Она улыбнулась, вспомнив об этом. Суставы у нее тогда застыли, руки и ноги замерзли, однако она чувствовала себя отдохнувшей. В то утро она впервые начала думать о себе как о суллийке.
Видя, что бульон наконец-то оттаял, Аш добавила туда сухих стручков и заячьего жира. Солнце вставало, окрашивая облака в бледно-оранжевый цвет, и освещало местность вокруг лагеря. Ветер погнал по равнине перья и стланик. Вдали, на юго-востоке, Аш разглядела россыпь темных пятнышек, которые вчера как будто не видела. Они походили на деревья — настоящие, а не миражи, созданные облаками.
— Попей, — сказала она Арку, налив бульону в его рог для питья. Арк посмотрел на нее и взял рог. Напиток, только с огня, обжигал, но Арк отважно сделал большой глоток.
— Хорошо, — сказал он, помедлил и добавил: — Дочь моя.
Аш, не смея взглянуть на него, наполнила рог и для Маля.
Несогласный прикончил свою порцию одним глотком, поблагодарил ее и сказал, что подкрепился на славу. Глядя, как Маль седлает коня, а Арк сворачивает лагерь, она поняла, что любит их обоих. Она стала суллийкой потому, что у нее, как Простирающей Руки, не было выбора, но остаться ею хотела ради этих двоих мужчин.
Когда Несогласный отправился в путь, Аш помогла Арку убрать палатку и выкопать колышки. Аш по привычному распорядку делала более легкую работу — гасила костер и прикидывала, что из провизии понадобится им на сегодня, Арк навьючивал лошадей и набирал воду. Когда они покончили с этим, не оставив от лагеря никаких следов, Аш взяла серп с цепочкой и принялась упражняться.
Она уже освоилась с ними и быстро раскручивала цепь над головой. Сегодня Арк, одетый в доспехи, шубу и кольчужные перчатки, поставил ей целью захватить его меч. Роль меча исполнял колышек от палатки, обрезанный до нужной длины. Арк держал его наперевес, и для захвата требовалось опустить руку, изменив вращение цепи, чего Аш никак не могла добиться. Когда металлическая, усеянная перидотами слеза просвистела у самого ее глаза, Аш испугалась и уронила серп. Арк заставлял ее повторять снова и снова, пока она не перестала бояться.
Когда они закончили урок, рука у нее онемела, а щеки разгорелись. Рысья шубка сильно пострадала, и Аш хмуро разглядывала оставленные гирей пролысины.
— Учись отступать, когда на тебя нападают с мечом. Ты подпускаешь меня чересчур близко.
— Наза Тани?
— Да, девять шагов безопасности. Будем учиться соблюдать их во время езды.
Аш не знала, как он намерен это осуществить, но по выезде из лагеря он сказал ей:
— Я поеду впереди, а твое дело — держать голову своего коня ровно в девяти шагах от хвоста серого.
Аш только фыркнула — что же может быть проще?
Они тронули с места рысью, и утреннее солнце светило им прямо в лицо. Ровную землю усеивали известняковые валуны, и временами перед путниками разворачивались бескрайние просторы, которые Аш уже привыкла видеть в Глуши. Там что-то мерцало, принимая вдали очертания холмов, городов и лесов, вблизи же там не оказывалось ничего, кроме тумана. Аш каждый раз казалось, будто ее надули.
Установив расстояние в девять шагов между собой и серым, она решила держать его. Но Арк перешел на крупную рысь, и она поняла, что дело это не такое легкое, как ей думалось. У серого ноги были длиннее и ход более плавный, чем у белого, — ей приходилось то и дело пускать мерина галопом, чтобы не отстать. От такой езды она очень быстро утомилась, а белый стал беспокоен. Когда Арк резко придержал серого, Аш еле успела укоротить повод. Всякий раз, когда ей казалось, что она наконец приладилась, Арк выкидывал что-нибудь новенькое. У серого имелся в запасе пятый аллюр — высокая иноходь, нечто среднее между легкой и крупной рысью. Бедняга белый ничего такого не умел и вынуждал Аш чередовать рысь с галопом.
Час спустя шея у нее одеревенела, а злополучное расстояние, кажется, навсегда въелось в ее мозг. Она полагала, что и во сне увидит эти отмеченные мелом девять шагов — к этому, как видно, Арк и стремился.
Сообразив это, Аш поняла еще кое-что. Девять шагов — это предел, граница, на которой она может нанести удар, сама оставаясь в безопасности. Но если она не желает сама наносить удар, то спокойно может отойти и подальше. Суть этого урока не только в том, чтобы она научилась верно измерять расстояние, но и в том, чтобы научить ее выживать.
Аш тут же придержала белого. Через пару мгновений Арк обратил на это внимание и обернулся к ней. При виде его сурового лица она подумала, что опять ошиблась... но тут он кивнул, коротко и всего один раз.
Аш выдержала испытание.
Она усмехалась, глядя Арку в затылок. Солнце давно уже скрылось за грядой облаков, но Аш почему-то чувствовала его тепло. Она поцеловала белого в шею и пообещала никогда больше не проделывать с ним таких штук. Вспомнив, что видела где-то завалявшуюся морковку, лошадиное лакомство, она расстегнула ближнюю к ней сумку.
Шаря под свернутой палаткой, она услышала вой. Этот звук, заунывный и полный тоски, обдал ее холодом. На миг Аш застыла, как завороженная, потом взглянула на Арка. Он трусил впереди как ни в чем не бывало.
Она окликнула его голосом, непохожим на свой. Он оглянулся, увидел ее лицо, и в нем произошла мгновенная перемена.
Он произнес по-сулльски имя Первого Бога и задал Аш только один вопрос:
— Далеко ли?
Аш перевела дыхание. Этот вопрос был обращен к Простирающей Руки, которой ей в этот миг не хотелось быть. Но выбора не было — ни сейчас, ни когда-либо прежде. Аш принудила себя обрести голос.
— Мне показалось, что далеко — к западу от нас.
Сулл, слегка успокоившись, посмотрел на небо, определяя, который теперь час.
— Поторопимся, — сказал он и пустил серого размашистой рысью.
Аш последовала за ним. После полудня тропа пошла под уклон, почва стала неровной, и Аш пару раз замечала блестящие на юге озера. Тучи бежали по небу, неся в клановые земли только что народившуюся бурю. Аш, следя за ними, прислушивалась, нет ли погони. Воя больше не было, но она чувствовала, как что-то гонится за ней и желает ей зла.
После той ночи в ледовом оазисе она долго держалась настороже, но дни проходили без происшествий, и она позволила себе поверить, что опасность миновала. Она вела себя, как ребенок, и теперь сердилась на себя за это. Арк и Маль в отличие от нее не теряли бдительности: они-то помнили, почему оказались здесь.
Аш, однако, слишком устала, чтобы долго гневаться на себя. Арк ехал быстро, не давая лошадям отдыха. Впереди маячили темные пятна, замеченные ею на рассвете, и теперь Аш была уверена, что это деревья. Что это — край Глуши? Она не слишком хорошо помнила, что находится там, на востоке. Кажется, леса, огромные леса, которые тянутся до самого моря. У ее приемного отца были карты с красивыми иллюстрациями и надписями на старом языке, разукрашенные и позолоченные, как молитвенники, но Аш даже ребенком не доверяла им. Они населяли Облачные Земли всевозможными опасностями: драконами, потоками лавы, ледяными полями и ядовитыми болотами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});