месте. Оружие все еще можно было заряжать и стрелять, хотя скорострельность резко снижалась из-за мешающего перезарядке штыка, и, как сказал Фэлхан, это буквально превращало каждый мушкет в абордажную пику. Это означало, что мушкетерам морской пехоты больше не нужно будет бросать свое огнестрельное оружие, как только начнется рукопашная схватка.
- В то же время, Брайан, - очень серьезно сказал Кэйлеб, - одна из причин, по которой я хотел, чтобы вы это увидели, заключается в том, что нам нужно принять решение, и вам следует высказать свое мнение по этому поводу, прежде чем мы это сделаем. В частности, действительно ли мы хотим начать выдавать винтовки всем нашим морским пехотинцам?
- Что? - верховный адмирал почувствовал, как его брови удивленно изогнулись от этого вопроса. - Почему мы не должны хотеть этого, ваше высочество? - спросил он через мгновение.
- Я могу назвать две основные причины, - ответил Кэйлеб. - Во-первых, на изготовление винтовки уходит гораздо больше времени, чем на изготовление гладкоствольного мушкета. Вероятно, мы сможем изготовить целых три или даже пять гладкоствольных ружей вместо каждой винтовки. Мастер Хаусмин собирается перенести производство мушкетов на свой новый литейный завод в Делтаке, как только сможет. Он должен быть в состоянии начать производить их там где-то в конце следующего месяца, и размещение всего этого под одной крышей позволит ему быть уверенным, что все взаимозаменяемые детали действительно взаимозаменяемы.
Принц скорчил гримасу, и Мерлин спрятал улыбку. За последние несколько месяцев Кэйлеб осознал недостатки, присущие отсутствию действительно единообразной системы измерений. Идея использования взаимозаменяемых деталей не была совершенно новой, но если бы "дюймы" двух разных мануфактур на самом деле не были идентичными, детали, произведенные одной из них, не подходили бы для мушкетов, произведенных другой. Именно поэтому Хаусмин следил за тем, чтобы на всех его объектах использовались единицы измерения того же размера, что и в Кингз-Харбор.
- Как только он полностью обустроит там свой оружейный цех, что займет месяц или около того больше, у него будет в два или три раза больше нарезных станков, чем сейчас, - продолжил Кэйлеб. - Общий объем производства возрастет, и соотношение производства немного изменится в пользу винтовок, но нарезка стволов требует времени и представляет собой целый дополнительный этап процесса. Это означает, что мы всегда сможем производить гладкоствольные ружья быстрее, чем винтовки. И хотя действительно приятно иметь преимущество винтовок в дальности стрельбы, мы также должны думать о том, чтобы иметь их достаточно для выполнения этой работы.
- Во-вторых, как только мы начнем их выпускать и как только они будут использоваться в действии, все захотят иметь те же виды оружия для своей пехоты. И, давайте посмотрим правде в глаза, дублировать их будет не так уж сложно. Мы не вводим никаких новых принципов или процессов в само оружие, кроме кремневого замка, который не является особенно сложным предложением.
- Итак, вы думаете о том, чтобы держать новые пули в резерве, - медленно произнес Лок-Айленд, и Кэйлеб кивнул.
- Мы сможем нарезать стволы существующих мушкетов намного быстрее, чем мы могли бы создавать их как винтовки с нуля, - отметил он. - Если мы будем держать новые пули "про запас", как вы выразились, мы сможем немедленно воспользоваться преимуществами превосходной скорострельности и новых штыков и по-прежнему держать в рукаве решающее преимущество, когда другие люди начнут копировать кремневые мушкеты. И все гладкоствольные ружья, которые мы изготовим за это время, будут доступны для нарезки, когда придет время.
- Но даже это будет довольно мимолетным преимуществом, ваше высочество, - указал Лок-Айленд.
- О, я знаю это, - снова кивнул Кэйлеб. - Я не говорю, что склоняюсь к отсрочке введения винтовок. Я просто говорю, что, по-моему, это то, что нам нужно обдумать. В любом случае, майору Кларику, конечно, нужно продолжать разрабатывать тактику как для гладкоствольных мушкетов, так и для винтовок.
- Вы, безусловно, правы в этом, ваше высочество, - немного мрачно сказал Лок-Айленд. Кэйлеб склонил голову набок, и верховный адмирал фыркнул. - Ваше высочество, вы знаете, что разборки с Нарманом и, возможно, Гектором, - это еще не конец. На самом деле, это будет только начало. Так что независимо от того, представим мы винтовки немедленно или нет, они нам скоро понадобятся. Вероятно, очень скоро.
V
Княжеский дворец,
Эрейстор
Князь Нарман откинулся на спинку кресла, положив руки на резные деревянные подлокотники, и без всякого выражения наблюдал, как необычайно заурядный на вид человек последовал за бароном Шэндиром и Трависом Олсином, графом Пайн-Холлоу, в зал заседаний его тайного совета.
Телохранители за дверью зала заседаний вытянулись по стойке смирно, когда первый советник и начальник шпионажа Нармана прошли мимо них; два стражника, стоявшие за креслом Нармана, этого не сделали.
- Итак, - сказал князь, когда дверь за вновь прибывшими закрылась. - Я так понимаю, у вас есть для меня какой-то свежий доклад?
Его тон не был ободряющим. Не то чтобы кто-то из них был удивлен.
- Да, есть, мой князь, - сказал Пайн-Холлоу, обращаясь к своему кузену несколько более официально, чем обычно. - И нет, - продолжил он более сухим тоном, - это не та новость, которую вы действительно захотите услышать.
Что-то похожее на улыбку мелькнуло в уголках рта Нармана, и Шэндир позволил себе почувствовать осторожное облегчение. Настроение князя было очень тяжелым с тех пор, как появились первые намеки на катастрофу, постигшую организацию Шэндира в Чарисе. Пайн-Холлоу понимал это, и барон был благодарен первому советнику за его готовность помочь переложить основную тяжесть недовольства Нармана с собственных плеч Шэндира. Тот факт, что Травис Олсин, вероятно, был единственным человеком на Сэйфхолде, которому Нарман безоговорочно доверял, тоже нисколько не вредил.
- Что ж, в этом, безусловно, есть достоинство откровенности, - сказал князь через мгновение. Затем почти улыбка, если это была улыбка, исчезла, и он перевел взгляд на Шэндира.
- С таким же успехом ты можешь пойти дальше и рассказать мне, - прорычал он.
- Да, мой князь. - Шэндир поклонился и указал на человека, который сопровождал его и Пайн-Холлоу. - Мой князь, это Марис Уиллимс. - Глаза Нармана слегка сузились, и барон кивнул. - Да, мой князь. Мастеру Уиллимсу наконец-то удалось добраться до дома.
- Да, вижу.
Нарман задумчиво посмотрел на Уиллимса, когда тот опустился на одно колено и склонил голову. Князь позволил ему постоять на коленях несколько секунд, затем