преступления часто совершались людьми с двумя враждующими инстинктами в своей душе. Я сказал ему, что понимаю, как это могло происходить в тех ситуациях, и предложил попытаться представить, как могло состояться преступление.
В конце своего повествования он посмотрел на меня со слезами на глазах и сказал: «Все, что я знаю: сидящий здесь Ларри Джин Белл не мог этого сделать, но плохой Ларри Джин Белл мог».
Это звучало настолько близко, насколько мы когда-либо подходили к признанию, но этого оказалось достаточно. Ларри Джина Белла казнили электрическим током 4 октября 1996 года за убийство Шари Фэй Смит. Я радовался тому, что казнь состоялась.
Подобный метод расследования не отличается от всего остального в правоохранительных органах. Есть более чистые практики и более грязные. Вы должны выяснить, «разблокируете» вы разум подозреваемого, предлагая ему сценарий, который позволяет сохранить лицо и способ признаться – или же уведете его в мир фантазий.
Когда вы имеете дело с истощенным субъектом, практически исчерпавшим свои силы, опустошенным и дезориентированным настолько, что он буквально не может мыслить логически, значит, вы неправильно применили практику. Как и у детективов, что допрашивали Джесси Мискелли – младшего, здесь не шло и речи о том, чтобы добраться до истины, когда они просили субъекта представить, или «помечтать», как на допросе Дэвида Васкеса в Вирджинии.
Стив Мур прокомментировал это так: «Если бы какие-либо агенты ФБР доложили мне, что они провели такой допрос, я бы привлек их к уголовной ответственности».
В целом Аманду допрашивали в течение сорока часов (это средняя продолжительность рабочей недели) с участием двенадцати детективов. Это известно под названием «объединение усилий». Следователи остаются свежими и находятся на вершине своей игры, в то время как подозреваемый становится все более измученным и изолированным. Все, что он (Джесси) или она (Аманда) хочет – это скорейшего окончания допроса.
В 1956 году директор ЦРУ Аллен Даллес отправил меморандум директору ФБР Джону Эдгару Гуверу, где рассказал об успешно используемых методах «промывания мозгов» коммунистам в Северной Корее. Документ с тех пор уже рассекречен. В нем перечисляются и объясняются такие техники, как приведение к усталости, навязывание чувства беспомощности при попытке иметь дело с безличным механизмом контроля и развитие чувства зависимости от дознавателя. Подобные техники использовались для допроса подозреваемых в терроризме в Гуантанамо.
Следователи не хотели позволять Аманде сохранять внимание и ясно мыслить, чтобы получить точный отчет. Они хотели сломать ее. И они сделали все, что могли, хотя это не оставило физических следов на ее теле.
Под этим давлением усталости и страха Аманда рассказывала о встрече с Патриком на баскетбольной площадке Пиацца Гримана через дорогу от ее дома около 20:30 и о совместном возвращении к ней домой. Хотя она сказала, что это похоже на сон, и не могла пояснить, как на самом деле все произошло, она «вспомнила», как Патрик занимался сексом с Мередит, но не помнила, приходилось ли ему принуждать ее. Но она смутно помнила, как он потом убил ее ножом, что подразумевало ее присутствие в комнате в то время.
Возможно, существовала и еще одна причина для полновесного прессования Аманды той ночью. Полиция могла подумать, что время у них на исходе. Поскольку они прослушивали телефоны Аманды и Раффаэле, они знали, что Эдда Меллас направлялась в Перуджу, чтобы поддержать свою дочь. Она никогда не позволила бы Аманде продолжать говорить без адвоката, что бы там ни утверждали следователи.
Джулиано Миньини пришел в 5:45, чтобы получить от нее официальное заявление. Все, что она говорила ранее, она делала в качестве свидетеля, так что это нельзя было использовать против нее. По сравнению с первоначальным «признанием» в официальном заявлении были изменены некоторые ключевые детали, такие как время, и добавлена деталь, что она слышала крик Мередит. Все опрошенные согласились, что после того, как она подписала заявление, ей дали поесть.
В полдень полиция официально арестовала Аманду в полицейском участке. Наконец-то они поймали убийцу.
Врач-лаборант Лука Лалли в сопровождении сотрудницы полиции провел медицинский осмотр Аманды Нокс, взял мазки ДНК, а также образцы слюны, мочи и волос на голове и лобке.
Когда Аманда пришла в себя достаточно, чтобы понять, как в свое время Джесси Мисскелли – младший, то, что с ней только что произошло, она была потрясена. Она сразу почувствовала, как полицейские провели ее по пути наименьшего сопротивления к обвинению в убийстве. До того момента она чувствовала себя уязвимой, думая, насколько близко она была к тому, чтобы стать еще одной жертвой убийцы.
Очевидно, что полицейским пришлось интенсивно допрашивать Аманду и Раффаэле в течение нескольких дней, пока они не добились от Раффаэле, чтобы он изменил свою историю и рассказал, что Аманда оставила его на несколько часов в ночь убийства. Их обоих заставили интерпретировать простое текстовое сообщение, придать ему самое необычное и диковинное значение. Сотрудники полиции систематически запутывали Аманду до такой степени, что лишали ее всякой способности логически мыслить, лишали эмоциональных ресурсов и, по сути, заставили ее сочинить историю, которая была им удобна. У кого-то уже должна была сложиться теория дела, и этот человек хотел, чтобы все факты укладывались в эту теорию. Помимо всех других навалившихся проблем, Аманда плохо владела итальянским, и переводчик, по сути, помогал полиции, а не облегчал ее возможности общаться.
Одержимая ведением дневника, Аманда в тот день написала в своей зеленой тетради, что она уже сомневается в правдивости своих заявлений, потому что сделала их под давлением стресса, шока и крайнего истощения. Она отметила, что ее били по спине и по голове, когда она не давала следователям ответы, которых они добивались, и ей угрожали длительным тюремным заключением, если она откажется сотрудничать.
Она явно переволновалась и оказалась сбитой с толку. Виновный человек либо признается себе, что его поймали, либо, если думает, что дневник может быть обнародован, категорически отрицает обвинения, чтобы тем самым оправдать себя. Аманда не сделала ни того ни другого. Она очень сомневалась в том, что она сказала, и даже оправдывала сотрудников полиции, говоря, что она понимает причину такого их поведения.
Если бы Аманда принимала участие в убийстве,