— сказал Страйк, держа ручку наготове.
— Да… ну… это так, — сказал Саксон. Потому что, да, Патрик слышал, как ей снился кошмар, и она кричала “Режь поменьше, режь поменьше!” Он пошел и стал стучать в ее дверь — он сказал, что она издавала чертовски ужасные звуки — это после того, как она встретила тебя. Она сказала Патрику, что это подняло для нее тему, о которой вы говорили.
Страйк быстро пришел к выводу, что Эбигейл и ее воспитание вызывают у ее постояльца и его друга нездоровый интерес, почти что нездоровое увлечение. Вслух он сказал:
— Как она убила этого человека?
— Я тебе скажу. Она сказала Патрику, что на ферме был один паренек, знаешь, — Саксон постучал себя по виску, — немного глуповатый, и он сделал что-то не так, и его собирались выпороть. И вот она и эта пришлая девчонка, им стало его жалко, и они побежали за кнутом и стащили это.
И вот, когда ее мачеха не смогла его найти, она велела группе избить парня до полусмерти, и Эб присоединилась, пиная и ударяя его. После того как как мачеха решила, что с ребенка хватит, она сказала, что обыщет ферму в поисках кнута, и у того, кто его взял, будут неприятности. И вот Эб и ее подруга бегут на кухню, где они его спрятали, и пытаются разрезать его ножницами, когда приходит мачеха и находит их, а потом их самих бьют плетью.
В голосе Саксона прозвучал слабый оттенок сладострастного удовольствия.
— А простой парень умер, — заключил он.
— После избиения?
— Нет, — сказал Саксон, — несколько лет спустя, после того как она ушла с фермы. Но это была ее вина, она и остальные избивали его, потому она сказала Патрику, что он никогда не был в порядке после того, как они все выбили из него все дерьмо, что возможно, у него поврежден мозг или что-то в этом роде. Она увидела в газете, что он умер, и решила, что это из-за того, что они с ним сделали.
— Почему о его смерти написали в газете?
— Потому что он сам попал в плохую ситуацию, а он бы этого не сделал, если бы у него не было повреждений мозга, поэтому она его убила, вот так. Она сама так сказала. Била и пинала его. Она это сделала.
— Ее заставили это сделать, — поправил Саксона Страйк.
— Это все равно тяжкое преступлениеп, — сказал Саксон. — Она все равно это сделала.
— Она была ребенком или подростком в условиях жестокого обращения…
— Ах, верно, ты попался на удочку, да? — сказал Саксон с усмешкой. — Обвела тебя вокруг пальца? Ты никогда не видел, как она злится. Маленькая церковная девочка? У нее страшный, мать его, характер…
— Если бы это было преступлением, меня самого бы закрыли, — сказал Страйк. — Что она сказала о Кевине Пирбрайте?
— Ну, вот тут-то она мне и угрожала, — сказал Саксон, снова поднимаясь.
— Когда это было?
— Два дня назад, в Гросвеноре…
— Что это, бар?
— Паб. Да, так вот, она ушла от одного, потому что я был там. Это свободная страна, мать ее. Не ей решать, где я пью. Она была с каким-то козлом из спортзала. Я всего лишь предупредил его по-дружески…
— Так же, как предупреждал меня?
— Да, — сказал Саксон, еще раз слегка вздернув подбородок, — потому что мужчинам нужно знать, какая она. Я выхожу из сортира, а она меня ждет. Она выпила, пьет как чертова рыба, и говорит, чтобы я не ходил за ней по пятам, а я отвечаю: “Ты думаешь, что ты, блядь, твой отец, да? Говоришь всем, куда им можно ходить”, а она говорит: “Если ты хочешь втянуть в это дело моего отца, я могу тебя убрать, я скажу ему, что ты ходишь по церкви и обливаешь ее грязью, ты не знаешь, с кем ты связался”. Я сказал ей, что она несет чушь, и она начала колотить меня по плечу, — Саксон неосознанно поднял руку, чтобы коснуться того места, куда, предположительно, ударила его Эбигейл, — и она говорит: “У них есть оружие”…
— Она сказала, что у церкви есть оружие?.
— Да, она говорит: “Они убили парня только за то, что он говорил о них гадости, так что перестань меня доставать”, а я говорю: “А как пожарной службе понравится, когда я обращусь в полицию по поводу того, что ты мне угрожаешь?” У меня много компромата на нее, если она хочет играть в эту долбаную игру, — сказал Саксон, с трудом переводя дыхание, — а ты знаешь, что они делают в церкви, не так ли? Все постоянно трахаются друг с другом? Она так воспитана, но если ей это не нравится, почему она до сих пор каждую ночь трахается с разными парнями? То по два, то…
— Она говорила, что видела оружие на ферме Чепмена?
— Ага, значит, она видела орудие убийства и не сообщила…
— Она не могла видеть пистолет, из которого был убит Кевин Пирбрайт. Он был убит моделью, которой тогда еще не существовало.
На мгновение смешавшись, Саксон сказал:
— Она все еще мечтала, чтобы меня застрелили на хрен!
— Ну, если ты считаешь, что это была реальная угроза, то, конечно, обращайся в полицию. По-моему, это похоже на попытку женщины запугать парня, который не может принять отказ, но, может быть, они посмотрят на это по-другому.
Страйку казалось, что он знает, что происходит за маленькими ореховыми глазками Саксона. Иногда, когда люди, охваченные навязчивой обидой, выплескивали свой гнев и претензии, что-то в них, какой-то маленький след самосознания слышал себя так, как могли бы услышать другие, и с удивлением обнаруживал, что они звучат не так уж безупречно и даже не так уж рационально, как им казалось.
— Может быть, я обращусь в полицию, — сказал Саксон, поднимаясь на ноги.
— Удачи тебе, — сказал Страйк, тоже вставая. — А пока я могу позвонить Эбигейл и посоветовать ей найти жильца, который не будет рассказывать своему приятелю каждый раз, когда она кричит во сне.
Возможно, потому, что Страйк был выше его на шесть дюймов, Саксон удовлетворился лишь рычанием,
— Если ты так себя ведешь…
— Спасибо, что зашел, — сказал Страйк, открывая дверь во