Читать интересную книгу Возвращение домой - Александра Турлякова

А Аирка молчала, не решалась заговорить снова. И чужак этот бесчувственный пялился на неё и даже не моргал. Неужели так и не понял, что от него нужно?! И почему они, люди, все такие бестолковые?

Она чувствовала, что ещё немного — и расплачется, но лишь выдохнула вместе с воздухом из груди:

— Янис… Что с ним теперь? Что с ним сделали? Где он сейчас? Вы знаете? Вы должны знать…

Она и сама не заметила, как перешла на "вы"; общаясь с людьми в прошлом, она по опыту знала, что у чужаков это знак уважения при обращении к тем, кого о чём-то просишь.

И тут уж всё недовольство за упрёки, всё раздражение на происходящее выплес-нулись наружу. Джейк заговорил на Едином, нимало не заботясь, поймут его или нет, ему просто хотелось высказаться, излить накопившийся гнев за ненормальное, по его мнению, отношение к себе:

— И это так важно для вас, леди? Вас интересует судьба человека? Существа, год-ного лишь на то, чтоб доставлять неприятности и убивать себе подобных? — он почти слово в слово повторял слова А-латы, сказанные несколько минут назад, но он и вправду не понимал, как ни пытался, этого странного интереса к судьбе Алмаара. Подумаешь, провели вместе ночь! Для него это просто. Так себе — минутное развле-чение. Даже останься он с нормальными мозгами, он бы и не вспомнил об этой гриффитке ни разу. Да и ей самой неужели не было видно, что это за тип? С такими связываться — себе дороже! Не любовь это совсем!.. Раньше надо было думать! А теперь? Да что теперь?..

— Он же человек, этот Алмаар! Такой же, как и я! Как все мы в городе… Так какое же тогда у вас до нас дело? Какое? Любопытство? Интерес? Или что-то другое?.. Я не понимаю, леди! Не понимаю вас и ваш интерес! — взгляд в сторону А-латы, — Мо-жет быть, я просто глуп и неправильно представляю себе вашу жизнь… Скорее всего так и есть… — Джейк замолчал, задыхаясь, чувствуя, как горят лёгкие. Он дав-но так много не говорил, и хоть и говорил ровным голосом, старясь лишний раз не напрягаться, бесполезно.

Несколько минут сидел, ждал, пока уймётся боль, и перестанут дрожать пальцы. Странно, и откуда эта психованность? Раньше же умел сдерживать эмоции… Да и в чём она виновата, эта гриффитка? Надо ей знать про Алмаара, значит, надо. Только ведь я и сам ничего не знаю, так, со слов очевидцев. Он поднял голову с трудом, почувствовал вдруг, что очень устал и хочет спать, но заговорил всё же ровным спокойным голосом, и от этого как будто немного зловещим:

— Его накачали "Триаксидом". Не советую вам знать, что это за дрянь. После него одна дорога — в "психушку". Спросите тех, кто знает, что такое, психлечебница. И не выйдет оттуда Алмаар уже никогда. Никогда! Он сейчас и себя в зеркале не уз-нает… И это неизлечимо, ведь мы, люди, народ слабенький. Нас легко из строя вывести, и убить легко и дураками сделать — тоже!

Последние слова он говорил, глядя на Аирку с каким-то непонятным даже самому себе вызовом. Хотел ещё что-то добавить, но, заметив дочь А-латы на пороге, блед-ную, со сверкающими глазами, замолчал, отвернулся, уронив тяжёлую голову на руку, локтем упирающуюся в стол.

Тишина стояла полная. Несколько долгих минут. Было слышно только, как шеле-стит дерево за окном, да поёт птица в его ветках. Всё как всегда!

Потом Аирка безмолвно поблагодарила его за обстоятельный ответ, в котором сама она не поняла ни слова, поблагодарила по-гриффитски, склонив голову и при-коснувшись губами к ногтям указательного и среднего пальцев.

Развернулась и так же бесшумно, как и пришла, вышла за дверь.

А-лата, совсем как все люди в подобной ситуации, сокрушённо покачала головой и вздохнула, такого резкого ответа от своего подопечного она не ожидала. А потом кинулась догонять гостью и извиняться перед ней за его грубость и резкость. Оста-лась лишь дочка А-латы, но она на этот раз не поспешила уйти, как делала это все-гда.

— Да как вы могли?! Вы — убийца?! — опять на "вы", отметил устало Джейк. Девуш-ка подскочила к нему легко, будто скользнула по воздуху бесплотной тенью, но этот голос, яростный, гневный, почти ненавидящий, не мог принадлежать лёгкому духу, это был голос живой страстной женщины. И нападка её была настолько не-ожиданной, что Джейк ошеломлённо вскинул голову.

— Вы — солдат, неизвестно чьи интересы защищающий! Захватчик и убийца!! Как вы смеете после этого осуждать хоть кого-то из нас?!

Да ведь вы живёте, ничего своего не имея. Ничего!! Всем нам обязаны! Нам, ди-карям! Всем! Даже жизнью своей спасённой…

И сколько я вас видела таких! Самодовольных хвастунов, неблагодарных, бессо-вестных, наглых…

Девушка на мгновение замолчала, переводя дыхание, пытаясь успокоиться, пода-вить гнев. Она не это совсем сказать хотела, но слова сами с языка слетели. Ещё немного и врага можно нажить в лице этого грубого типа. Хотя… Пусть! Что он сделает? Здесь он в меньшинстве. Здесь он подчиняется нам и нашим законам…

— Премного вам благодарен, мисс, — заговорил Джейк, пользуясь моментом. — Про-шу извинить за причинённое неудобство, но так получилось, что место для расстре-ла не я выбирал… И не моя вина, что палачи стреляли не так метко, как вам бы хотелось…

Тут уж и она растерялась, упрёк при всём её отношении к горожанину был спра-ведлив и ничем на него не ответишь сходу…

И девушка отвела пылающий яростью взгляд, отвернулась, беспомощно ломая пальцы.

А Джейк смотрел на неё и молчал, смотрел на это удивительно красивое лицо и даже не скрывал своего любопытствующего взгляда. Чёткая и нежная одновремен-но линия губ, сжатых сейчас и потому по-взрослому строгих, и подбородок с ямоч-кой, большие тёмные глаза, чуть прищуренные и глядящие в сторону, тёмные и длинные брови с изящным изломом, высокий лоб и упавшая на него тёмно-каштановая прядка непокорным завитком.

Красивая, без единого изъяна, нечеловеческая красота. И особенно сейчас, когда её обладательница в гневе, в ярости, и не скрывает своих чувств!

— И всё-таки вы грубо и нехорошо обошлись с ней, — девушка снова взглянула на Джейка, встретила его разглядывающий взгляд и негодующе сдвинула брови, вот-вот и уколет чем-нибудь, издёвкой, насмешкой, резким словом, — поставит на место, чтоб не позволял себе лишнего.

— Вы тоже из города, могли бы объяснить, как действуют сильные наркотики из группы "А", из группы запрещённых препаратов, — Джейк не дал ей рта раскрыть, заговорил сам, зная, что лучшая защита — это нападение. — Да вы и знать должны, что сам я ничего не видел, меня здесь уже не было… Его тоже могли расстрелять, как и меня… Кому он нужен теперь с уничтоженным мозгом? — Джейк говорил эти слова с какой-то странной, как ему самому казалось, идиотской улыбочкой, но лишь теперь, когда говорил другому, понял окончательно, что больше ему никогда уже не встретить Алмаара. Эту бедовую голову, Яниса Алмаара. И хоть между ни-ми не было дружбы, не было даже того товарищества, какое соединяет солдат, вы-полняющих общий приказ, но то, что они пережили вместе, особенно последний день допроса, он был важнее всех бывших когда-то отношений, важнее той драки в воронке, важнее украденных документов и часов. Всё это теперь осталось в про-шлом, ушло навсегда вслед за Алмааром.

И всё же жаль его, этого несчастного бродягу, так и не увидевшего нормального, человеческого отношения к себе.

Он не хотел такой судьбы, он меньше всего хотел такой смерти… Уж лучше б сбылся тот кошмарный сон! Алмаар встретил бы эту смерть легче, чем жить теперь в клинике под постоянным присмотром санитаров.

Всё-таки хорошо, что у него нет родителей и ждать его некому. И не придётся смотреть в чьи-то глаза и мучительно подбирать слова, рассказывая, как помер чей-то сын, чей-то ребёнок.

Осталась только та гриффитка, Аирка, так, вроде бы, называла её А-лата. Но ей-то, собственно, что? Минутное знакомство, увлечение на одну ночь…

— Меня не было здесь в тот день! — воскликнула девушка с отчаянием, всплеснула одной рукой. — А если бы была, сама всё узнала. Чтоб Аирке не пришлось ходить к вам и просить о…

— А зачем она ходит? — перебил её Джейк. — Неужели и так не ясно? Они — сионий-цы, а мы — ниобиане. Мы — враги! А вам, гриффитам, в наши дела нечего вмеши-ваться! А Алмаару, если честно, и дела до неё нет… — добавил Джейк, немного по-молчав. Он не хотел говорить этих слов, но пусть лучше та женщина знает правду. О людском непостоянстве… — Вы объясните ей, что у нас, у людей, с этим проще. А уж для Алмаара — вообще…

— Да ведь он же сын её! — воскликнула девушка в сердцах. — Неужели не ясно?

— Что?!! — Джейк поперхнулся, закашлялся.

Что за бред? Алмаар — и гриффиты?! Что общего? Какое, к чёрту, родство?! Они, что, с ума здесь все посходили?! Это, что, шутка?!

— Странная у вас манера шутить, — Джейк усмехнулся, подпёр голову рукой, запус-тив пальцы в отросшие волосы на затылке, посмотрел на гриффитку снизу вверх.