• Рукописный текст. Резюме.
Комментарии к части II.
В отношении первых выводов от технических экспертов о сейсмических явлениях, газовых измерениях и т. д. у меня нет комментариев.
Все отчеты о вскрытии тел хорошо составлены, вполне понятны, и выводы из каждого отчета выглядят весьма обоснованными.
Совет экспертов-исследователей дал ответы на четыре вопроса.
1 и 2. В течение какого времени члены экипажа в девятом отсеке оставались в живых после аварии?
Был дан ответ, что члены экипажа оставались в живых в течение от 4,5 до 8 часов после второго сейсмического сигнала (11 часов 30 минут 12 августа 2000 года). Данный вывод, по-видимому, основан на нескольких фактах. Во-первых, то, что взрывы были зарегистрированы около 1 1 часов 30 минут 12 августа 2000 года. Во-вторых, записки одного из членов экипажа, которые также согласуются с данным выводом. В-третьих, кровоизлияния в мышечных оболочках желудка также согласуются с указанным временем от 4,5 до 8 часов.
Однако основание для определения периода времени от 4,5 до 8 часов не вполне очевидно для меня. Оно, по-видимому, частично основано на анализе содержания гликогена в мышцах и печени. В случае одного из членов экипажа (Д. Р. Колесников) был проведен биохимический анализ содержания гликогена в мышцах и печени. Гликогена не было обнаружено. В случае большинства других членов экипажа было проведено гистологическое исследование, и гликоген был обнаружен в мышцах или печени.
К сожалению, мне пришлось ознакомиться лишь с некоторыми исследованиями уменьшения содержания гликогена в мышцах и печени после стресса. Большинство работ по данной теме, насколько мне известно, были проведены в России, и, вероятно, существует большой местный опыт. В одном из последних исследований в США были проведены гистологические исследования отделов печени и измерялось содержание гликогена. После стресса гликогена не было обнаружено в печени через 3-10 часов. Это соответствует промежутку времени, определенному экспертной группой. Однако в телах с признаками разложения гликоген никогда не находили. Это также документировано в других научных исследованиях.
По моему мнению, это означает, что когда вы имеете посмертный период около 2,5 месяца, результаты исследований разложившегося материала должны проверяться очень тщательно. В гистологических описаниях ткани печени членов экипажа были обнаружены очевидные изменения гнилостного и саморазрушительного характера. Таким образом, мне не совсем понятно, можно ли результаты данных исследований содержания гликогена использовать таким же образом, как в случае нормальной ткани.
Вывод экспертов о периоде времени от 4,5 до 8 часов, по-видимому, представляет собой относительно неплохую оценку, но мое сомнение вызывает обоснование данного вывода исследованиями содержания гликогена.
Часть II. Полученные материалы:
Данные материалы состоят из выводов, которые сделала комиссия судебно-медицинских экспертов в отношении вскрытия тел, которое было проведено приблизительно через 14 месяцев после гибели экипажа. В качестве приложений к каждому выводу приведена основная информация о химических и гистологических анализах.
Далее приводятся фамилии 11 подводников, тела которых извлечены в 2001 году после подъема АПРК «Курск». Выводы судебно-медицинских экспертов о невозможности установления времени гибели подводников по медицинским критериям защитой не оспаривается.
Резюме и вывод:
Отчет содержал две части.
Первая часть содержит информацию о вскрытии тел 12 членов экипажа, которые были исследованы в октябре 2000 года. Выводы экспертов и их ответы на вопросы, насколько мне известно, были обоснованными. У меня имеются лишь некоторые комментарии в отношении исследования концентрации гликогена в качестве основания для определения времени смерти.
Вторая часть содержит информацию о вскрытии тел 1 1 членов экипажа, которые были исследованы в октябре 2001 года. Выводы экспертов и их ответы на вопросы, насколько мне известно, были обоснованными. В целом, я соглашаюсь с выводами экспертов.
Берген, 2 августа 2003 года.
Инге Морилд, профессор судебной медицины.
Приложение № 9
Фрагменты судебно-медицинского заключения РГМУ
Приложение № 10
Заключение эксперта А. А. Леонтьева
Приложение № 11
Стенограмма передачи «Человек и закон» телекомпании ОРТ на Первом канале 30.01.2003 Автор и ведущий Алексей Пиманов
Алексей Пиманов: Здравствуйте! Честно скажу, был уверен, что очередной адвокатский иск с просьбой пересмотреть результаты следствия о гибели атомохода «Курск» не стоит того, чтобы вновь на пальцах объяснять, что же произошло в августе 2000 года в Баренцевом море. Летом, когда делали фильм «Гибель „Курска“. Следствие закончено», наша группа так эмоционально выплеснулась, постаравшись предельно четко и честно ответить на все вопросы, что сил продолжать этот разговор почти не осталось.
Но так как вокруг очередного иска продолжается информационная возня, а сам он выглядит очень странно с точки зрения людей, изучавших многотомные результаты следствия, мы решили всю сегодняшнюю программу посвятить теме погибшего атомохода. Назвали выпуск «Жизнь после „Курска“». Попросили ГВП и командование ВМФ разрешить съездить на Северный флот и постараться ответить на вопросы. Что происходит там сейчас? Почему было отправлено в отставку все руководство Северного флота? Возможно ли повторение трагедии? Почему не стали поднимать 1-й отсек? Каково моральное состояние людей, выходящих в море после «Курска»?
Впрочем, об этом чуть позже. А сейчас — повтор небольшого фрагмента фильма, вышедшего в эфир в годовщину гибели лодки, т. е. в августе. Дело в том, что одним из основных пунктов нового нашумевшего иска является утверждение, что люди в 9-м отсеке жили двое суток, а данные следствия о том, что моряки погибли максимум через восемь часов, — неправда.
Я спросил у следователей ГВП, встречались ли они с адвокатом и пытались ли объяснить человеку на реальных фактах, как все было на самом деле. «Да», — говорят. — «И что он?»
— «Почти не возражал. Да и что он может возразить?!»
Вот поэтому сегодняшний выпуск мы начинаем с фрагмента фильма, где подробно разбирается ситуация в 9-м отсеке. В котором в смертельной западне оказались капитан-лейтенант Дмитрий Колесников и его товарищи.
(Фрагмент фильма «Гибель „Курска“. Следствие закончено». Поднятие тел из 9-го отсека.)
Виктор Колкутин, полковник медицинской службы, главный судебный медицинский эксперт Министерства обороны: («Гибель „Курска“. Следствие закончено».) Там выводы были достаточно определенные, и установлено было, что смерть этих подводников наступила в результате отравления угарным газом. Но, тем не менее, часть тел имели признаки посмертного воздействия открытого пламени, что впоследствии и позволило реконструировать следствию картину происшествия и высказаться достаточно достоверно, высказаться о том, что уже после того как корабль лег на грунт, возник локальный пожар. С медицинской точки зрения, конечно, назвать эти часы так, чтобы не перейти на циничный тон, конечно, это были, наверное, самые ужасные часы жизни этих людей. По той лишь причине, что они не обладали информацией ни о том, что случилось с кораблем, ни о том, будет ли им оказана помощь. И, в общем-то, по большому счету, они, наверное, не представляли, как долго могут находиться в этом замкнутом пространстве.
(Фрагмент фильма «Гибель „Курска“. Следствие закончено». Подводные съемки «Курска».)
Диктор: Как потом установит следствие, пожар возник в результате возгорания регенеративных дыхательных установок, которые личный состав забрал, переходя в 9-й отсек из 6-го, 7-го и 8-го. Эти установки предназначены для превращения углекислого газа в кислород.
Артур Егиев, руководитель следственной группы ГВП: («Гибель „Курска“. Следствие закончено».) Слабое место этих установок в том, что они крайне пожароопасные. Попадание туда воды или масла вызывает достаточно высокотемпературный хлопок с выделением большого количества тепла, пламени. Видимо, после попадания туда воды и произошел пожар.
(Фрагмент фильма «Гибель „Курска“. Следствие закончено». Съемки «Курска».)
Диктор: По положению тел и ожогов удалось установить, что офицерский состав боролся за выживаемость и пытался обеспечить регенерацию воздуха. Поэтому они так сильно обгорели в результате мгновенной вспышки.