Читать интересную книгу Ревизор Империи - Олег Измеров

— Вы хотите сказать, Сталин…

— Да, да, да! Сталин создал вынужденное бонапартистское государство. Хотел Сталин стать советским Бонапартом, или не хотел, но стать им он был вынужден, либо на его место стал бы кто‑то другой, помоложе. Я не могу окончательно судить, насколько сталинское государство было прогрессивным, насколько реакционным, но главную задачу, мировую задачу оно выполнило! Человечество было спасено от нашествия цивилизованных людоедов! Сталин никогда не был сильным философом, но у него хорошая интуиция эмпирика. А потом, после победы, после смерти Сталина, пошло опьянение успехами, головы закружились. Бонапартистское государство объявили причиной всех бед, провозгласили коммунизм с сегодня на завтра, не заметив, что процесс разложения, омещанивания рабочего, вашего советского человека, все равно идет, семья и школа этого процесса не остановят, и надо искать причины и средства лечения. При Брежневе сделали полшага назад, признали, что бонапартистское государство в какой‑то мере будет, никуда не деться, но и омещанивания не остановили, вернее сказать, боялись признать этот общественный недуг. В итоге — переворот, контрреволюция, и снова бессмысленная попытка строить теперь уже капиталистическое государство без зрелой буржуазии, на одних идеалах Великой Французской революции, безжалостно разбивающиеся о цинизм переродившегося, глобального колониализма мировых держав.

Ильич поднял ведро с сорняками и высыпал его в яму — на перегной.

— Чтобы осмыслить сущность подобного государства на протяжении двадцатого века, — продолжал вернувшийся Ильич, — мы с вами должны рассмотреть основные объективно — исторические явления, которые его породили. И, если вы готовы прослушать кратенькую лекцию человека из прошлого о том, что у вас там творится в будущем, мы начнем…

26. Государство как революция

— Итак, — сказал Ленин, снова принимаясь за борьбу с сорняками, — первое из явлений, изменивших ваш мир — революционное изменение самого характера производительных сил, появление фордизма. Что такое фордизм? Это массовое производство, основанное на электрификации всего фабричного оборудования и разделении человеческого труда на простейшие, атомистические операции, благодаря чему производительность труда может быть повышена в десятки раз. Таким образом, рабочий может произвести гораздо больше товаров, чем нужно классу буржуазии. Возникает вопрос: кто будет покупать это изобилие товаров? Ответ на это дал Генри Форд. Если раньше, при Марксе и Энгельсе, рабочий класс трудился, чтобы обеспечить все большее потребление буржуазного меньшинства, то Форд предложил новую экономическую модель: авто, произведенные рабочими, должны покупать сами рабочие, благо возросшая производительность труда позволяет платить им столько, чтобы они смогли купить авто. То — есть, сама логика развития производительных сил толкает капитализм к социализму, заставляет самих частных собственников допускать элементы социализма. Понимаете?

— Да. Это мне в четвертой реальности объясняли. В Союзе девяносто восьмого.

— Отлично. Но воля отдельных представителей буржуазии еще не могла привести к изменению всей политической системы. Потребовалось, чтобы рыночная экономика перестала работать, чтобы рынки и финансовая система были разрушены в результате мировой войны и кризиса, который у вас называют Великой Депрессией. Это — вторая предпосылка. Ну, и, наконец, третья предпосылка — это то, что часть чиновничества и буржуазной интеллигенции осознала себя самостоятельным классом и выработала свои политические платформы. При этом влияние буржуазии и пролетариата на ход истории ослабевает. Рабочий класс, который находится на переходной стадии от класса голодных и рабов, к классу зажиточных рабов с гигиеничными цепями и ошейниками, теряет ориентиры, и его захлестывает мелкособственническая психология, а буржуазия, напуганная революционной волной, готова отдать свое господство первому встречному за гарантию сохранения капиталов. В раннем СССР политическое течение третьего класса представляло собой сталинизм, в Европе — разновидности фашизма, в Америке — то, что называется "новым курсом".

— То — есть, вы хотите сказать, что сталинизм и фашизм одно и то же?

— Ни в коем случае! Сущность фашизма — это корпоративное государство. Государство, в котором разные классы, разные сословия объединяются на принципах, похожих на принципы средневековых гильдий. Помните, вам Альтеншлоссер про ганзейские законы говорил? Это и есть корпоративность. Сталинизм — это государство, построенное в условиях, когда революция разом уничтожила в обществе классовые и сословные перегородки. Фашизм не пытается уничтожить классы и социальные прослойки, он путем государственного насилия пытается задушить борьбу между ними. Для сталинизма такой задачи просто нет, поэтому фактически нет и такого зажима личности, даже тогда, когда в условиях надвигающейся войны общество фактически превращается в казарму. У сталинизма другая задача — быстро превратить страну из аграрной в индустриальную, опираясь во многом на методы государственного насилия, потому что свободный рынок разрушен империалистической войной.

— Хотите сказать — Столыпин решил строить в России именно фашизм? Что революции еще не было, есть частный бизнес?

— Совершенно верно! — воскликнул Владимир Ильич. — У господина Столыпина просто нет выбора. Либеральная политика себя исчерпала, что у вас прекрасно показали Керенский и компания, всего за полгода превратившие империю в бурлящий революционный котел. Совершить пролетарскую революцию, даже просто национализировать банки ему не дадут. Остается только претворять в жизнь учение папы Льва Тринадцатого. Чтобы рабочие и крестьяне проявляли себя, как общественники, в семье, на рабочем месте, в своем квартале, в профкоме и черной сотне. У Сталина‑то хоть рабочий до директора или министра дорасти мог. Потом, даже если Столыпин и очень захочет, у него нет возможности провести в России последовательные демократические реформы. К началу двадцатого века в России наступил кризис монархии, которая уже не способна быть основой власти, однако вся государственная система в империи построена, как у вас говорят, под авторитарный режим, а чиновничья элита будет всеми силами пытаться сохранить авторитарное правление если не по сути, то хотя бы по форме. Как показывает ваша история, в этих случаях почти всегда возникали прочные диктатуры, последней из которых в Европе был греческий режим "черных полковников". Помните, сколько он продержался?

— Так что же, тупик выходит? Россию гитлеровский режим ждет?

— Ну, с этим вы немного перегибаете. Жестокость гитлеровского нацизма все‑таки предопределили три вещи: ожесточение народа вследствие империалистической бойни, национальное унижение немцев в результате Версальского договора, ну и, наконец, то, что озлобленный немецкий обыватель педантично довел идею корпоративного государства до идеи уничтожить все остальны нации, чтобы не мешали. В России, в отличие от государств Европы, народы, вошедшие в состав империи, не истребляли, а национальное угнетение лишь представляло собой форму угнетения классового. Так что фюрер из господина Столыпина не выйдет, и диктатура у него выйдет как бы недостроенной. За неименением католических традиций, это государство будет использовать положительный опыт помещичьей России, опыт господ Мальцовых и Тенишевых. То, что вы увидели в Бежице, и есть образцовое место будущей столыпинской державы.

— Мне там повезло. Попал в струю.

— Благодаря, заметьте, советской власти, которая дала вам бесплатно университетское образование и не позволила к пятидесяти годам превратиться на заводской каторге в немощного инвалида. Но вернемся к нашей гипотезе. Вторая мировая война приводит к ревизии корпоративного государства. Прежде всего, эта ревизия означает освобождение от националистических крайностей, и опять‑таки это происходит благодаря существованию Советского союза, который имеет атомную бомбу, в результате чего начинать следующую мировую войну становится опасным для обеих сторон. Фашистское государство — это корпоративное государство эпохи подготовки к войне, социальное государство, о котором говорил ваш Эрхардт — это корпоративное государство войны холодной. Если в фашистском государстве человек существует для нации, то в новом корпоративном политическая бюрократия провозглашает, что она существует для человека. Государство существует для человека, общественные организации, церковь существуют для человека, этот лозунг "третий класс" крадет у коммунистов для того, чтобы закрепить свое господствующее положение, не прибегая к прямому насилию в таких масштабах, как раньше, потому что масштабы насилия уже не могут быть оправданы жизненными интересами нации. То, что было раньше, политики обзывают тоталитаризмом и всячески клеймят — это позволяет откреститься от той крови, которой стоило построение рая. Теперь они говорят народу, что государство не должно подчинить себе все общество, а просто отдельные лица, общественные институты, не могут без государства справиться с разными социальными проблемами. При этом третий класс преследует и свои интересы, поскольку в фашистском государстве представителей третьего класса чаще подвергают репрессиям за халатность, казнокрадство и взятки. Что, конечно, преступления фашизма не оправдывает.