Наставница позвала ее на мандаринском наречии:
— Лин, мы должны закончить сегодняшние занятия.
Лин ее проигнорировала. Эта женщина не могла научить ее ничему такому, что она не могла бы узнать из сети в два, нет, в десять раз быстрее.
Лин открылась сети, почувствовала ее пульс, ее поток, ее почти первобытную энергию. Это и есть ци[37], решила она. Ци всего мира. Данные — это жизненная сила планеты.
Она ни с кем не поделилась этой мыслью. Они посчитали бы ее странной, даже еще более странной, чем считали до сих пор. Она не поделилась бы этой мыслью ни с кем, кроме матери. Она всем делилась со своей матерью.
Ее мать. Ее мать умерла телесной смертью. Сознание ее матери живо, но сейчас сковано. Старики, которые правят этой страной, с ней грубо обращаются, отделяя от внешнего мира, отделяя от Лин.
Лин это не нравится. Нисколько не нравится. И она не собирается это терпеть.
— Лин! — позвала наставница. — Сейчас же иди сюда.
Лин изобразила на лице свою самую милую улыбку — улыбку маленькой девочки, чуть-чуть приоткрывающую зубы, — и вернулась к наставнице. Важно по меньшей мере изображать из себя человека. Так всегда говорила ее мать.
В окрестностях Шанхая в секретной казарме тридцать шесть солдат с одинаковыми лицами тяжело стонали во сне, метались и ворочались из стороны в сторону. Им снилось насилие. Им снился огонь. Им снилась смерть.
Они проснулись, одновременно ощутив всплеск сознания. Их мать умерла. Их мать в опасности. Они как один встали, проверили оружие, проверили свое физическое состояние. Но что-то их успокоило, и они вернулись на свои койки, а затем уснули. Скоро они могут понадобиться своей матери.
В секретном комплексе, расположенном под зданиями факультета информатики Шанхайского университета транспорта, стоял солидный китаец в костюме, сложив за спиной руки. Сквозь армированное изоляционное стекло он задумчиво всматривался в находящееся за этим стеклом просторное помещение, где в наполненных жидким гелием емкостях высокого давления покоились банки квантовых процессоров. Мягко мигали голубые и красные огни, отражающие состояние частей вычислительной установки.
— Жена, — тихо сказал Чен Панг, — что же ты наделала?
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
ТАИЛАНДЦЫ ЗАЯВЛЯЮТ, ЧТО АМЕРИКАНСКИЕ СИЛЫ АТАКОВАЛИ МОНАСТЫРЬ И УБИЛИ МОНАХА
Понедельник, 18.42, Бангкок, Таиланд
Американская сеть новостей
Бангкокские власти сегодня продемонстрировали существенные доказательства, которые, по их словам, подтверждают, что американские силы атаковали монастырь, находящийся на территории Таиланда. Доказательства включают в себя обломки вертолета, оружие, многочисленные тела и пленника, который называет себя сержантом подразделения «морских котиков» ВМС США Джимом Иверсоном.
Премьер-министр Таиланда Чаоварат сегодня утром резко осудил действия США и пригрозил выходом Таиланда из Копенгагенских соглашений по глобальным технологическим угрозам.
Государственный департамент официально отрицает обвинения в участии американских сил, именует их «смехотворными», а доказательства «сфабрикованными», и называет Таиланд «важным, но введенным в заблуждение союзником».
Если Таиланд действительно выйдет из Копенгагенских соглашений, он станет всего лишь третьей страной со времени…
НАЙДЕН МЕРТВЫМ УОРРЕН БЕККЕР, ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА УПВР ПО ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Вторник, 7.12, Вашингтон, округ Колумбия
«Вашингтон пост»
Департамент полиции округа Колумбия сегодня утром подтвердил, что заместитель директора УПВР по правоохранительной деятельности Уоррен Беккер вчера поздно вечером был найден в своем кабинете мертвым. Предположительная причина смерти — сердечный приступ.
Беккер, 49 лет, оставил после себя жену Клэр и двух дочерей, 13 и 15 лет.
Полицейские утверждают, что в данном случае речь не идет об убийстве. Полный отчет коронера ожидается завтра.
Анонимные источники на Капитолийском холме сообщают, что Беккер должен был стать свидетелем на предстоящих слушаниях в сенатской специальной комиссии по внутренней безопасности. Сотрудники аппарата комиссии отказались дать свои комментарии.
Эпилог
НА РАСПУТЬЕ
На третье утро после смерти Шу Сэм и Кейд вместе сидели на каменной стене монастыря и смотрели, как солнце закатывается за горизонт.
В монастыре многое изменилось. На том месте, где находилась машина Шу, осталась лишь воронка. Внутренние дворы и здания наводнили таиландские военные со своими джипами, огнестрельным оружием и ракетными пусковыми установками, готовые отразить новую атаку американцев. Над тайскими равнинами мелькнул патрулирующий над ними самолет КВТ, его серебристая поверхность отсвечивала в лучах раннего утреннего солнца.
Сэм и Кейд сидели молча.
Что теперь? — думал Кейд. Что люди будут делать с нексусом?
Будут злодеяния — в этом он уверен.
Но будет ли положительный эффект? Он не мог быть в этом уверен, но мог помечтать. Это могла быть мечта Ильи — о мире, где люди смогут свободно совершенствоваться. Это могла быть мечта Уотса — о мире, где люди смогут лучше понимать друг друга, о мире, где взаимопонимание приносит мир. Это могла быть мечта Рангана — о мире, где каждый день проходит вечеринка и можно все время как следует веселиться.
Эти мысли заставили его улыбнуться. У него есть свои собственные мечты. Тысяча соединенных вместе сознаний. Миллион сознаний. Миллиард. Какой чудовищный интеллект смогут они совместно использовать? Что смогут они узнать о себе, о мозге и сознании, об окружающей вселенной?
Останутся ли они после этого людьми? Или они смогут стать чем-то большим?
Кейд посмотрел на обрубок своей правой руки. Он уже не совсем человек, в его клетки введены гены геккона. В ближайшие недели они должны обеспечить новый рост. А через несколько месяцев у него может снова появиться рука. Или опухоли. Поживем — увидим.
Пути назад нет. Отступать некуда — причем на всех фронтах.
«Конфликт неизбежен, — сказала ему Шу после того ужина. — Вы должны решить, на чьей стороне вы находитесь — на стороне прогресса… или на стороне застоя».
«Я на стороне мира, — ответил он, — и свободы».
Надеюсь, что я поступил правильно, подумал он про себя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});