Машина - небольшой японский компакт, а шофер - женщина, светловолосая, пожилая, с дружелюбным некрасивым лицом. Похожа на Голду Мейр, подумал Питер.
Он сел на заднее сидение, ожидая слов "Меня послала Магда".
Но женщина только вежливо сказала "Шалом, шалом", включила мотор, зажгла фары, и машина двинулась от отеля.
В усиливающихся сумерках они спокойно объехали внешнюю стену старого города и начали спускаться в долину Кидрон. Оглядываясь, Питер видел над холмами элегантные новые здания еврейской части города.
Когда он в последний раз был в Иерусалиме, тут лежали пустынные развалины: все дома разрушены арабами.
Восстановление этого священного для иудаизма места символизирует дух удивительного народа, подумал Питер.
Хорошее начало для разговора, и он сообщил свою мысль женщине-шоферу.
Та ответила на иврите, явно отказываясь говорить по-английски. Питер испробовал французский - с тем же результатом.
Он решил, что женщине приказали держать язык за зубами.
Когда они огибали нижние склоны горы Олив, спустилась ночь; позади остались последние здания арабского района. Женщина увеличила скорость, дорога была почти пуста. Она полого опускалась в темную неглубокую долину. По обе стороны широкой щебеночной дороги теперь тянулась пустыня.
Небо чистое, без облаков и дымки, звезды кажутся большими и ярко-белыми, последние остатки дня исчезали сзади, на западном участке неба.
Дорога насыщена указателями. Они направлялись на восток, к Иордану, Мертвому морю и Иерихону; через двадцать пять миль в свете фар Питер увидел надпись на английском, арабском и иврите: они спускаются в долину Мертвого моря ниже уровня моря.
Питер снова попытался вовлечь женщину в разговор, но она ответила что-то односложное. Питер решил, что ей нечего ему сказать. Машина взята напрокат. На дверце табличка с названием компании, адресом и таксой. Женщина знает только пункт их назначения, а это он и сам скоро узнает.
Больше Питер не пытался заговаривать с ней, но оставался настороже; не двигаясь заметно, провел подготовку, как парашютист перед прыжком, по очереди напрягая мышцы, чтобы тело не оцепенело от долгой неподвижности и могло мгновенно перейти к действиям.
Впереди в свете фар показались предупредительные огни перекрестка, машина пошла медленнее, женщина включила сигнал левого поворота. Свет упал на дорожный знак, и Питер увидел, что они двинулись в сторону Иерихона, отворачивая от Мертвого моря и направляясь в долину Иордана к Галилее на севере.
Над горными вершинами за долиной медленно поднялись бычьи рога новой луны, стало видно окружающую пустыню.
Снова женщина замедлила скорость, на этот раз в самом Иерихоне, старейшем населенном пункте планеты: свыше шести тысяч лет люди живут здесь, и их отбросы подняли город на сотни футов над уровнем пустыни. Археологи уже раскопали обрушившиеся стены, которые упали при звуках боевых труб Иисуса Навина.
"Ну и штука, - улыбнулся про себя Питер в темноте. - Не хуже атомной бомбы".
Выехав из города, машина свернула с главной дороги. Теперь она шла по узкой вспомогательной дороге между многочисленными тесно расположенными сооружениями: киосками сувениров, арабскими кафе, лавками торговцев древностями; поверхность неровная, и машина шла медленно.
По-прежнему не очень быстро они поднялись на холмы, и на вершине женщина повернула на грязную тропу. Тонкая тальковая пыль заполнила машину, и Питер чихнул.
Полимили спустя показался щит на подмостках, преграждавший поворот направо.
"Военная зона, - было написано на нем. - Проезд дальше запрещен".
Женщине пришлось прижаться к самой скале, чтобы объехать этот щит; никакие часовые их не остановили.
Неожиданно Питер увидел большой черный утес, встающий прямо перед ним в звездной ночи и закрывающий половину неба.
Что-то ожило в его памяти: высокий утес над Иерихоном, выходящий на долину Мертвого моря; конечно - он сразу вспомнил: сцена последнего искушения Христа. Как это у Матфея? Питер вспомнил точную цитату:
Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их...
Неужели Калиф сознательно выбрал это место из-за этой мистической ассоциации? И это часть того квазирелигиозного представления, которое сложилось у Калифа о себе самом?
Ангелам своим заповедаю о Тебе, и на руках понесут Тебя...
Неужели Калиф видит себя наследником абсолютной власти над всеми земными царствами, той власти, которую в древних хрониках называют "шестым порядком ангелов"?
Питер почувствовал, что дух его дрогнул перед лицом такого грандиозного безумия, громадного и грозного видения, рядом с которым он показался себе незначительным и слабым. Страх охватил его, как сеть гладиатора, ослабил его решительность, лишил сил. Он молча сражался с ним, пытался высвободиться из сети, прежде чем она доставит его, беспомощного, во власть Калифа.
Женщина резко остановила машину, повернулась и включила свет внутри. Несколько мгновений молча смотрела на него. Показалось ли ему или действительно на ее старом нкрасивом лице промелькнула жалость?
- Здесь, - негромко сказала она.
Питер достал бумажник из кармана пиджака.
- Нет, - она покачала головой. - Вы мне ничего не должны.
- Тода раба, - поблагодарил ее Питер на ломаном иврите и открыл дверцу.
Воздух пустыни неподвижен и холоден, низкие колючие кустарники пахли шалфеем.
- Шалом, - сказала ему женщина в открытое окно и резко развернула машину. Свет фар упал на рощу финиковых пальм впереди, потом снова ушел в пустыню. Небольшая машина набрала скорость и двинулась по извилистой дороге назад, туда, откуда они прибыли.
Питер повернулся к ней спиной, позволяя своим глазам привыкнуть к слабому освещению рогатой луны и белому блеску пустынных звезд.
Через несколько минут он двинулся по тропе через пальмовую рощу. Здесь пахло дымом от костров, меж деревьев висел голубоватый туман.
Где-то в глубине рощи жалобно заблеяла коза, послышался плач ребенка - должно быть, лагерь бедуинов в оазисе. Он пошел в ту сторону и неожиданно оказался на открытой поляне, окруженной пальмами. Земля здесь утоптана копытами множества животных, Питер слегка споткнулся, но тут же восстановил равновесие.
В центре поляны каменный парапет вокруг глубокого колодца с пресной водой. Над парапетом примитивный блок и еще один темный предмет, который Питер сразу не узнал, темный и бесформенный, он находился на самом парапете.
Питер осторожно двинуля к нему и почувствовал, как сердце его подпрыгнуло: предмет пошевелился.
Человек, в длинной просторной одежде, касающейся песчаной почвы; казалось, он плывет в темноте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});