— Снимите внушение и оставьте нас. Немедленно.
Освобожденная голова нервно дёргается.
Время, время, время! Я только и делаю, что теряю время.
— Что вы здесь делаете? — мягко повторяет лирт Ритворн, словно в ответ на невысказанные мною мысли. — Агнесса, — он произносит её имя, словно пробуя на вкус нечто сладкое, а я вдруг чувствую знакомое тепло и закручивающееся движение воздуха вокруг. — Дочь Антины… Где она? Что с ней? Подождите! — лирт протягивает руку и успевает ухватить, дёрнуть за запястье, но пальцы соскальзывают с манжета платья, а меня уже уносит прочь.
* * *
Лежу на спине, упираясь ноющим боком в стену. Надо мной небо — без единой звезды, густое, тёмное. Тем пронзительнее светится иномирной нереальной зеленью Стилус. И глядя на него сейчас, я отчётливо понимаю только одно — я всё ещё в Магре.
Тиверн говорил, что король находится в зале.
Это, вероятно, не зал.
Но зал называется "поднебесный"…
А надо мной — небо.
И вокруг буйствует ветер.
Я сажусь и отмечаю, как полоса за полосой к горизонту небосвод светлеет. Рассвет наступит очень скоро. Неловко поворачиваюсь — и дыхание перехватывает от ужаса. Внизу пустота, земля далеко внизу. Хочется подняться на ноги или хотя бы отползти, но за мной стена, совершенно гладкая и какая-то округлая, не за что зацепиться, нечем держаться, а ветер крепчает и безумствует. Кажется, это какой-то башенный шпиль с небольшим выступом по кромке, на котором мне и повезло очутиться. Я боюсь высоты, но всё равно, упираясь затылком, локтями, лопатками, вытягиваюсь вверх и осматриваюсь.
Отсюда видно… всё. Вся Магриста. Бурые крыши домиков. Зелёные поля. Узкая лента золотого пляжа. Под полосой светлеющего неба — беспокойное, сморщенное, как кожа на намокших пальцах, море. Отчего-то оно тревожит меня и вызывает желание отвернуться, хотя думать сейчас полагается совсем о другом.
Хотя бы о том, что пройдя несколько метров по карнизу вправо, по-прежнему вжимаясь спиной в конус башни, прямо под собой я вижу поднебесный зал Его Величества, чьё имя даже не удосужилась узнать.
Неудобно даже. Надо будет обратиться — и не знаешь, как.
Крыша дворца напоминает вершину огромной, чуть сплющенной шахматной ладьи. В её сердцевине сияющей пентаграммой выложена зелёным камнем пятиконечная звезда, в вершинах лучей которой пять высоких стеклянных колонн с той же ядовито мерцающей серебристой жидкостью внутри.
В центре звезды стоят люди. Самое смешное, что они, похоже, не видят, не замечают меня, никто не удосуживается задрать голову. Их голоса пытается развеять ветер, но общий смысл я могу уловить. Внимание прежде всего привлекает незнакомый мужчина — единственный из присутствующих подходящий на роль короля, правда, на его голове не корона, а спутанная паутина тонких серебряно-стальных нитей. Напротив него — лирт Веритос, его не узнать невозможно. За спиной короля тонкая светловолосая женщина и ребенок, в котором я с трудом, но узнаю юного магрского принца. Лирта Хорренда стоит в отдалении от остальных и кажется совершенно лишней, посторонней фигурой на этой сцене.
— Вы не выполнили обещания, Верховный.
— Я нашёл девушку, всего пару декад минут назад она была почти у меня в руках, но лирт Ритворн…
— Так это мой брат во всем виноват? После исчезновения фелиноса девушка три декады дней находилась в Винзоре!
— Меня к ней не пускали! — шипит жрец. — Вы, светские, ограничены слишком большим количеством условностей. Вы рабы ваших чувств. Ваш брат заинтересовался её волосами и хорошенькой мордашкой, после чего она пропала, а Ваш протеже Лигран, оказывается, знал её раньше! А потом выяснилось, что её память неподвластна прочтению, и я не уверен, что так было всегда. Слишком много странных совпадений, которые все вокруг склонны пускать на самотёк. А теперь это я не выполнил обещание! Сейчас Тирата в ожидаемом гневе, и кто, кроме нас, вообще хоть что-то предпринимал?!
— Лигран проявил слишком много… инициативы, — холодно говорит король. — Но вас это не касается. Как не касается, собственно, ничего, кроме усмирения гнева богини… которого, впрочем, никто, кроме вас, и не чувствует.
— Ветер усиливается, — жрец вытягивает руки, словно поглаживая воздушные струи, и мне отчего-то абсурдным образом кажется, что происходящее его скорее радует, нежели тревожит. — Море волнуется. Никто не чувствует, кроме меня?!
— Погода, — несколько нервозно отзывается король. — Это просто погода!
Единая, сколько можно слушать их бестолковую перебранку? Сижу тут, как… Электроник на флюгере!
— Так что вы от меня хотите, если происходящее меня не касается? Я… мы, — лирт Веритос оборачивается на застывшую в молчании лирту Хорренду, словно призывая её вступить в дискуссию, — мы можем быть свободны, Ваше Величество? Вы оправдываете лирта Лиграна, Ваш брат не подсуден по определению, вы не опасаетесь последствий исчезновения реликвии, в таком случае… всего доброго?
— Церемония божественного подтверждения права наследования представителями культа Единой — устаревшая формальность, — чеканит король. — Но Магру эта формальность нужна. Завтра вы подтвердите: Тиверн — законный наследник престола. Он мой единственный сын. У Ритворна нет детей. Есть фелинос или нет, это ничего бы не изменило. Тиверн — наследник! К чему вся эта суета?
— Вы предлагаете мне соврать, Ваше Величество, — вкрадчиво, но от этого не менее звучно продолжает жрец. — Соврать народу Магра, что уже само по себе недостойно моего сана, но это полбеды. Вы предлагаете соврать перед Единой, нарушить её завет…
— А что предлагаете вы? Объявить народу Магра, что с завтрашнего дня у него нет правителя? Что будет дальше, что начнётся дальше, вы представляете?
— Почему вы не задумались об этом раньше? Когда я просил Вас, многократно, дать мне первому допросить девушку, оказавшуюся на месте преступления?