Рокировка отзовется на декабрьских выборах: резкое падение числа голосов, отданных за «Единую Россию», возмущение приписками и фальсификациями на выборах, митинги, которые прошли в разных городах России. Самый значительный состоялся в Москве на Болотной площади.
— На этом митинге были люди разной степени успешности, в целом живущие неплохо, но внезапно ощутившие себя несвободными, — заметил телеведущий Леонид Парфенов. — Точка отсчета их настроений — 24 сентября, когда объявили о возвращении Путина. Люди хотели вперед, а им сказали — назад, и как вы голосуете, нас не интересует…
Не станет ли сам Дмитрий Анатольевич потом переживать, что вот была у него возможность выйти за рамки заранее прочерченной траектории, круто переменить и жизнь в России, и собственную судьбу, да он ею не воспользоваться?
— Если я решение принимаю, — заметил однажды Медведев, — я его моментально выполняю и практически никогда не мучаюсь по поводу того, что сделал. Жизнь такая короткая…
Есть две причины, которые толкают политика вверх.
Одна — сжигающая изнутри жажда власти. Говорю об этом без тени осуждения. Офицер, не мечтающий стать генералом, и не должен им становиться. Он не наделен необходимыми для полководца командными качествами. Честолюбие и амбиции необходимы политику. Он должен желать власти и уметь с ней обращаться.
Вторая причина — некое мессианство, внутренняя уверенность политика в том, что он рожден ради того, чтобы совершить нечто великое, реализовать какую-то идею или мечту.
И Путин, и Медведев оказались на вершине власти в достаточной степени случайно. Как минимум они к этому не стремились. Но в Путине проснулись все эти страсти. А Медведев, как мне представляется, их лишен.
В Петербурге Дмитрия Анатольевича помнят мягким, открытым, доступным человеком. Конечно, готовя к президентской должности, его сильно изменили — внешне. Он подтянулся, похудел. Черты лица стали жестче. Но не характер. И главное — в нем сохранился пиетет перед Путиным. А Владимир Владимирович по-прежнему воспринимает его как помощника. Внимательные наблюдатели обращали внимание на одну характерную деталь. На совещаниях премьер-министр Путин не слушал президента Медведева. Смотрел перед собой или в сторону.
Вот почему в свое время, выбирая между Ивановым и Медведевым, Путин предпочел уступить свое кресло Дмитрию Анатольевичу. Сергей Борисович по характеру и амбициям ближе к Путину. Заняв главный кабинет в Кремле, мог бы и не удовлетвориться предначертанной ему скромной ролью…
А что касается Дмитрия Анатольевича, Путин твердо знал его жизненные интересы и устремления… Должен заметить, что, с моей точки зрения, отсутствие властолюбия — по-человечески весьма симпатичная черта характера. Но властители нашей страны, как мы знаем, делаются из другого материала.
Интеллектуальная публика сходится в том, что уход Медведева с президентского поста окончательно превратит власть в монолит. Само его присутствие в Кремле создавало ощущение плюрализма в общественной жизни. Хотя мало кто из политических журналистов предполагал, что между Владимиром Владимировичем и Дмитрием Анатольевичем могли быть принципиальные разногласия.
Почему Путин пожелал вновь стать президентом?
Нынешние руководители страны извлекли из распада Советского Союза немало уроков. Первый и главный: власть надо крепко держать в руках. Чуть зазевался — и потеряешь. Второй урок — доверять можно только тем, кого знаешь лично и давно. Этот урок точно реализован. Видно, что уход из команды считается худшим преступлением, предательством. Да никто и не уходит.
Власть — это единственное, что приносит удовольствие всегда. Все остальные виды удовольствий доставляют лишь кратковременную радость. К тому же в нашей стране все остальные удовольствия прилагаются к власти. Большой начальник ни в чем не знает отказа. Всем остальным постоянно приходится преодолевать препятствия. Мы на каждом шагу сталкиваемся с людьми, которые нас не любят и говорят нам «нет». А начальнику в нашей стране все говорят «да».
Любое желание будет исполнено. Потерял власть — лишился всего. Кто же уйдет по собственной воле?
К тому же Владимиру Владимировичу явно не понравилась конструкция тандема.
Власть в нашем государстве носит личностный характер. Тот, кому она принадлежит в реальности, может в принципе занимать любой пост. При соблюдении одного условия: он недвусмысленно дает понять стране, что остается полновластным хозяином. Вот этого после избрания Медведева не произошло. Они с Путиным не объяснили чиновникам правила игры. Ведь в нашей стране не принято выражаться откровенно.
Тандем, то есть некое подобие разделения власти, парализовал аппарат. После избрания Медведева чиновники растерялись, не понимая, кому угождать. Они пребывали в смущении. С одной стороны, понимали, что реальное положение Путина не изменилось, он — главный. С другой — Дмитрий Анатольевич вел себя так, как и положено президенту.
Различия в указаниях, которые поступали из Кремля и Дома правительства, носили незначительный характер. Но разница в стиле была огромной. Медведев произносил совершенно иные речи! Даже минимальная политическая конкуренция выявила слабость системы власти. Чиновники, пытаясь угадать желания начальства, попали в трудное положение. Вертикаль власти зашаталась, теряя устойчивость.
Путина, можно предположить, все это сильно раздражало. Наверное, с его точки зрения, государственная машина разболталась… А Владимир Владимирович явно живет с ощущением, что только он сам способен наладить дело.
«В приватной беседе, — писал журналист, участвовавший в беседе с Путиным в узком кругу, — он признался: мол, я не хотел бы никем “понукать”, хотел бы создать такой властный механизм, который бы работал сам. Но не выходит — вынужден всех держать в узде, чуть вожжи ослабил — и шестеренки заедает».
Заметно, что намерение Владимира Владимировича вернуться в Кремль не порадовало немалую часть мыслящей публики. Поразительным образом даже оппозиционно настроенные люди обращались к Медведеву с призывом участвовать в президентских выборах. Исходили из того, что у Дмитрия Анатольевича сохраняется рейтинг надежды, а Путин свой ресурс выработал и ничего нового уже не привнесет.
«Действительно, и к этому надо относиться серьезно, харизма Владимира Путина рассыпается в глазах новой, молодой России, — пишет публицист Александр Сергеевич Ципко. — Но ведь еще три года назад все было по-другому. Путин как национальный лидер, олицетворяющий надежды на будущее, был не только политической, но и морально-психологической реальностью…