Читать интересную книгу История Литвы с древнейших времен до 1569 года - Эдвардас ГУДАВИЧЮС

Литва не располагала в достатке школами, поэтому грамотных людей в стране было немного. И все-таки даже небольшой их процент в начале XVI в. уже определял общественную жизнь, чего не было в конце XIV в. По своей «канцелярской культуре» Литва с конца XV в. принадлежала, пусть и на низком уровне, европейской культуре.

г. Первые школы в Литве

Принимая крещение, Литовское государство оказалось способно сразу же создать в стране епископальные и приходские организации и тем самым перенести из Польши функционирующие инстанции католической Церкви. Правда, хозяйственные возможности и небольшое поначалу церковное землевладение не позволили структуре подобных инстанций мгновенно обрести прочность и силу. Потому-то возникшие церковные и монастырские школы были редкими и слабыми. И все-таки первые меценаты (прежде всех – великий князь) осознали, что в Литве следует вводить многоступенчатое обучение. Уже в 1397 г. упоминается школа при Вильнюсском кафедральном храме. Витовт Великий в 1409 г. выделил средства Тракайской приходской школе. В 1426 г. встречаются упоминания о школе Вильнюсского франц- /458/ исканского монастыря. В конце первой трети XVI в. количество школ в Вильнюсском епископстве выросло до полутораста, однако по большей части они были малыми и слабыми. В Жямайтском епископстве в первой трети XVI в. было всего лишь несколько школ. В 1469 г. упоминается школа в епископской резиденции Варняй, однако еще и во второй половине XVI в. она не удовлетворяла требованиям, предъявляемым кафедральной школе. И всё же первые десятилетия XVI в. продемонстрировали определенный сдвиг в развитии начального обучения в Литве: школы появились даже в ранее захолустных и недавно реколонизированных местностях Ливонского приграничья (в Йонишкисе, Дусятос), расположенных близ торговых путей, – и это свидетельствовало о нарождении прослойки местичей (жителей местечек), заинтересованной в просвещении. Тем более это относилось к мещанам, поэтому во второй половине XV в. двигателем прогресса, как и во всей Европе, стали городские школы. В Каунасе школа действовала уже в шестидесятых годах XV в. В XVI в. в этом городе возникло несколько школ. Вильнюсская городская приходская школа (при костеле св. Иоанна) учреждена только в 1513 г. Этим, кстати, был нарушен привилей о монополии кафедральных школ, в чем как раз и был заинтересован магистрат. В 1527 г. великий князь утвердил договор между Вильнюсским магистратом и настоятелем храма св. Иоанна, предусматривающий посменное избрание заведующего приходской школы, но в то же время подчеркивающий подчиненность последнего настоятелю.

Вильнюсский договор 1527 г. даже отдаленно нельзя сравнить с переходом школ в ведение городов в ренессансной Италии, однако определенное укрепление городских позиций знаменовало новый этап в развитии школ Литвы. Городская приходская школа провозглашала конкуренцию системе обучения в кафедральных школах; обучение становилось более разнообразным и актуальным. Вильнюсский магистрат выхлопотал право расширить свою приходскую школу и сделал это в 1526 г. (началось преподавание немецкого языка, в школе обучали составлению документов). Общее для всей Европы позднего средневековья внимание школы к редактированию актов подтверждают и сохранившиеся в Литве /459/ формулярные книги, написанные в XVI в. Конкуренция заставила подтянуться Вильнюсскую кафедральную школу, и тем не менее список неизучаемых предметов оставался огромным. Перенесенная в Литву европейская система обучения опиралась на семь т. н. свободных искусств (грамматику, риторику, диалектику, арифметику, геометрию, астрономию, музыку). В начале XVI в. Вильнюсская кафедральная школа могла преподать своим учащимся лишь тривиум (три первых искусства). Об элементах квадривиума (четырех остальных искусств) давалось некоторое представление, но это ещё не составляло системы. Практические уроки литургического пения предполагали заучивание песенных нот (градуалов, антифонов). О прогрессе в этой области свидетельствует учреждение канторской прелатуры при Вильнюсском капитуле. Для подсчета Пасхальных дней следовало иметь представление об орбитах Солнца и Луны (они упоминаются в актах XV в.). В рукописях конца XV в. уже встречаются арабские цифры. Школьное обучение в Литве нескоро освоило все семь свободных искусств, но даже и на таком уровне оно имело огромное значение.

Ученая латынь и ее незнание были первыми препятствиями на пути внедрения европейского образования в Литве. Не хватало учебной литературы, Литва поначалу не знала ни о ней, ни ее самой. Тут очень помогли печатные издания, достигшие Литвы не позднее начала последней четверти XV в. Известные на сегодня инку- /460/ набулы и палеотипы, имевшиеся в Литве в последней трети XV в. – первой половине XVI в., часто не включали учебных текстов, приспособленных для европейских школ. Однако по тематике они были близки таким текстам и хотя бы указывали, с чем литовский читатель первоначально ознакомился. Самыми многочисленными были гомилии (проповеди; их авторы: Бернардин де Бустис, Иллюминат Наваррский, Самуил Касинетти, Роберто Карачолли, Вильгельм Парижский, Иоанн Герольт, Иоанн де Вердена, Николай Блонский, Петр де Палуде, Антонио Битонтский). Примечателен их довольно широкий спектр: это авторы из разных европейских стран (Италии, Франции, Германии, Польши), книги отпечатаны в разных городах. Особо следует выделить учебные проповеди Иоанна Герольта и т. н. «Образчики» («Pavyzdžiai», популярный проповеднический жанр высокого и позднего средневековья). Проповеди были прикладной дисциплиной из области практической риторики. Широко распространенный в Европе с XIII в. сборник «Образчиков» Якова де Ворагине «Легенда о священном золоте, или Ломбардская история», попал в Литву не только в виде инкунабул: уже во времена Витовта Великого встречались его списки. Анна Витовтова приобрела жизнеописания св. Доротеи. Среди практических книг по литургии и теологии мы обнаруживаем трактаты о сакраментарии, катехизическую министратуру, комментарии к гимнам и псалмам, используемые в школах европейских стран и указывающие на потребность в подобных знаниях (изложение Генрихом Герпфейским десяти заповедей Господних, основы священнослужения Генриха Гессенского, руководство по служению мессы Иоанна де Лапиде, разъяснения святых таинств, комментарии к гимнам, комментарии к псалмам св. Августина). Художественную литературу представляли читаемые в школах Овидий («Скорбные элегии» с комментариями Варфоломея Мерулы), Феокрит («Буколики» в латинском переводе Мартина Филетика), одна из значительнейших для XV в. общеисторических хроник Гартмана Шеделя. Особенно примечательно сочинение Марциана Капеллы «О свадьбе Филологии и Меркурия», излагающее программу обучения семи свободным искусствам. Подобная не слишком обильная литература всё же позволяет утверждать, что на рубеже XV–XVI в. в школах Литвы изучался хотя бы минимум необходимых текстов, и всё благодаря привозным печатным изданиям. /461/

Наличие инкунабул позволяет прояснить еще одну особенность обучения в школах Литвы: в стране уже имелась литература, потребная для университетского образования. Из богословских трудов следует отметить: сборник сочинений св. Августина, письма св. Иеронима, «Сумму теологии» св. Фомы Аквинского. В библиотеках Литвы сохранились рукописные богословские трактаты. Из философских работ необходимо указать: «Сентенции» Петра Ломбардского, «Вопросы к Универсалиям Порфирия» Иоанна Дунса Скота (под редакцией Николая Юдека), полемика номиналистов и реалистов (основные философские направления средневековой схоластики) в изложении Антонио Тромбетты. Светское право было представлено Дигестами из Кодификации Юстиниана (с комментариями известного позднейшего глоссатора Аккурсия), дополнениями к популярному «Зерцалу судейскому» Гилельма Дуранда, исполненными Иоанном, Андреевым сыном. Документ 1486 г. упоминает книгу Магдебургского права (неясно, рукопись или печатное издание). Из канонического права была известна не только шестая книга Декреталий Бонифация VIII (с замечаниями Бернардина Ландрианетти и дополнениями Климента V и Иоанна XXII). Перечисленная литература не является ни обильной, ни всеохватной, однако люди в Литве все-таки могли подготовиться к университетским занятиям. Начало тут положила еще великая княгиня Ядвига, считавшая это необходимым средством для христианизации Литвы. В 1397 г. она, выделив 200 коп грошей, учредила при Пражском университете коллегию для поддержки литовцев, изучающих богословие. Коллегия начала работу в 1400 г., но в Литве так и не обнаружилось подготовленных для нее людей, и ей не нашлось применения. Однако это был не единственный шаг влас- /462/ тей. Воссоздавая Краковский университет (1400 г.), Ягайло предусмотрел, что его деятельность распространится и на Литву. Университету оказывала материальную поддержку литовская аристократия (сохранились сведения о Михаиле Кезгайло и его жене Елене, Иоанне Гаштольде и его жене Доротее, Станиславе Валимонте, Владиславе Бутриме). Вторым ректором Краковского университета в 1401 г. был избран сын живущего в Чехии Бутовта Кейстутовича Иоанн. Благодаря сложившимся связям студенты из Литвы могли обучаться в Краковском университете. Имматрикуляция студентов началась в 1402 г., но затем последовал десятимесячный перерыв. В дальнейшем, хотя и не каждый год, приток был постоянным и понемногу рос. В первой трети XV в. были имматрикулированы 33 студента, 9 человек получили степень бакалавра (первый – в 1410 г.) и магистра свободных искусств. В 1442–1492 г. было имматрикулировано около 120, а в целом за весь XV в. – около 200 человек. Появились и университетские преподаватели-литовцы: магистр Германас Гедрайтис (1419– 1433 г.), доктор философии (утвержден в 1460 г.) Михаил (Миколас) Гедрайтис (в 1544 г. он был объявлен благословенным), возможно, Станислав (ставший магистром в 1427 г.). Краковский университет XV в. определял все направления в развитии учебной подготовки, да и самого обучения, в школах Литвы. Он являл собой сорбоннскую богословскую и философскую модель, характерную для большинства неитальянских университетов, в которых были слабо представлены медицина и светское право. В схоластической философии господствовал реализм Фомы Аквинского, однако была возможность ознакомления и с его оппонентом Иоанном Дунсом Скотом. О прогрессе в этой области говорит учреждение в 1507 г. партикулярной школы вильнюсских доминиканцев, где также преподавалась философия.