разгон, а мой разум тормозит меня!
– Ну да…
– Влад, это все, что тебе по этому поводу в голову пришло?!
– Стой ты… Ты перечисление лютых бед наших закончил?
– Вроде все…
– Тогда еще как-то жить будем… наверное…
– Влад…
– Тебе нужно срочно… Есть один вариант, но… Нет, не пойдет.
– А что за вариант?..
– Не пойдет. Будешь Айнеру сообщать о каждом ерундовом проступке, он с тебя шкуру
спустит…
– Я не буду, Влад… Я не могу… Он же не только с меня тогда шкуру спустит… К тому еще не
один Айнер здесь этим занимается – у него друг есть… вернее, тень. А здесь куда ни глянь, все и
на свету, и в тени одновременно – и мы, и наши поступки…
– Герф, все, что стоит на свету, тень отбрасывает… Просто здесь свет яркий и тени темные, как
нигде… Вот и выходит, что тут нельзя столкнуться со светом, не столкнувшись с тенью…
Подставим кого-нибудь Айнеру под луч, Скар мраком непроглядны сразу явится… Теней нет
только при сильном свете… и мраке… Но когда нет теней, тогда нет и отсветов…
– Не нужны нам крайности…
– Обе крайности ничем от одной абсолютности неотличимы. Что к ним обоим, что под горячую
руку одному Айнеру или под холодную – одному Скару – попасть… разницы никакой. С ними
связываться… Нет, нельзя.
– Конечно, нельзя – добром не кончится…
– Есть и другой вариант… Не сохраняй в памяти ошейника ничего спорного, ничего неясного –
вообще почти ничего не сохраняй.
188
– Не выйдет! В этом все и дело, что этого не выйдет! Я не только не должен этого делать, но
еще и просто не могу сделать этого!
– Значит, ты должен безошибочно проступки определять по степени их тяжести… И в память
ошейника сохранять только то, что следует, – то, о чем ты и сообщишь, кому следует…
– Это мне Айнер и сказал! Еще сказал, что безошибочно я не смогу сделать ни того, ни другого.
Он требует только отсутствия грубых ошибок.
– Грубые ошибки… Тут грубо только то, что ты данные не стыкуешь. У тебя отчет сам по себе –
его данные не подтверждают твоих действий, а твои действия не подтверждают его данных.
– Мои действия и мои отчетные данные не только расхождение между собой дают – они сами
по себе не точны…
– Нет, тут ничего такого прям нет… Ну подкинешь командиру лишнюю ерунду для тщательного
разбора порой… или пропустишь что-то запредельно сложное, что только офицер усмотреть
способен…
– Порой – это не постоянно.
– Герф, просто убирай эти расхождения всеми силами – заходя то с одной стороны, то с
другой… Сообщай о тех проступках, которые записал, хоть и не должен был… и молчи о тех,
которые не записал, хоть и был должен записать…
– Чтоб это расхождение между – что я должен был сделать и что сделал – убрать, мне нужно
понять, что я сделал и что должен был…
– Разберешься как-нибудь… Не особо это сложно, если от тебя крайней точности не требуют…
– Это не выход. А если и выход – не для меня. Это не правильно, Влад. Подгоняя себя под
обстоятельства и обстоятельства под себя черт знает по какому принципу, я и себя, и других
подставлю под черт знает что…
– Все же расхождение данных – худшее из зол. С ним первым бороться нужно.
– Это одно большое зло нельзя побороть, не поборов множество зол, пусть и помельче… Это
большое зло из них сложено – из мелких злючек. Ты что так смотришь?..
Влад уж очень угрюмо наставил на меня горящие синим пламенем глаза из полумглы… и горят
они все ярче и ярче…
– Не ожидал просто, что твоя голова окажется еще более темным логовом, чем моя. Это даже не
волчье логово – медвежья берлога, заваленная буреломом и заросшая бурьяном, где что-то
клыкастое не бродит, силы растрачивая, а спит, копя их для пробуждения, которого никому мало не
покажется. Откуда все это взялось? На ровном месте…
– Ветром нагнало – не пустырь же там был… просто расчищенный средь чащоб участок.
– Черт…
– Факты от этого не меняются. Мне без твердой уверенности, что задумано скверное дело, не
сдать никого. А ошейник мой…
– Черт…
– И что теперь?
– Не знаю пока… Не так все плохо вроде… Серьезные преступления контролирует высший
состав – ты здесь почти никак ни перед кем ответ держать не обязан… Ты степень тяжести такого
преступления по мыслям точно определить не способен… Это главное – с остальным разобраться
можно… остальное высшей мерой не карается.
– Меня как раз больше “несерьезное” беспокоит… С серьезным проще – это реже и виднее… А
вот… Если кучу незаметной ерунды собрать, горы последствий обеспечены. Долго разбирать тут
дел не будут – пытками до смерти доведут… и меня, и всех, кто под запись угодит.
– Точно… А здесь и не одну ерунду собрать можно, если не допрешь, что это что-то хуже…
Черт… Герф! Так это как собственную могилу копать! Только медленно – потому, что земля
мерзлая!
– И не только собственную! Куда ни попру – кого-то подсеку! А мне этого не остановить!
Понял, теперь?
– Было б это еще кому-то нужно – этот контроль через нас…
– Нужно. Частично только. Влад, хоть у правил дороги прямые, рубежей у этих дорог до…
189
– Не спорю… Контроль есть контроль со всеми его темными сторонами по типу “сообщить для
пущей проверки” и “проверить для пущей ясности”… Только что-то здесь не то… Не то, что в
Штраубе…
– Почти никакой разницы… Офицеры одни задачи решают, мы – другие… Просто здесь с этим
трудней стало. Здесь у нас задач сложных больше – у всех. Их нам без офицеров решить тяжело. А
время нас загоняет – не дает нам ничего сообразить… А у офицеров времени в обрез – им, с его
нехваткой, осталось только нашей сообразительности подпорки ставить… Офицеры нам без
подпорок таких дел разгребать не дадут, но не дадут нам и грузить эти подпорки лишней
тяжестью…
– Герф, но это просто тупо…
– Это Хантэрхайм! И предел скоростей всех систем!
– Не это тупо! Не то, что с тобой и ошейником здесь разбираться ни у кого времени нет! То, что
ты с ним разобраться не можешь! Ты ведь можешь разобраться и с собой, и со всеми остальными!
А с ошейником – никак! А он ничто иное, как ты и все остальные – только в отчетном виде! Это ж
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});