что там остались
Весьма не понравилось (desprouve muito) Королю, когда Мартин Афонсу принес свои извинения, отказавшись от того пребывания [назначения] (refusando aquela ficada), ибо воистину совершал Король подобный шаг (movimento) не иначе, как с великою любовью, к нему питаемою, и потому что, кроме того, знал его за весьма доброго рыцаря и весьма годного (bem auto) для подобного поручения. И, помимо великой своей храбрости и мужества, благодаря своему таланту и знаниям написал он [Мартин Афонсу] книгу, называемую «О войне» [405], в коей содержатся многие и добрые наставления и предупреждения для всех тех, кто располагает крепостью или каким-либо огражденным местом в пограничье с врагами (em frontaria de inimigos).
Много раз, однако, дурные советники лишают добрых людей их разумения, по каковой причине говорит мудрец: «От дурного советника охранишь душу твою» [406]. И ощутил Король, что основным побуждением [отказа] Мартина Афонсу были те, кто ему таким образом насоветовал, на каковое дело их подвиг собственный их интерес, а не какая-либо иная, справедливая, необходимость, ибо они чувствовали, что коли он [Мартин Афонсу] там останется, то и им необходимо будет остаться [вместе с ним]; а посему приказал Король, чтобы среди прочих, кому надлежало там остаться, оказались бы и те [советники Мартина Афонсу]. То же дело — выбрать своею волею кого-нибудь другого, кому надлежало бы там остаться с тем назначением, — таким образом, [по-прежнему] оставалось у Короля.
Узнал о том граф Дон Педру ди Менезиш, и с великою поспешностью (mui trigosamente) отправился к магистру [ордена] Христа, весьма прося его, чтобы тот пожелал помочь ему в том деле, ибо его [графа] желание было остаться там [в Сеуте], если только Король окажет ему милость тем назначением. Каковую вещь магистр оказал с весьма доброю охотой, чувствуя расположение графа, и равным образом потому, что тот был человеком, выказывавшим ему добрую охоту; и посему он тотчас отправился говорить относительного того с Инфантом Дуарти, моля его, дабы тот испросил у Короля, своего отца, ту вещь для графа, что Инфанту оказалось весьма угодно. И так все было устроено тем образом, как испрашивал граф, чему он был весьма рад и посему отправился поцеловать за то руки Королю и Инфанту.
Руй ди Соза, что затем был алкайдом [407] замка Марван, отец Гонсалу Руиша ди Созы, был первым фидалгу, испросившим у Короля, чтобы тот оставил его в том городе, говоря, что имел сорок весьма хорошо вооруженных людей с добрым желанием для того, чтобы остаться там с ним на его [королевской] службе; судите же теперь, такое ли было время, чтобы отказывать в подобном ходатайстве. Король был весьма доволен таким прошением (petitorio) и посему сказал, что весьма благодарил его, и что да будет угодно Богу даровать ему за то в дальнейшем приумножение и оказать ему множество милостей; после чего сказал Инфантам, чтобы они выбрали из своих домов некоторых фидалгу и эшкудейру, кои остались бы там [в Сеуте]. Каковы были те, что следуют далее, ss. [scilicet, «а именно»], Лопу Ваш ди Каштел-Бранку, алкайд [408] Моры, что был главным ловчим (monteiro-mor) Короля, остался там за кодела (coudel) [начальника кавалерии] всех своих; и [люди] Инфанта Дуарти остались под началом графа Дона Педру, и [люди] Инфанта Дона Педру остались Гонсалу Нунишу Баррету, и [люди] Инфанта Дона Энрики — Жуану Перейре, каковой впоследствии был весьма добрым рыцарем в том городе; и во многих иных [походах] побывали он и другие добрые люди прежде того деяния, каковые, находясь на войнах во Франции и в Англии, услышав новости о снаряжении, что готовил Король, оставили все прелести (docuras) Франции и тех земель, дабы прийти на службу к Королю; каковыми были оный Жуан Перейра, и Диогу Лопиш ди Соза, и Перу Гонсалвиш, что прозывался Малафайя, и Алвару Мендиш Сервейра. Также остались в оном городе, помимо тех, что нами поименованы, Руй Гомиш да Силва, Перу Лопиш ди Азеведу и уже поименованные Перу Гонсалвиш и Алвару Мендиш, и Луиш Ваш да Кунья, и Луиш Алвариш да Кунья, и Фернан Фуртаду, и рыцарь Святого Креста, и Алвару Ианиш ди Сернаши, и Диогу ди Сеабра, и Мен ди Сеабра, и Жил Лоренсу ди Элваш, и Диогу Алвариш Барбаш, и Гомиш Диаш, и Перу Ваш Пинту, и Жуан Феррейра. И с сими осталось всего войска две тысячи семьсот человек, и мисе Итан (mice Itam) [409], что остался там с двумя галерами, дабы охранять пролив. И приказал Король, чтобы оставили им множество съестных припасов (bitalhas) и вооружений, как оружие нательное (armas do corpo) [доспехи], так и арбалеты и арсенал.
Кроме того, среди вещей, найденных в Сеуте, о коих стоит рассказать, было четыре [простых] галеры и одна галера королевская, и множество больших дротиков (virotoes), и арбалеты, и щиты, и одна бомбарда, и множество пороха и серы, и сала и рыбы, дротики, якоря, швартовы (cabres), тросы (treus) [410], мачты (mastos), реи, бизани (artimoes), рули (gouernalhos), и все сие в великом изобилии, каковые вещи были найдены в гаванях (taracenas).
И когда сии вещи были таким образом приведены к завершению, Король, прежде чем отбыть оттуда, сказал Инфанту Дону Энрики, чтобы тот ввел во владение замком графа Дона Педру.
— А присягу (menagem), сеньор, — спросил Инфант, — принять ли ее у него мне или же ему прийти принести ее вам?
— Не хочу я иной присяги, — ответил Король, — нежели знания, у меня имеющегося, о его доблести (bondade), вследствие чего я на него полагаюсь, что он охранит его [замок], как то подобает.
И так отправился Инфант снять Жуана Вашкиша с [охраны] замка и вручить тот графу, передав ему те же самые слова, что Король сказал ему самому относительно присяги, каковую вещь, отвечал граф, он весьма почитал за милость Короля и Инфанта; и тогда Инфант взял в свою руку ключи [от замка] и передал их ему, и таким образом оставил его во владении. И хотя Жуан Вашкиш пробыл там к тому времени столько дней и каждый день отправлял оттуда из тех вещей, что там нашел, на корабли, все еще на то время, когда он оставил замок, оставалось их там еще много, впоследствии доставшихся графу, хоть и не из числа первых.
ГЛАВА CI
Как Король отбыл из Сеуты и прибыл в Алгарви,