— Что задержало тебя у Мерира?
— Если я скажу, это покажется вам странным.
— Я спрашиваю.
— Он сказал, что верит вам благодаря мне… что будь в душах наших зло, оно бы не осталось тайным… Несомненно, они принимают вас за одну из своих.
Она горько засмеялась.
— Лейо, мы погубим этих людей.
— Успокойся. Я даже в Андурине не говорила о таких вещах. Андурин связан с кхелами тесными связями, и там было небезопасно. Кроме того, кто знает, на каком языке говорят эти сирриндяне? Может статься, нас поймут и кхелы. Помни, что с нами отправится Леллин.
— Запомню.
— И все же ты знаешь, Ванай, что у меня нет выбора.
— Я знаю. Я понимаю.
На ее мрачном лице появилась великая печаль.
— Спи, — сказала она и закрыла глаза. Это был самый лучший совет, какой она могла ему дать.
Глава V
Они уезжали, не пытаясь сохранить отъезд в тайне. К шатру Мерира подвели коней, и там Леллин попрощался со своим дедом, отцом, матерью и дядей… Это были серьезные, доброглазые кхелы, вроде Мерира. Родители его выглядели слишком старыми для такого молодого сына, и отъезд его восприняли тяжело. Сезар тоже трогательно попрощался с ним, поцеловал им руки и пожелал им всего доброго. Похоже, кхемейс не имел родственников в этом лагере.
Им предложили еды на дорогу, и они не стали отказываться. Затем Мерир вышел вперед и протянул Моргейн золотой медальон, тонкой, прекрасной работы.
— Я даю вам это, — сказал он, — для безопасного путешествия. — Другой медальон, серебряный, он повесил на шею Ванаю.
— Эти вещи дают вам право просить все, что угодно, у любого из наших людей, кроме аррхи, который не повинуется мне. Но даже он отнесется к ним с уважением. Это — лучшее средство защиты в Шатане, чем любое оружие.
Моргейн поклонилась ему, и Ванай тоже… Ванай поклонился в ноги, ибо без помощи старого лорда путь грозил быть трудным и опасным.
Они подошли к коням. Шкуры Сиптаха и Мэй блестели после мытья, и они выглядели хорошо отдохнувшими. Кто-то украсил упряжь Сиптаха звездообразными синими цветами, а упряжь Мэй — белыми… Странное украшение даже для коня кершина, подумал Ванай. Но это был дружеский жест, как и все жесты этого доброго народа, и он тронул его.
Для Леллина и Сезара лошадей не было.
— Мы получим их позже, — объяснил Леллин.
— Ты знаешь, куда мы направляемся? — спросила Моргейн.
— Куда бы мы ни направлялись, мы получим лошадей, когда придет время.
И сразу стало ясно, что за ними будут следить в пути очень много глаз.
Когда они выезжали из лагеря, люди провожали их глубокими поклонами — словно трава гнулась под сильным ветром. Словно они провожали старых друзей. Это продолжалось до тех пор, пока они не доехали до края леса.
Там Ванай повернулся и взглянул назад, чтобы убедиться, что это место существует на самом деле. Они уже находились в тени леса, но лагерь был залит золотистым светом, лагерь из шатров, готовый в любую минуту сняться с места и быстро исчезнуть, раствориться в лесу.
Они въехали в лес, и сразу стало прохладней. На сей раз они ехали не по той тропе, по которой приехали сюда. Леллин пояснил, что они будут ехать по ней до полудня. Леллин шел перед Сиптахом, в то время как Сезар, словно тень, скользил в кустах. Время от времени кхел тонко посвистывал, и спереди доносилось эхо… а иногда, на радость Леллину, звуки эти были мелодией песен кхелов, дикие, странные.
— Не надо слишком рисковать, — сказала ему Моргейн после одной из таких перекличек. — Среди наших врагов не все не знают леса.
Леллин повернулся и ответил легким поклоном. Прогулка, похоже, доставляла ему наслаждение, и на лице его появилась улыбка.
— Сейчас мы окружены нашими людьми, — сказал он. — Но я не забуду вашего предупреждения, миледи.
Он выглядел хрупким, этот Леллин Эррирхен, но сегодня, как это ни выглядело странно для его народа, он шел вооруженным. С маленьким луком и колчаном со стрелами с коричневым оперением. Ванай отметил, что этот высокий, утонченный кхел, пожалуй, может пользоваться своим оружием с тем же искусством, с каким его кхемейс умеет бесшумно ходить в кустах. Несомненно, они с Моргейн производили такой шум, что их проводникам могло казаться, что они шумят нарочно. С таким же успехом они могли ехать по лесу и во все горло распевать песни.
Днем они отдохнули, и Леллин подозвал Сезара, велел ему сесть рядом у ручья. Кони напились, а странники перекусили. Они привыкли хорошо есть за последние дни, привыкли к регулярным трапезам, тогда как прежде путь и скудный рацион измотали их так, что доспехи висели на них, как на вешалках. Теперь они снова находились в пути и остановились на привал погреться на теплом солнышке. Глаза Моргейн были полуприкрыты, но она держала ухо востро, и смотрела на двух своих проводников, как будто они замышляли что-то против нее.
— Мы должны двигаться дальше, — сказала она гораздо раньше, чем им хотелось, и встала. Они поднялись, и Ванай взял с земли седельные сумы.
— Миледи Моргейн говорит, что наши враги знают леса, — сказал Леллин Сезару. — Будь очень внимателен.
Человек прижал руки к поясу, и коротко кивнул.
— Пока все тихо, никаких признаков опасности.
— Опасностей будет сколько угодно на нашем пути, — сказала Моргейн, — А сейчас мы отъехали на изрядное расстояние от вашего лагеря. Сколько еще времени вы будете нас сопровождать?
Двое с явным удивлением посмотрели на нее, но Леллин опомнился первым и церемонно поклонился.
— Я назначен вашим проводником, и буду сопровождать вас, куда бы вы ни пошли. Если на нас нападут, мы будем защищаться. Если вы нападете на других, мы будем в стороне. Если вам понадобится уйти на равнину, мы не поедем с вами. Если наши враги проникнут в Шатан, мы покончим с ними, и они не доберутся до вас.
— А если я попрошу вас проводить меня в Нехмин?
Леллин ответил ей прямым взглядом и покачал головой.
— Меня предупредили, что это — ваше желание, и теперь я предупреждаю вас, миледи: это опасное место и не только для ваших врагов. У него есть свои собственные защитники. Аррхи, о которых вам говорил мой дед. Для вас безопаснее не ходить туда.
— Все равно я туда поеду.
— Значит и я, миледи. Но если вы намерены напасть на это место, предупреждаю: лучше бы вам этого не делать.
— Если на него нападут мои враги, оно может не устоять. Если оно падет, то погибнет Шатан. Я говорила об этом с милордом Мериром. Он предупреждал меня о том же, о чем и ты, но сказал, что я могу поступать по своему усмотрению. И послал тебя охранять меня, разве не так?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});