Читать интересную книгу 12 великих комедий - Коллектив авторов

Граф (в сторону) . Черт бы взял твою госпожу! Все точно в заговоре против меня. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XVIII Бартоло, Антонио, Сюзанна, Фигаро, Марселина, Бридуазон.

Антонио (видя, что Фигаро обнимает свою мать, говорит Сюзанне) . Что ж, плати, плати! А они вон что!

Сюзанна (отворачивается) . С меня довольно. Идем, дядюшка!

Фигаро (останавливает ее) . Нет уж, подождите, пожалуйста. Что такое ты увидала?

Сюзанна. Свою собственную глупость да твою подлость.

Фигаро. Ничего похожего.

Сюзанна (гневно) . И что ты женишься на ней добровольно, раз ты ее ласкаешь.

Фигаро (весело) . Я ее ласкаю, но не женюсь на ней.

Сюзанна хочет уйти, Фигаро ее удерживает; Сюзанна дает ему пощечину.

Сюзанна. Как вы смеете, наглец, меня удерживать?

Фигаро (к присутствующим) . Это ли не любовь? Прошу тебя, прежде чем уходить, вглядись получше в эту милую женщину.

Сюзанна. Смотрю.

Фигаро. И как ты ее находишь?

Сюзанна. Нахожу, что она отвратительна.

Фигаро. Да здравствует ревность! Ревность за словом в карман не лезет.

Марселина (раскрыв объятия) . Обними свою мать, прелестная моя Сюзанетта! Вот этот негодник, который тебя дразнит, – это мой сын.

Сюзанна (бежит к ней) . Вы его мать!

Бросаются друг другу в объятия.

Антонио. С сегодняшнего дня?

Фигаро. С сегодняшнего дня мне стало об этом известно.

Марселина (в сильном волнении) . Нет, когда моя душа рвалась к нему, она не сознавала одного: побудительной причины. Во мне говорила кровь.

Фигаро. А во мне, матушка, – голос рассудка, и это он заменял мне инстинкт, когда я отвечал вам отказом, потому что ненависти к вам я никогда не испытывал, доказательство – деньги…

Марселина (передает ему бумагу) . Они твои. Возьми свою расписку, – это тебе будет вместо приданого.

Сюзанна (бросает ему кошелек) . Возьми и это.

Фигаро. Большое спасибо.

Марселина (в сильном волнении) . В девушках я была не очень-то удачлива, потом чуть было не стала самой злосчастной супругой в мире, а теперь я самая благополучная из всех матерей на свете! Обнимите меня, детки мои, – на вас я перенесу всю мою нежность. Я счастлива бесконечно, и как же я вас, дети мои, буду любить!

Фигаро (растроганный, с живостью) . Остановись, милая матушка, остановись, иначе глаза мои утонут в слезах – первых слезах в моей жизни! Впрочем, это слезы радости. Но ведь этакая глупость: я чуть было не устыдился их. Я же чувствовал, как они текли у меня между пальцев, – взгляни (показывает расставленные пальцы)  – и сдуру удерживал их! Прочь, ложный стыд! Мне хочется и смеяться и плакать, – такие минуты в жизни не повторяются. (Обнимает мать и Сюзанну.)

Марселина. О друг мой!

Сюзанна. Дорогой мой!

Бридуазон (вытирая глаза платком) . Стало быть, я тоже ду– урак!

Фигаро (горячо) . Печаль! Теперь я решаюсь бросить тебе вызов. Попробуй мной овладеть в то время, как я нахожусь среди этих дорогих моему сердцу женщин.

Антонио (Фигаро) . Будет тебе телячьи нежности-то разводить. В хороших семьях так заведено, чтоб сперва под венец – мать и отец, поняли? Ваши-то отец с матерью отдали друг дружке руку?

Бартоло. Руку! Да пусть моя рука отсохнет и отвалится, если я когда-нибудь отдам ее матери такого негодяя!

Антонио (Бартоло) . Стало быть, вы не отец, а вроде как мачеха? (Фигаро.) Тогда, красавец, дело у нас с тобой не выйдет.

Сюзанна. Ах, дядюшка…

Антонио. Как он есть ничей ребенок, стану я отдавать за него ребенка моей сестры!

Бридуазон. Статочное ли это дело, бо-олван? Всякий человек – че-ей-нибудь да ребенок.

Антонио. Слыхали мы!.. Не получит он ее, и все тут. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIX Бартоло, Сюзанна, Фигаро, Марселина, Бридуазон.

Бартоло (Фигаро) . Теперь ищи кого-нибудь, кто бы тебя усыновил. (Хочет уйти.)

Марселина (бежит за ним и, обняв его за талию, не пускает) . Погодите, доктор, не уходите!

Фигаро (в сторону) . Нет, кажется, все андалусские дураки сговорились помешать моей злополучной свадьбе!

Сюзанна (Бартоло) . Милый папочка, это ваш сын…

Марселина (Бартоло) . Который пошел в вас умом, талантом, лицом!

Фигаро (Бартоло) . И при этом не стоил вам ни единого гроша.

Бартоло. А те сто экю, что ты у меня взял?

Марселина (лаская его) . Мы будем так о вас заботиться, папа!

Сюзанна (лаская его) . Мы будем так вас любить, папенька!

Бартоло (смягчившись) . Папа, милый папочка, папенька! Видно, я еще глупее этого господина (указывает на Бридуазона) . Распустил нюни, как мальчишка. Марселина и Сюзанна обнимают его . Э, погодите, я еще не сказал «да»! (Оборачивается.) А где же его сиятельство?

Фигаро. Побежим к нему, вырвем у него последнее слово. А то, если он затеет новую интригу, придется все начинать сначала.

Все. Бежим, бежим! (Увлекают за собою Бартоло.)

ЯВЛЕНИЕ XX

Бридуазон один.

«Еще глу-упее этого господина»! Та-акие вещи можно говорить себе самому, но… Не о-очень-то они тут у-учтивы, как я погляжу. (Уходит.)

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ЯВЛЕНИЕ I

Сцена представляет галерею, освещенную канделябрами и люстрами и украшенную букетами и гирляндами цветов, – одним словом, убранную по-праздничному. Впереди, с правой стороны, стол и на нем чернильница, позади стола – кресло.

Фигаро, Сюзанна.

Фигаро (обняв Сюзанну за талию) . Ну что, моя бесценная, ты довольна? Матушка благодаря своему бойкому, золотому язычку сумела умаслить доктора! Поломался-поломался, а все-таки женится, и твоему дядюшке-брюзге теперь уже рот замазан. Только его сиятельство все еще бесится: ведь их бракосочетание – залог того, что и мы свою свадьбу отпразднуем. Порадуйся же такому счастливому исходу.

Сюзанна. Что-то уж очень чудно!

Фигаро. Скорее, уж очень забавно. Мы мечтали лишь о том, чтобы выцарапать приданое у его сиятельства, и вот теперь в наших руках целых два приданных, но получили мы их не из его рук. Тебя преследовала разъяренная соперница, меня изводила фурия, и вдруг она превратилась для нас обоих в нежнейшую мать. Вчера еще я был один, как перст, а теперь у меня есть и отец и мать, правда не такие роскошные, какими я их себе рисовал в моем воображении, но для нас с тобой они сойдут: ведь мы же свободны от тщеславия, присущего богачам.

Сюзанна. Однако, дружочек, все вышло не так, как ты предполагал, и не так, как мы с тобой ожидали!

Фигаро. Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, все мы – игрушки ее прихотей. И, пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый слепец со всей его свитой. Что же касается милейшего слепца, которого величают Амуром… (Снова нежно обнимает Сюзанну.)

Сюзанна. Право, меня только этот слепец и занимает!

Фигаро. Позволь же мне выкинуть такую штуку: я, как верный пес, подведу его к твоей хорошенькой маленькой дверце и будем мы там жить до самой смерти.

Сюзанна (со смехом) . Амур и ты?

Фигаро. Я и Амур.

Сюзанна. А вы не приметесь искать себе другого пристанища?

Фигаро. Если ты меня в этом уличишь, то пусть тысячи миллионов кавалеров…

Сюзанна. Это уж ты хватил. Скажи чистую правду.

Фигаро. Моя правда – самая истинная.

Сюзанна. Фу, противный! Разве бывает несколько правд?

Фигаро. Ну, да! Как только было замечено, что с течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетенные, произвели на свет большие-пребольшие истины, на земле сразу развелось видимо– невидимо правд. Есть такая правда, которую все знают, но о которой умалчивают, потому что не всякую правду можно говорить. Есть такая правда, которую все расхваливают, да не от чистого сердца, потому что не всякой правде можно верить. А клятвы влюбленных, угрозы матерей, зароки пьянчуг, обещания власть имущих, последнее слово купцов? И так до бесконечности! Есть только одна правда без подвоха – это моя любовь к Сюзон.