я, стою в центре комнаты.
Он заорал. Да, это было весело.
Амена испуганно прижала ладонь к губам, но потом узнала меня.
– Какого черта? – сказала она. – Что ты здесь делаешь?
– Что?.. Кто?.. – охнула Потенциальная цель.
Амена разъярилась.
– Это… друг моей второй матери, – сказала она, скрежеща зубами. – И ее бо… охранник.
– Что?! – Он был сбит с толку, но потом до него дошло, что значит «охранник». Он тут же отпрыгнул от Амены. – Э-э-э… Наверное… тебе лучше уйти.
Амена посмотрела на него, а потом сердито покосилась на меня, развернулась, выбежала за дверь и умчалась дальше по дорожке. Я последовал за ней, и Потенциальная цель отскочила, когда я пробегал мимо. Ага, так-то лучше.
Я поравнялся с ней на проселочной тропе, освещенной парящими в воздухе фонарями-указателями. Я не специально пытался ее догнать, просто ноги у меня длиннее, а она больше топала, чем пыталась уйти.
– Откуда ты узнал, где я? – спросила она. – Ты что, прятался под крыльцом?
Она решила, что я не пойму сравнение с домашним животным.
– Это было грубовато, – ответил я. – Тем более учитывая то обстоятельство, что я… «друг» твоей второй матери. – Слово «друг» я иронично подчеркнул. – У вас так принято разговаривать со слугами-ботами?
Камера дрона показала, что озадаченное выражение ее лица сменилось на угрюмое и виноватое.
– Нет. У меня нет ботов-слуг! Я не знала… Я никогда не слышала, чтобы ты разговаривал.
– Ты не задавала вопросов. – Неужели я и правда такой молчаливый? Я разговариваю с детьми по сети и с Мензах. Возможно, для остальных членов семьи мне лучше снова притвориться роботом. – Никто не собирался приходить в тот дом. Этот человек солгал тебе про встречу с другими людьми.
Она снова топала молча целых двенадцать с половиной секунд.
– Слушай, ты, конечно, прости, но я не какая-нибудь идиотка, меня на мякине не проведешь. Если бы он сделал то, что мне не по нраву, я бы просто ушла. А если бы он меня не выпустил, я могла бы позвать на помощь по сети, в любой момент. – Она говорила презрительно и заносчиво. – Я бы не дала себя в обиду.
– Если бы я решил, что он собирается тебя обидеть, я бы его ликвидировал. Меня тоже на мякине не проведешь.
Она остановилась и уставилась на меня. Я тоже остановился, но смотрел себе под ноги.
– Мензах – руководитель планеты и небольшой политической организации, которая привлекла недоброе внимание важных корпораций. Ее положение изменилось. Тебе пора повзрослеть и понять это.
Она набрала в грудь воздуха для ответа, но потом запнулась и покачала головой.
– Он не был шпионом из корпорации. Он просто…
– Просто человек, которого ты не знаешь, появившийся незнамо откуда на большом открытом фестивале, который посещает половина континента и еще куча народа со всех концов Вселенной.
Я знал, что он не корпоративный шпион (см. выше, насчет ликвидации), но она точно не могла знать наверняка.
Она затихла на шестнадцать секунд:
– Ты расскажешь родителям?
Так вот о чем она волнуется. Я был оскорблен и разозлился:
– Не знаю. Полагаю, ты об этом узнаешь.
Она сердито затопала дальше.
Так что, вспоминая это, я понимаю, что не все шло гладко.
* * *
Карт тарахтел в темноте вверх по склону низкого холма к загородному дому – раскладной двухэтажной конструкции с широкими закрытыми балконами на обоих уровнях. Рядом с домом стояла пара раскидистых деревьев, протянув над крышей ветки с резной листвой. Дом построил дедушка Мензах, ее бабушки и другие члены семьи занимались первичной разведкой планеты и терраформированием. Все колонисты, не жившие на орбитальном корабле, селились во временных строениях, которые перемещали в зависимости от времени года, чтобы избежать разрушительных погодных явлений в обитаемых тогда частях планеты.
По всем холмам вокруг были разбросаны и другие раскладные дома, большие и маленькие, ближайший – всего в двадцати семи метрах. Внутри дома горел свет, а один фонарь парил в качестве указателя для парковки транспорта. Меня обеспокоило бы такое скудное освещение, если бы я не выставил в патрулирование окрестностей тридцать семь дронов.
Дроны засекли только ранее опознанных людей и дополненных людей – те возвращались к себе домой или прогуливались. Я проверял всех неопознанных людей, которых встречал в первый раз. Энергетические сигнатуры я хранил в маленьких переносных гаджетах, которые люди используют для медицинских целей, в Корпоративном кольце я таких не видел, хотя больше времени проводил на планетах, где люди не особо включены в систему корпоративного рабства. В сериалах показывали планеты, где совсем нет корпоративного рабства, но я на таких не бывал. Дроны засекли также пятерых младших детей, отправившихся в совершенно нелегальную вылазку к ближайшему ручью, где они исполняли странный ритуал, напрыгивая друг на друга из-за кустов и скал. Они вернулись в дом, не замеченные родителями или старшими братьями и сестрами, и теперь развалились у себя наверху и смотрели сериалы.
В доме имелись защищенные герметичные окна и двери, но никто ими не пользовался, никто! Хорошо хоть, это облегчало существование моим дронам-патрульным.
– Я посижу немного снаружи, – сказала Мензах, когда карт остановился. – Почему бы тебе не вернуться на фестиваль? Сегодня наверняка есть еще несколько спектаклей, правда?
Я стараюсь не спрашивать людей, что с ними не так. В основном потому, что мне плевать. А в тех редких случаях, когда не плевать, это означает разговор, не касающийся напрямую протоколов безопасности, а тут я уже вступаю на тонкий лед, по многим причинам. Но люди постоянно спрашивают друг друга об их текущем статусе, так что в этом сложного? Это обычный запрос информации, только и всего. Я провел быстрый поиск и вытащил несколько фраз из своей медиаколлекции. Ни одна не выглядела похожей на фразу, которую я могу произнести по своей воле, поэтому я передумал и спросил по-простому:
– Что с тобой не так?
Она удивилась и покосилась на меня:
– Не начинай.
И все-таки что-то было не так, это заметили даже другие люди.
– Я должен знать обо всех потенциальных проблемах, чтобы верно оценить угрозы.
Она подняла бровь и открыла дверь карта:
– В нашем контракте такого не написано.
Я вышел из карта и последовал за ней к креслам, стоящим у дома, на траве под деревьями. Тень была такая глубокая, что пришлось включить фильтр ночного ви́дения, иначе я бы не разглядел Мензах.
– Это потому что я вечно отлыниваю от работы.
Она села.
– Если ты так отлыниваешь, не хотелось бы мне увидеть, как бывает, когда… – Ее улыбка угасла, и она умолкла, однако потом