– Уничтожать вас сейчас невыгодно и неблагоразумно. Вы нужны своим друзьям.
– Но я убийца!
– Да, – согласился демон, чем привел меня в крайнее замешательство. Как теперь доказывать магу, что он ни в чем не виноват, если лорд Феррли, которого он почитает своим наставником, прямо признает его душегубом? – Но ведь убивать можно и врагов, – заявил между тем искуситель, – тем самым помогая правому делу, а заодно и набирая силы. Кому от этого плохо?
Дрианн, не ожидавший такой подмены понятий, оторопел.
– Вот и славно, – подытожил Артфаал. – Давайте решать проблемы по мере их возникновения. Сейчас нам нужно победить, а уж потом, разобравшись с храмовниками и Вериллием, займемся вами, граф Летакс. Поищем специалистов, способных вам помочь. Вы согласны?
Таким образом, корень задачи был переведен из философской плоскости в практическую. И это помогло, несмотря на то, что логика у Артфаала была своеобразная. Темная. О Лавинии демон тактично промолчал, и правильно сделал. Хотя сказать можно было многое.
– Отдохните, друг мой, – мягко предложил лорд Феррли, – отдохните… отдохните…
Его мыслеречь сделалась убаюкивающей, мягкой, вызывая желание немедленно лечь и уснуть. Дрианн зевнул и прикрыл глаза.
– Вот и хорошо… – вещал в сознании демон, – вы устали… спать… спать…
Это не было внушение или прямое воздействие на сознание. Скорее, демоническая колыбельная. Вскоре маг спал. Я потер глаза. На меня тоже подействовало мысленное мурлыканье Артфаала.
– А вам еще рано почивать, дорогой барон, – неожиданно заявил демон.
– Это почему же? – удивился я.
– Думаю, вам стоит прогуляться по храму. Много интересного можно узнать, – лорд Феррли лукаво прищурил желтые глазищи.
– А вы?
– А я тут подремлю по—стариковски…
Демон бесшумно вскочил на мое спальное место и устроился посреди подушки.
– Ступайте, барон, ступайте. Вам нужно налаживать отношения в организации, – напутствовал он меня напоследок и, отказавшись давать дальнейшие объяснения, зажмурился.
Пожав плечами, я направился к стене. Артфаал плохого не посоветует. Он же мой оберегающий. Дабы не будить ребят звуком открывающейся двери, я прошел через стену. И очень даже просто. С каждым разом выходило все лучше. Я словно бы расщеплялся на крохотные, невидимые глазу частицы, которые проникали сквозь материю камня, а с другой ее стороны снова соединялись в том же порядке. Я почти чувствовал эту метаморфозу. Пока не рисковал делать ставку на это свое умение. В доме Ермии, например, сквозь стены не ходил. Но если дело пойдет так дальше, можно будет полагаться на очень кстати возникшую способность.
Оказавшись в темном коридорчике, я призадумался. Куда идти—то? К отцу Дарсану? Он наверняка спит. Разыскать кого—то еще из жрецов Дадды? И что я им скажу? Попрошу помолиться за меня? Нет, наверняка лорд Феррли имел в виду герцога. Сказал же он, что мне надо налаживать отношения в организации. А все повстанцы спят в одной комнате со мной. Исключение составляет лорд Глейнор. Я двинулся по коридору в поисках комнаты герцога Марслейна, время от времени просовывая голову сквозь стену и рассматривая внутренность того или иного помещения. Так… это чулан… это нечто вроде оружейной… не знал, что жрецы Дадды так хорошо экипированы… ага, нашел. Интересно, что нашему лидеру тоже не спалось. Отведенная ему комната была крошечной, как келья, и такой же убогой. Всю ее обстановку составляла узкая кровать и маленький колченогий столик. Лорд Глейнор сидел на кровати, а перед ним стоял целый строй винных бутылок, два высоких кубка и тарелки с немудреной закуской. Уж не знаю, что его на это подвигло, но герцог методично, систематически напивался, глотая поочередно то из одного кубка, то из другого. Надрался он уже неплохо – три пустые бутылки стояли на полу. Потому, увидев меня, появляющегося из стены, аристократ ничуть не удивился. За видение принял, наверное. А поняв, что привиделся ему не демон и не монстр, а всего лишь Рик бастард, очень обрадовался и широким жестом пригласил к столу. Я присел и осторожно осведомился, что он отмечает.
– Очередную победу, – ответил герцог, наливая мне вино в кубок. Несмотря на опьянение, выражавшееся в замедленных, преувеличенно точных движениях и шальном выражении глаз, речь его была правильной, хотя он немного растягивал слова.
– В таком случае, – я поднял серебряную посудину, – за победу!
– За победу! – отсалютовал мне лорд Глейнор.
Помолчали. Прожевав кусок кровяной колбасы, я задал вопрос, который давно не давал мне покоя:
– Скажите, герцог, за что вы боретесь?
Дворянин непонимающе уставился на меня синими, остекленевшими глазами.
– Ну, вот мы с Дрианном хотим освободить своих близких, – пояснил я, – Лютый ненавидит Вериллия, мастер Триммлер любит заварухи, Валид мстит за смерть жены. А что движет вами?
– Я присягал императору, – просто ответил лорд Глейнор, пожимая плечами.
Неужели в наше циничное время все еще существуют такие порядочные люди? Если бы можно было его прочесть… Кстати, почему нельзя? Может быть сейчас, когда он плохо контролирует свое сознание? Мысленно извинившись перед герцогом за не совсем тактичный поступок, я вышел в астрал и попытался проникнуть в его ауру, прикоснуться к разуму… итог был неутешительным. Меня снова оттолкнуло от сущности этого человека. Да в чем же дело? Может быть, он могущественный маг? Не похоже. Он никогда не пользовался чарами. И вообще, волшебников видно. У них несколько более плавные движения, гибкие пальцы, привычные к плетениям. Маг даже вино наливал бы в совсем иной манере – так, словно отмеривает ингредиент зелья. Нет, тут что—то другое.
– Удивлены, Рик? – усмехнулся герцог. – Да, для меня верность моему императору – достаточный повод для драки. Наша семья всегда служила государству. А сейчас, когда в Галатоне творится беззаконие, кто как не аристократия, должен вернуть Ридрига на трон?
Как—то все это звучало… слишком правильно. Но в то же время я верил ему. Лорд Глейнор говорил искренне.
– Вериллий добивается народного восстания. Это очевидно. Но он рассчитывает, что чернь пойдет именно против Ридрига. Недаром же все бесчеловечные приказы подписаны именем императора. Наша задача – не допустить этого, направить гнев народа в нужное русло.
Я поморщился. Он говорил о народе как о каком—то стаде. Направить туда, перенаправить сюда…
– Но и это не решит проблему, – продолжал герцог. – Империя слишком долго жила в мире. Мы разучились сражаться, драться за выживание. Между тем очень скоро придется вспомнить все эти навыки. Современный Галатон – как ледяная башня. Кажется крепким и непоколебимым. Но стоит как следует припечь солнцу, или развести неподалеку костер, или просто сильно ударить по стене – и твердыне придет конец. После уничтожения храмовой стражи, после свержения Вериллия нам предстоит проделать долгий и трудный путь к укреплению державы. Нужны новые законы, пересмотр внешней и внутренней политики… многое нужно менять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});