где-то... В «Невыполнимой миссии», кажется. Давно хотел попробовать...
В верхней точке, где гравитация уже начала тянуть меня вниз, я смотал веревку обратно в рукав, и, раньше, чем начал падать, вонзил нож в стену, повисая на нем, как альпинист — на шлямбуре, с целью передохнуть. С одной лишь разницей — у меня не было оттяжки и обвязки, чтобы откинуться на них и полностью расслабиться.
— Вал! — позвал я. — У тебя коптер еще в воздухе?
— Что? Да!
— Мне надо знать, на месте ли снайпер!
— Секунду! Да, там же! Снова пытается сбить дрона!
— Отлично, отвлеки его!
— Как?!
Я скрипнул зубами:
— У тебя что, много способов?! Дроном!
— Он же его собьет!
— Да хер с ним, пусть сбивает!
— Но дрон!..
— Выполняй!.. — в сердцах завопил я, раскачиваясь на рукояти ножа в одну сторону и тут же — рывком! — в другую! Клинок легко вывернулся из стены, и втянулся обратно в рукав, а я, пробежал по стене четыре шага, — больше не вышло, не под мою сторону стена! — выпрыгнул вперед, выстреливая роупдартом в стену следующего дома!
Надеюсь, я все рассчитал правильно и меня сейчас не вынесет прямо на линию огня снайпера! Мне бы обойти его сзади, и уже потом подняться на крышу, чтобы оказаться сзади — так у меня есть хоть какой-то шанс! Иначе его никак не обезвредить!
Стена ударила по ногам, я сжал зубы, сдерживая возгласы боли от перенапряженных мышц, шумно выдохнул.
— Кей, перевернись! Перевернись, говорю! Три, помоги ее перевернуть!.. — раздалось в наушнике. Значит, девчонки все же добрались до Кейры, отлично, половина дела сделана!
— Не вздумайте головы поднимать! — запоздало скомандовал я, и тут же Трилла громко и грязно выругалась:
— Дай руку! Если он не увидит, в кого стрелять, то не будет стрелять!
— Как я тебе одной рукой лечить буду? Хочешь, за ногу держись!
— Я тебе... Сука!.. Сколько у него там патронов?! Ладно, давай ногу!Зря Трилла решила, что снайпер не будет стрелять, если не увидит, в кого стрелять. Это же мотылек — больше тут просто некому быть! Он же в курсе, что исчезновение из поля зрения не обязательно означает исчезновение в принципе! Он вполне может начать просеивать пулями все пространство, пока не зацепит кого-то из девчонок — даже если случайно!
Надо торопиться. Надо торопиться!
А мне еще два дома преодолевать! Три! Два в одну сторону и один — перпендикулярно этому направлению!
— Я помогу отвлечь. — внезапно спокойно сказал Маркус в гарнитуре.
— Отставить! — неожиданным даже для себя самого словом ответил я. — Не высовывайся!
— Я не спрашивал разрешения. — хмыкнул Маркус. — Я ставил в известность.
Я скрипнул зубами — с этого ведь станется! Он же, сука, упорный, и себе на уме!
А еще он очень быстрый. Настолько быстрый, что ему, в общем-то, и не нужны были все наши трамплины и тросы, которыми мы модифицировали ноктусы. Он мог практически любые проемы между крышами преодолевать простыми прыжками, за счет скорости. Да, с безопасным приземлением оставались проблемы, но сам факт...
Сам факт его скорости красноречиво говорил о том, что у него возможностей к отвлечению огня на себя больше всех. Он сможет его делать... Какое-то время. Не будь у мотылька глушителя, Маркус мог бы ориентироваться на вспышки выстрелов и уклоняться от них — с его скоростью и с тем расстоянием, которое разделяло нас и стрелка, это было бы реально. Но глушитель множит все возможности на ноль. При его наличии это лишь вопрос времени, когда Маркус не сможет предвосхитить выстрел мотылька. А значит, сколько бы времени он мне ни выиграл, сколько бы времени в принципе ни было в его силах мне выиграть — лучше считать, что это время равно нулю. Иначе у нас будет двое раненых вместо одного.
Это в лучшем случае.
Что ж, остается надеяться, что мотылек предпочтет обратить свое внимание на яркие розово-желтые пятна, мелькающие в прицеле, нежели на черный силуэт, который неторопливо подбирается к нему с фланга!
Я сжал зубы, выдохнул и отпрыгнул от стены, выстреливая роупдарт под самую крышу. Наверх! — и веревка втянула меня, как на лифте. Теперь два прыжка между крышами, сменить направление движения на девяноста градусов, еще один прыжок — и я на месте! Прямо там, где сидит снайпер, сбоку от него, а, если повезет — то и за спиной! И это явно будет быстрее, чем пытаться добраться по стенам зданий, раскачиваясь, как Человек-паук на паутинках, и теряя время на то, чтобы обогнуть углы!
Я секунду постоял, в любой момент ожидая обжигающей боли от пробившей тело пули, но так ее и не дождался, выдохнул, и побежал вперед.
Прыжок!..
Звуки выстрелов, которые в самом начале казались не громче шипения зажигающейся спички, постепенно становились все громче. Мотылек стрелял, не щадя патронов, каждые десять выстрелов оружие ненадолго затихало, потом громко щелкало, и начинало плеваться свинцом вновь. Судя по тяжелому дыханию Маркуса в наушнике, ему приходилось тяжко, но он пока держался.
Я о своем дыхании старался не думать вообще. Тем более о том, чтобы его удержать. Сейчас не до того. Сейчас надо добраться до мотылька как можно скорее.
Прыжок!..
Осталась всего одна крыша! Еще несколько секунд — и я доберусь до этой твари!
Я резко свернул на девяноста градусов, проскальзывая ботинками по крыше и придерживаясь за нее рукой...
И внезапно из-за парапета крыши под громкое жужжание вынырнул коптер!
Не дрон Валери, а черный большой квадрокоптер мотыльков!
Так я и знал! Я же знал, что коптер где-то рядом! Просто в этот раз хитрый мотылек вместо того, чтобы послать коптер на разведку, оставил его рядом с собой — как защиту! Чтобы он отмечал всех, кто приближается к мотыльку!
Стоп, секунду... Коптер же висит боком ко мне! Он направлен сейчас камерой туда, где скачет по крышам Маркус, отвлекая на себя внимание мотылька, а значит — и дрона тоже, они же связаны нейронной связью! Значит, у меня есть мгновение...
И я им воспользовался. Прямо на бегу вскинул руку и выстрелил роупдартом, как гарпуном, из рукава.
Нож не достал до квадрокоптера каких-то полметра...
Веревка натянулась, дернулась, пошла волнами, как настоящая материальная веревка, а дрон, словно почувствовав, что на него покусились, начал медленно разворачиваться в мою сторону...
Нет, это не он медленно разворачивается... Это все вокруг замедлилось, как при прыжке через пропасть глубиной в семь этажей. Когда мозг работает на пределе, обрабатывая миллиарды сигналов входящей информации, анализируя их и укладывая в единственную возможную стратегию дальнейших действий. Не всегда правильную. Но — единственную.
Рывок веревки дернул нож обратно