-- Одиль, - неуверенно произнес я.
Прекрасное видение стремительно двигалось к нам, будто скользило по воздуху. Не было слышно звука шагов, но фигура приближалась к нам. Бледная рука вынырнула из - под накидки и Роза, пронзительно вскрикнув, с проворностью ловкой маленькой белки юркнула за мою спину.
-- Возьми, - я протянул ей шкатулку. - Это все, что я могу тебе дать.
Под маской этого было не видно, но я знал, что Одиль нахмурилась и чуть ли не с завистью посмотрела на роскошный, сшитый неземными портнихами наряд Розы. Была Одиль довольно или нет, но шкатулка моментально исчезла из моих рук, даже прежде чем я успел разжать пальцы. Я просто ощутил, что сжимаю пустоту, хотя всего секунду назад прикасался к гладкому тяжелому предмету.
-- Она очень мила, - снисходительно заметила Одиль про Розу. - В таких кружевах, с такими цветками в локонах даже дурнушка выглядела бы прехорошенькой. Тебе повезло, что она снизошла до тебя.
-- Я сам это знаю, - почти грубо ответил я. Рука Розы вцепилась в мой плащ так крепко, что чуть не разорвала ткань. Я чувствовал ее частое взволнованное дыхание у себя на затылке. Твердые крупные жемчужинки, которыми был расшит ее корсет больно врезались мне в спину.
-- А ей повезло, что она осталась жива даже после того, как свела дружбу с тобой, - глаза Одиль жестоко блеснули в прорезях маски.
-- Прощай, - произнес я без всякого сожаления.
-- До встречи, дракон! - высокомерно бросила она через плечо, а в следующий миг мягкие полы ее накидки уже колыхались в запутанном лабиринте заброшенного квартала.
Одинокий красивый силуэт так живописно смотрелся среди улицы с закрытыми ставнями и заколоченными дверями, где еще недавно безумствовала эпидемия. Под накидкой колыхнулись оборки красочного платья, а на башмачках будто выросли крылья, и с их помощью Одиль исчезла еще прежде, чем поравнялась с нагроможденной поперек улицы баррикадой. Еще одно сверхъестественное существо в безлюдном пустынным месте.
Неужели такие отношения, как у нас с Одиль устанавливаются между каждой тещей и зятем? От всех этих бесконечных требований, жалоб и претензий голова пойдет кругом у любого. Мне казалось, что стоит только прижать ладонь ко лбу, и я почувствую обычный лихорадочный жар. Лучше не вспоминать про новую родню, а подумать о чем-то приятном, о том, как красиво выглядели Роза и мраморный ангел, слившиеся в поцелуе, статуя и девушка. Роза и меня называла именно ангелом. Похоже, у нее пристрастие ко всем красивым, крылатым созданиям.
-- И особенно к тебе, - сказала она, как всегда, безошибочно угадав мои мысли.
Винсент нагнал нас на одной из людных улочек. Ему совсем не хотелось встречаться с Одиль, поэтому он самостоятельно бродил по городу, ожидая пока мы останемся одни, без опасной и надоедливой компании.
-- Как легко дышится, когда рядом нет ни одной из твоих шести кумушек, - заметил он.
-- Ты прав, - кивнул я и обратил внимание на одного нарядного вельможу, проворно лавировавшего между прохожими. На первый взгляд в нем не было ничего примечательно, кроме элегантности, но стоило ему поднять на меня взгляд из-под широких полей шляпы и внутренне я содрогнулся от отвращения.
-- Легко дышится в любом месте, где нет нежелательных и зловещих посетителей, - произнес я, провожая взглядом незнакомца. Когда он быстро проходил мимо меня, в тот самый момент, когда мы поравнялись и на миг глянули друг другу в лицо, я чуть было не крикнул ему "я знаю тебя", хотя на самом деле я его не знал, только знак, оставленный на нем злом, был хорошо знаком мне. Незнакомец уже нырнул в переулок, а я все еще видел перед глазами сияющий алый крест на его лбу.
По миру тени бродят так же свободно, как и мои подданные. Так будет до конца времен, сказал Шарло и я знал, что он прав.
Стоило мне выбраться на отдых в регион моей страны, где царило вечное лето, и я забывал о борьбе света и тьмы. Мне нравилось лежать на луговине, ощущать под пальцами головки бархаток и васильков, и жевать горькие на вкус травинки. Я следил за яркими спинками божьих коровок, мелькавшими в траве, за белками, разгрызающими фундук где-то высоко на ветках деревьев. Тягучий пьянящий аромат роз был не сравним ни с каким другим наслаждением. Я ощущал счастье от того, что к моим рощам никогда не притронуться пилы и топоры лесорубов, а в моих чащобах ни разу не вспыхнут костры браконьеров. В тех лесах, куда не может ступить нога человека не раздаться вовеки ни одного охотничьего выстрела, высокую траву не тронут косари, у быстротечной реки не появиться ни одна прачка с корзинами белья, а высокая рожь и пшеница на полях так никогда и не дождутся жнеца.
Мой волк часто бродил здесь, но охотиться на кроликов и куропаток уходил в пограничные со смертным миром чащи, да и то в редких случаях, в основном за мясом, паштетом и разными объедками он прибегал на кухню в замок. Хищник сделался ручным.
Миртовые цветы и чайные деревья навевали какие-то воспоминания. Смотря на поля хмеля и маков, я вспомнил свои беседы с гномами. Во время наших разговоров нас не окружала такая великолепная, не тронутая никем природа. Роза сменила корону на только что сплетенный венок и собирала маргаритки на солнечной лужайке. Вокруг нее вертелся, пытаясь привлечь внимание хозяйки, единорог. На фоне пестрых зарослей цикорий и первоцветов его белое тело напоминало о свежевыпавшем снеге, а рог во лбу переливался чудесным узором из жемчужин. От того, что рядом вечно вертелись какие-то необычные создания, Роза сама казалась призрачной картинкой. Вот и сейчас единорог терся мордой ей об руку, а из корзинки для пикника выглядывал гремлин. Он уже успел закусить какими-то кренделями, и был весьма доволен таким полдником, но ему не нравилось слепящее летнее солнце, поэтому он безвылазно сидел в глубине корзинки. Я был рад, что он обходиться обычной едой и только иногда с жадностью накидывается на сырое мясо. Мне не хотелось, чтобы однажды любимый питомец Розы набросился на нее саму или на снующих по лесу белок. Однако будет довольно неплохо приучить его ловить мышей, если таковые решаться заглянуть на кухню или в столовую.
Море подсолнухов на ближайшем лугу золотилось в сияние дня. Приятно журчала вода. В речке уже плавало несколько выброшенных Розой с моста венков. Они не тонули, а стремительно неслись по течению. Моим водоемам не нужны ни дамбы, ни плотины. Река никогда не выйдет из берегов.
-- Ты царица, - подумал я, смотря на Розу и, кажется, повторил это шепотом. - У меня никогда не было царицы, но я отдал трон тебе. Всем отверженным, проклятым и проказливым, волшебным созданиям тоже нужна коронованная госпожа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});