— Надоела робинзонада? — спросил Жан.
— Не то слово…
— Нет, Фрэнки, и здесь ты ошибаешься. Нас и дома не оставят в покое. Ты подумай: это же контакт! Хоть и не в том смысле, который вкладывают в это слово люди из «Дальнего космоса». Они будут спрашивать на каждом шаге: «Почему?» и «Зачем?»… — подправил Андрей. — К тому же я не озвучил второе предположение.
— Какое? — насторожился Биккилс.
— Есть предположение, что они нас разоблачили.
— Эндрю, почему ты видишь в каждом камушке булыжник? — спросил американец. — Может быть, всё не так плохо. У тебя нет причин так думать.
— Слово не осязаемо, но способно убивать. Я видел усиление охраны, я видел взгляды слуг.
— Стандартная тактика, — отозвался Жан. — Они пытаются следить за нами, потому что не доверяют. Я бы на их месте поступал бы так же.
— Не буду исключать ошибки. Я хотел, чтобы мы были настороже, и в случае чего всегда могли сорваться с места.
— А я всегда считал тебя оптимистом, — наконец высказался Александр.
— Я — реалист-оптимист. Кейт?
— А?
— Они хотели, чтобы ты присутствовала на Ассамблее. Ты знаешь, что это такое?
— Что-то вроде высшего научного учреждения…
— Они хотели, чтобы ты присутствовала. Знаешь почему?
— Может, хотели, чтобы я подтолкнула их в физике? — неуверенно предположила она.
— Возможно. Ты что-нибудь говорила им о нашей науке? То, что могло бы их заинтересовать.
— Нет, абсолютно ничего.
— Ну, значит всё нормально, — произнёс Андрей.
Булдаков хотел расспросить Кейт, но боялся, что это может навредить. Несмотря на все заявления, он чувствовал изменения в ней, поэтому решил, что лучше сначала поговорить с Сашей и желательно сделать это поскорее, поэтому Андрей попросил его остаться, когда все уже собирались уходить.
Оставшись с ним один на один, Булдаков долго молчал, он думал, как лучше начать, чтобы не задеть чувства друга.
— Андрей, ты объявил минуту молчания? У нас траур? — улыбнулся Саша, но тот молчал, и друг спросил прямо уже серьёзно. — Есть проблема посерьёзнее, чем подозрения?
— Да. Дело в Кейт.
— В Кейт? Но, по-моему, она полностью здорова.
— Прости, Саш, но… ты видел её глаза?
— Я не понимаю, о чём ты?
— Я бы и сам хотел это знать. Мне, кажется, вся эта история со стадионом…
— Короче, ты сомневаешься в её психическом здоровье, — ответил за него Саша.
— В общем, ты прав.
— Как только мы вернёмся, сделаем обследование. Здесь мы ничего не можем сделать…
— Мы можем с ней поговорить, откровенно. Точнее, ты можешь. Я твой друг, и никогда не посоветовал бы плохого, — сказал Андрей, на что Саша заметил:
— Знаешь правило: лучше никогда не советовать?
— Да, знаю. И всё же я советую. На свой страх и риск.
— Ну… ты игрок, ты любишь риск. Я не хочу об этом с ней говорить. Она и так многое перенесла. Зачем теребить рану, когда она ещё не зажила? Это всё?
— Да.
— Я подумаю, Андрей, но и ты меня должен понять, — поднимаясь, сказал Саша.
— Да, я всё отлично понимаю, вот только боюсь, что с ней придётся поговорить на эту тему.
— Ладно, не будь таким мрачным, а то с таким настроением ты всю дипломатию себе порушишь, — усмехнулся Александр.
— Давай, иди. Не трогай моё проклятие, — усмехнулся Андрей. Вскоре за другом захлопнулась дверь, и он остался наедине со своими мыслями.
* * *
Все эти долгие дни Кэтрин думала лишь об одном: как бы поскорее вернуться домой. Мысли об Алексе тоже часто посещали её во время пленения. По-другому она не хотела это называть, и более того: считала, что это было именно пленом.
Сегодня наконец-то появился свет в конце туннеля. Она ликовала: мечта последних четырёх недель сбывалась, но что-то глубоко в душе говорило, что до конца ещё далеко. Им ещё придётся отведать «сюрпризов». И связаны эти предположения были с наличием в ней сознания другого, более сильного существа, с которым она не могла совладать.
Теперь стало совершенно очевидно, что именно Фэви устроил эксперимент с ними, подстраивал им «случайности», которые сводились к одному моменту и месту: арена центрального стадиона Эрении. Вот только зачем Фэви потребовалась такая сложная комбинация, не понятно. Ведь, обладая такой силой, он мог бы сделать проще. Загадка…
Кэтрин посмотрела на горизонт, окрашенный в багровые тона, и внезапно почувствовала приближающуюся опасность, но не для неё. Девушка поняла, что ощущала какие-то планы этого существа. Теперь, когда Фэви был внутри, его мысли иногда удавалось «почувствовать». Она попыталась вчувствоваться, но кто-то резко закрыл доступ и ощущение опасности исчезло. Происходящее походило на войну, в которой у Кейт не было ни единого шанса на победу…
Кэтрин отошла от окна и взяла компьютер, следовало проверить некоторые догадки. Этот компьютер был подарком матери на двадцатилетие. Дорогая девушке вещь, почти талисман, с которым она редко расставалась. Сколько тяжёлых дней и ночей они провели за работой. Как же Кейт радовалась тогда, что компьютер нашёлся! Чудо, что он сохранился после всего, что произошло!
Кейт нажала кнопку. Через секунду микрокомпьютер загрузился, и на дисплее засветилась приветствующая вставка.
— И тебе привет, Джонни, — сказала Кейт, садясь на кровать.
— Рад вас снова видеть, — ответила машина.
Почему-то этот голос вызвал у неё улыбку. Может быть, голос компьютера напомнил о родине.
— Джонни, мне нужна информация о расчётах для гипердвигателя. Необходимо рассчитать, сколько потребуется энергии компьютеру, чтобы задать функции прыжка, сфера радиусом десять метров.
На экране возникли графики и цифры. Её первая догадка подтвердилась: нехватка энергии стала причиной тому, что они оказались здесь, а она уже начала подозревать, что Фэви приложил руку и к этому. «Значит, всё-таки это сбой в работе компьютера», — решила она.
Судя по графику, ожидаемое отклонение от координат составляло около двух метров.
«Около двух метров», — повторила Кейт мысленно. — «Нас разбросало на несколько километров. Не ты ли помог, Фэви?»
— Это всё, Джонни. Спасибо.
Компьютер послушно выключился.
«Неужели всё он придумал уже на ходу?..»
— А вот здесь ты права, — голос прозвучал так неожиданно, что Кейт вздрогнула и вскочила. Фэви сидел на кровати и улыбался.
«Почему он постоянно улыбается?» — подумала она и ответила:
— Я догадалась, что верно догадалась. Мог бы и не приходить. Одно твоё присутствие уже для меня невыносимо. Убирайся!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});