди понимающе ухмыльнулся. — Ты на самом деле трансвестит и больше ни минуты не можешь таить это в себе. Вот это и есть твоя захватывающая новость?
— Кончай трепаться. Дело серьезное. — Бадди встал и отошел к окну. Вид был на бассейн, две девушки плавали, а третья прыгала через веревочку у бортика. — Э… кое о чем я никогда Сейди не рассказывал.
— Например? — спросил Ферди, наконец-то заинтригованный.
— Например, что я женат. У меня прекрасная жена, и я не хочу больше этого скрывать.
— Ничего себе заявочки.
— Думаешь, она с катушек слетит?
— Скажем так — плясать на столе от рад ости вряд ли будет.
Бадди пожал плечами.
— Ничего не поделаешь. — Он уставился в окно. — Я… э… хочу, чтобы ты ей это сказал за меня.
— Вот спасибо. Какой ты добренький! Только должен твое великодушное предложение отклонить. Сам ей скажешь в понедельник.
— Не могу.
— Почему же?
— Потому что она должна узнать сегодня. В понедельник пойдут рекламные щиты. Не хочу, чтобы так все оставалось. Надо что-то сделать.
Вид у Ферди был обозленный.
— Послушай, — отворачиваясь от окна, принялся уговаривать Бадди. — Если ты это для меня сделаешь, я буду тебе многое должен. Так?
— Может, и так.
— А ты знаешь и я знаю, что в этом городе нет ничего более полезного, чем парочка долгов, сохраненных про запас. Так?
Ферди нехотя кивнул.
— Кто знает, что со мной будет? — откровенно продолжал Бадди. — Может, стану громадной звездой, а может, кончу никем.
Какая карта выпадет, а? — Он крепко хлопнул Ферди по плечу. — Но слушай… если я прославлюсь, должок мой будет что-нибудь да значить. Правильно я говорю?
Ферди вздохнул. Он никогда не мог устоять перед убийственным сочетанием напористости и обаяния. К тому же ему хотелось, чтобы Бадди поскорее убрался.
— Ладно, ладно, сделаю. Я вовсе не против того, чтобы исковеркать себе весь день. Так что конкретно мне сказать мадам?
— Скажи ей, что у меня есть жена. Ее зовут Ангель. Она красивая.
— О, чудесно! Не та ли, которую я для тебя нашел?
— Не волнуйся, мы уже были женаты.
— Тогда почему…
Ферди замолчал, когда в комнату забрел юнец — наушники на голове, — прищелкивая в такт музыке.
— Ферди, — заныл мальчишка, — когда мы поедем на пикник?
— Когда оденешься.
Мальчишка, чтобы насолить, рванул узел на полотенце.
— Ради бога… — начал было Ферди, но замолк, когда оказалось, что на юнце надеты узкие, как бикини, белые трусики.
Бадди был уже в дверях.
— Передай Сейди, я первым делом в понедельник зайду к ней в офис.
Ферди вышел за ним следом.
— Не беспокойся, она будет ждать. — Он понизил голос. — Пожалуйста, не говори ни с кем о моей личной жизни. Тем более с Сейди.