– И как Гленлайон намеревается уладить это дело? – спросила я, переключая внимание на Колина.
– Думаю, он попросит аудиенции у герцога и предъявит ему доказательство того, что сын плетет опасную интригу у него за спиной. Если у герцога осталась хоть капля совести, он согласится обменять один документ на другой. Если же нет, в Шотландии о нем распространятся самые нелестные слухи и он станет посмешищем для всех соотечественников. Сын водит за нос самого герцога Аргайла! К тому же неизвестно, чем закончится восстание. Риск и в самом деле велик: если Стюарт взойдет на трон, Аргайла обвинят в оскорблении его величества и отправят на эшафот, как и его деда. Ведь это его подпись на документе, который призывает к цареубийству…
Подливая себе вина из второго кувшина, я рассеянно слушала рассказ Колина о заговоре и о том, что случилось в спальне Марион Кэмпбелл. Взгляд мой не отрывался от двери. Лиам все не приходил. В горле у меня встал комок. Я понимала, что в глубине души надеялась увидеться с ним, пусть даже просто ради того, чтобы убедиться – он жив и здоров. «Признай, Кейтлин, ты по нему скучаешь!» Но нет, еще слишком много было во мне горечи, слишком много боли. Я слишком сильно на него злилась.
Пальцы Колина пробежали по моей мокрой щеке.
– Кейтлин!
– Он изменил мне.
Он смотрел на меня, онемев от изумления. Я подумала, что надо бы помочь ему закрыть рот, иначе челюсть его вот-вот отвалится и ударится о стол.
– Что?
– Лиам мне изменил, – с трудом выговорила я.
Неожиданно для себя я ощутила потребность все ему рассказать. Мне нужно было освободиться от этого ужасного груза, обременявшего меня многие недели, от боли, разрывавшей мне душу.
– С Маргарет Макдональд.
– Но как это случилось?
Я описала ему события, которые подтолкнули Лиама к поступку, который я сочла непростительным. Выпитое вино и сама обстановка в общем зале развязали мне язык. Слабым голосом я исторгла из себя свою злобу, свою горечь и свои сожаления. Во взгляде серых глаз Колина я увидела сочувствие, в котором так нуждалась.
– Ну вот, теперь ты все знаешь. И еще он сказал, что не вернется…
Я задохнулась от горя и расплакалась. Расстроенный Колин присел рядом на лавку и нежно меня приобнял.
– Кейтлин, я не знаю, что сказать. Мне очень жаль, что все так вышло. Боже, я и подумать не мог, что Лиам способен на такую низость!
Через какое-то время я затихла. Тепло Колина успокаивало меня, и я прижалась к нему. Он наклонился и поцеловал меня в лоб.
– Я отведу тебя в комнату, тебе надо отдохнуть, – сказал он, помогая мне подняться.
Я опасно покачивалась на непослушных ногах, пока он подбирал соскользнувшую на пол накидку.
– Упс! – воскликнула я, цепляясь за его руку. – Колин, не шевелись!
– А я и не шевелюсь, Кейтлин. Теперь идем! Ты на ногах не стоишь.
В комнате было темно и очень холодно. Одежда у меня на спине промокла от пота, голова кружилась. Усадив меня в единственное кресло, Колин зажег свечу и снял с кровати покрывало. Я наблюдала за ним, щелкая зубами от холода. Огонь в камине давно погас. Я понимала, что нужно его разжечь. Я так замерзла…
– Берегись! – вскричал Колин, едва успев подхватить меня, когда я уже прицелилась головой в кучу холодной золы. – Тебя невозможно оставить ни на минуту!
Я разразилась искусственным смехом. Я часто слышала эти слова от Лиама. Сколько раз он, смеясь, жаловался, что стоит ему отвернуться, как я тут же влипаю в какую-нибудь неприятность.
– Это правда, я страшная зануда, – пробормотала я, вяло поворачиваясь у него в объятиях. – Цепляюсь, как пиявка, не отделаться! – Я посмотрела на него с вызовом. – И, если подумать, это правда. Зачем Лиаму возвращаться? Колин, посмотри на меня!
Он обхватил мое лицо ладонями и с грустью взглянул на меня.
– Кейтлин, перестань, ты не в себе.
– Да неужели? Хотя верно, сегодня вечером мне как-то грустновато…
И я снова расхохоталась. Странное дело, но рассмешить Колина не вышло. Мои ноги стали ватными.
– Кейтлин!
Он крепко прижал меня к себе. Я так замерзла… Тепло его тела влекло меня, и я прильнула к его груди. И снова его проницательный взгляд встретился с моим. О этот взгляд!
Я закрыла глаза и тут же открыла их снова. Но Колин по-прежнему был тут и смотрел на меня со странным выражением. Его теплое дыхание согревало мне лицо. И вдруг губы его крепко прижались к моим губам. Я до такой степени растерялась, что утратила всякий контроль над своим телом и в поисках опоры уцепилась за его плед. «Господи, Кейтлин, что ты делаешь?»
Колин перенес меня к кровати, и мы рухнули на нее вместе. Его руки заскользили по моему телу. Не знаю как, но через несколько минут – или мне только показалось, что прошло несколько минут? – я осталась в одной нижней сорочке. Остальная моя одежда была разбросана по постели.
– Кэмпбелл! О Кейтлин! Все эти годы… Боже!
На мгновение мне показалось, что я слышу голос Лиама. Колин завладел моим ртом, снова принялся гладить меня под рубашкой. Я отдалась ощущениям, которые порождали во мне его ласки. Постанывая и дрожа, я трепетала, словно камыш под приятным дуновением ветерка. И вдруг в происходящее вихрем ворвалась моя совесть. Я открыла глаза. Нет! Это не Лиам! Это не его поцелуи, не его ласки!
– Мерзавец, как он мог так поступить с тобой, Кейтлин?
В темноте комнаты я различила светлую блестящую шевелюру мужчины, возившегося под моей задранной сорочкой. «Кейтлин, что ты делаешь? Очнись, пока не поздно!» Я шевельнулась, попыталась оттолкнуть его, но мое тело не отвечало, а в голове…
Колин лег на меня и осторожно раздвинул коленом мои бедра. «Колин, умоляю…» Но слова так и не сорвались с моих губ. В глазах моих застыли жгучие слезы. Я тихо застонала, всхлипнула… Колин замер и посмотрел мне в лицо.
– Кейтлин, я…
Взгляд его был печальным, о, каким печальным! С трудом переводя дыхание, он негромко выругался и положил голову мне на грудь.
– Прости меня, – прошептал он. – Я не имел права… Ты выпила, и… я знаю, что ты хочешь быть с Лиамом.
Он замолчал немного, и в тишине я услышала его хриплое, прерывистое дыхание. Неужели он плакал? Комната кружилась вокруг меня. Меня затошнило. Колин перекатился на бок.
– Кейтлин, я любил тебя и люблю. И я никогда не прощу Лиаму того, что он с тобой сделал. Но он – мой брат, а ты… – Он сел на постели. – Я не могу… Только не так! Не могу воспользоваться твоей слабостью. Я знаю, что тебе грустно. И что ты хочешь быть с Лиамом.
Та часть моего сознания, что еще способна была соображать, понимала, насколько он прав. Я была на волосок от того, чтобы совершить ту же ошибку, что и Лиам! Я лежала не шевелясь, уставившись на покрытый трещинами потолок, который все кружился, кружился…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});