азиатским царем царей. Если я напишу домой о «великом царе царей», там люди будут смеяться. И у них будет повод смеяться. Ни один из царей Македонии не возносил себя так высоко над своими македонянами!
Александр не слышал этих слов, но ему их передали. Он промолчал, однако титула не отменил.
«Привыкайте! Потому что я не только царь Македонии, но и царь многих народов, которым титулы царя необходимы».
Весна уже бродила в долинах Мидии. На горах таял снег. Царь приказал войску готовиться к походу и вызвал к себе Пармениона.
– Парменион, ты останешься здесь, в Экбатанах, и сохранишь наши сокровища. Сюда же ты перевезешь все, что лежит в Сузах. А потом придешь через землю кадусиев в Гирканию. Там ты будешь ждать меня.
Парменион выпрямился:
– Ты считаешь, царь, что я больше не гожусь для военной службы?
«Да, ты больше не годишься для военной службы, – подумал Александр, – ты упрям и недальновиден. Ты плохо сражался под Гавгамелами. Ты не понимаешь моих замыслов, и ты противишься им. Ты мешаешь мне».
Но ответил ласково:
– Не поэтому я оставляю тебя в Экбатанах, Парменион, а потому, что никому другому не могу доверить сокровищ. Казначеем же даю тебе Гарпала. Ему ты и передашь сокровищницу.
– Гарпала? – Выцветшие, с красными веками глаза Пармениона негодующе заблестели. – Ты забыл, царь, как твой друг Гарпал сбежал с деньгами под Иссом! И опять его – казначеем?
У Гарпала было слабое здоровье, он не мог участвовать в боях. Да, под Иссом Гарпал сбежал с деньгами. Но как он сожалел об этом потом, как раскаивался. Не гнать же теперь своего друга из войска, не лишать же его почестей, которые даны его остальным друзьям!
И Александр сурово ответил Пармениону:
– Доверие – это лучшее средство исправить человека и дать ему возможность заслужить наше уважение.
Парменион сжал губы так, что они сморщились, поклонился и ушел. Это очень почетно – хранить царское золото в Экбатанах, но это же отставка, это устранение из армии!
Да, это так. Но Парменион не привык спорить. Он знал – приказ царя надо выполнять. На душе было тяжело. Однако старый полководец никому не пожаловался, взял сильный отряд и уехал в Сузы за сокровищами.
– Теперь – за Дарием!
Царь с отрядом наемных всадников, которыми командовал его друг Эригий, этеров и лучников, помчался к Каспийским Воротам, куда ушел от него Дарий Кодоман.
Александр не щадил ни себя, ни своего отряда. Еле отдохнув, еле накормив лошадей, он уже снова садился на коня. День за днем грохот копыт, день за днем на пропотевшей попоне скачущей лошади, почти без сна… В дороге отряд его понемногу уменьшался: молодые этеры, еще не столь закаленные в походах, не выдерживали и отставали один за другим.
Александр менял лошадей и мчался вперед и вперед, одержимый стремлением настигнуть Дария. На горизонте уже вставали одетые лиловой дымкой горы, загородившие собой Каспийское море. С каждым днем их утесы поднимались все выше. И вот уже кончились луга с мягкой и сочной травой, под копытами глухо загремели камни. Начались сухие, безводные долины, окруженные пылающим зноем обнаженных скал. Стало трудно. Темнело в глазах от жары и от жажды. Александр терпел. Терпели воины. У измученных лошадей сбивался шаг. Пехота растянулась длинной вереницей…
На одиннадцатый день беспамятной, безоглядной скачки отряд Александра ворвался в город Раги[89], лежащий в горах. Сам измученный, осунувшийся, царь оглянулся на своих всадников. Запыленные, с запекшимися губами, с помутившимся взглядом… Измученные кони, с глазами, налитыми кровью… За одиннадцать дней они проскакали три тысячи триста стадий.
Когда-то здесь было землетрясение и земля «разорвалась» – осталась большая трещина. Поэтому и город так назван – Раги, от слова «разорвать». Разорвались и горы над Каспием, образовав проход – Каспийские Ворота.
– Далеко ли отсюда до этих Каспийских Ворот?
Жители города, бывавшие на Каспии, сказали, что если так мчаться, как мчится Александр, то всего один день пути.
Один день пути – это недалеко. Можно и передохнуть. Целых пять дней дал Александр для отдыха своему отряду. Но сам покоя не находил. Куда еще, по каким дорогам понесет Дария его неразумная судьба? Где еще придется искать его?
Смерть Дария
Македонский отряд миновал темное ущелье Каспийских Ворот, когда к царю явились двое из лагеря Дария – знатный вавилонянин Багистан и Антибел, один из сыновей перса Мазея.
Александр только что отослал Кена, одного из своих этеров, с отрядом воинов запастись кормом для коней – впереди, как стало известно, лежала пустыня – и теперь ожидал его обратно. Увидев персидских вельмож, озабоченных и мрачных, Александр почувствовал, что произошло что-то недоброе.
– Где Дарий? – сразу спросил он, как только услышал, что они прибыли из персидского лагеря.
– Его повезли в Бактры, царь.
– Повезли? Он что – умер?
– Нет, царь. Его захватили в плен.
Александр вскочил:
– В плен?! Кто?!
– Его захватил Бесс, сатрап Бактрии, царь. Сатрап Арахозии и Дрангианы Барсаент заодно с Бессом. А также и Набарзан, хилиарх[90] Дариевой конницы. Мы не раз слышали от них, что царь Дарий не может быть ни царем, ни стратегом, что из-за него погибает Персидское царство и что они сами справились бы с Александром, а царь Дарий им только мешает! И теперь они взяли Дария к себе на колесницу и умчались куда-то в сторону Бактрии. Поэтому мы прибыли к тебе, царь. Случилось страшное дело!
Александр тотчас потребовал коня.
– Этеры со мной. Всадники со мной. Легкая пехота со мной. Кратер, ты останешься здесь с остальным войском, дождешься Кена.
Антибел и Багистан вызвались показать дорогу, куда увезли Дария.
Отряд, не слезая с коней, скакал всю ночь и до самого полудня. В жаркие часы передохнули, накормили лошадей и снова бросились в погоню. Еще одна ночь встретила их в пути. Кони изнемогали, всадники, сами еле держась, погоняли их.
На рассвете Александр увидел брошенный персидский лагерь. Кое-где еще догорали костры, стояли палатки.
Услышав конский топот, из палаток вышло несколько человек. Это были персидские воины, ослабевшие, больные люди, которые оказались не в силах следовать за войском. Угрюмо сбившись в кучку, они ждали расправы… Они сразу узнали Александра по его осанке, по сверкающим царским доспехам.
– Где Дарий? – крикнул он, не слезая с коня.
Персы наперебой принялись рассказывать:
– Царя Дария стащили с колесницы и посадили в повозку. Теперь царем стал Бесс.
– И никто из персов не защитил своего царя?
– Артабаз защищал. И сыновья Артабазовы царя защищали. Но