Вокруг руины, а памятник невредим. Сперва это показалось просто невероятным. Кто-то из нас сказал, что это вряд ли случайность - скорее всего, фашисты что-то тут подстроили. (Так оно и было: после упорных поисков саперы обнаружили в подвале управления порта тщательно замаскированный провод, который вел к подземному тайнику с несколькими тоннами взрывчатки, а другим концом был соединен с кабелем электросети. И памятник, и здание управления порта должны были взорваться, как только городская электростанция даст ток... )
393-й отдельный батальон морской пехоты, как положено, встретил командующего в строю. Бойцы и командиры успели побриться, почиститься, но все словно опалены боем. Почти на каждом втором белеют бинты - раненые, способные стоять на ногах, в госпиталь не спешат...
Ботылев рапортует командующему. Рядом стоят Старшинов, Райкунов, которого только сегодня командующий флотом произвел в капитан-лейтенанты... Нахожу глазами знакомых старшин, краснофлотцев, радуясь за каждого, что жив.
Но многих, очень многих нет. Ударный десантный батальон потерял убитыми и ранеными больше половины своих людей (те раненые, которые сумели стать в строй, - не в счет). Час назад куниковцы похоронили в братской могиле своих товарищей, павших на набережной. А сколько еще таких могил...
Накануне вечером в каменном сарайчике во дворе управления порта были обнаружены изуродованные, обгоревшие тела лейтенанта Алексея Рыбнева помначштаба батальона, краснофлотца Иващенко и одного неопознанного бойца. Гитлеровцы захватили их ранеными во время ночной вылазки и зверски замучили, а затем, заметая следы преступления, пытались сжечь, облив керосином. В акте, который представил Старшинов, указывалось, кто должен за это ответить: здание занимала 16-я немецкая портовая команда.
Фашисты мстили десантникам за то, что не могли их одолеть при всем своем численном превосходстве. Куниковцы уничтожили, по крайней мере, вдвое больше врагов, чем было их самих. Они высадились лишь с легким оружием, а захватили в числе прочих трофеев даже несколько пушек.
Докладывая о действиях батальона, Ботылев называет немало цифр. Но разве можно измерить вклад куниковцев в одержанную победу числом захваченных пулеметов, минометов, автоматов! Своей боевой активностью и железной стойкостью они сковали большие силы противника, дезорганизовали важнейшие участки его тылов. Прежде всего этим они и способствовали общему успеху, продвижению других наших частей. Нож, вогнанный в спину врага, - так сказал Райкунов о своей роте, объясняя бойцам, почему ей нельзя никуда уходить. Это же самое можно сказать и обо всем батальоне.
Подписав вместе с членом Военного совета приказ, командующий флотом тут же, на недавнем плацдарме группы Ботылева, вручает награды. Сейчас - наиболее отличившимся: для всех, кто достоин награждения и будет награжден, не хватает привезенных орденов и медалей.
В числе первых получают орден Красного Знамени Владимир Сморжевский, водрузивший флаг над вокзалом, Владимир Колесников - тот, что подкладывал гранаты прямо под гусеницы фашистского танка, главстаршина Николай Кириллов, также подорвавший не один танк, парторг Сергей Колот, весь обмотанный бинтами. Он еще в первую ночь, врываясь в здание клуба, попал под пулеметную очередь и пять суток провоевал с перебитыми ребрами, с туго забинтованной грудной клеткой.
Подходит к командующему за боевой наградой великан Владимир Канда. Он в пестром маскхалате - только что вернулся из разведки под Абрау-Дюрсо - и выглядит в этом одеянии особенно внушительно.
- Да это же вылитый детина из фильма Богдан Хмельницкий, - шутит восхищенный его богатырским видом Николай Михайлович Кулаков.
Детина смущенно улыбается. Он невредим, ни разу за эти дни не ранен, а сам, как утверждают товарищи, уничтожил в уличных боях не меньше двух десятков гитлеровцев, причем двоих уложил просто своим могучим кулачищем - больше в ту минуту было нечем.
Вручаются ордена прославившимся еще на Малой земле старым куниковцам Ивану Чущеву, Отари Джемани, Гале Ворониной. Орден Отечественной войны засиял на гимнастерке майора медицинской службы Петра Ивановича Лаптева. Этот флотский врач спас многих бойцов и командиров. В свое время он сумел сделать командиру одной из боевых групп куниковского отряда неотложную хирургическую операцию на борту шедшего с Малой земли мотобота. А здесь производил такие же срочные операции на разостланной в подвале плащ-палатке...
Тут же командующий флотом вручил орден Красного Знамени армейскому политработнику майору Гурию Николаевичу Юркину. Он не числится в списках ботылевского батальона, но, будучи агитатором политотдела 18-й армии, получил задание идти в десант со штурмовой ротой Райкунова. И все эти дни провел с моряками, захватившими вокзал и элеватор, - воодушевлял людей большевистским словом и храбро сражался сам.
Мы не успели еще осмотреться в порту, когда Л. А. Владимирского и меня потребовал к себе генерал-полковник И. Е. Петров - он тоже прибыл в Новороссийск.
- Ну так кого из ваших орлов представляем к званию Героя? - сразу спросил командующий фронтом.
Лично я не ожидал, что решать это понадобится в столь спешном порядке. С командующим флотом разговора об этом еще не было. Но Иван Ефимович ждал немедленного ответа - он хотел сейчас же передать представление в Москву по телеграфу.
Желая, очевидно, чтобы все шло по инстанциям, Л. А. Владимирский предоставил мне первому назвать достойных. Подумав немного, я начал:
- Капитан-лейтенант Ботылев, капитан-лейтенант Райкунов, капитан-лейтенант Африканов, капитан-лейтенант Сипягин...
- Пока будет, - улыбнулся Иван Ефимович.
Л. А. Владимирский согласился с названными кандидатурами. Объяснять И. Е. Петрову, кто эти офицеры и чем отличились, не требовалось: очень памятливый на людей, он уже знал всех четверых.
Вечером мы услышали по радио приказ Верховного Главнокомандующего:
Войска Северо-Кавказского фронта во взаимодействии с кораблями и частями Черноморского флота в результате смелой операции ударом с суши и высадкой десанта с моря после пятидневных ожесточенных боев... сегодня, 16 сентября, штурмом овладели важным портом Черного моря и городом Новороссийск. В боях за Новороссийск отличились войска генерал-лейтенанта Леселидзе, моряки контр-адмирала Холостякова, летчики генерал-лейтенанта авиации Вершинина и генерал-лейтенанта авиации Ермаченкова...
Как особо отличившиеся из флотских частей и соединений были названы батальон Ботылева, штурмовая авиадивизия Губрия, бригада торпедных катеров Проценко, дивизионы сторожевых катеров Глухова и Сипягина, артиллерийские дивизионы Матушенко и Солуянова. Всем им, как и стрелковой дивизии Вруцкого, полку Пискарева и другим армейским частям, присваивалось почетное наименование Новороссийских.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});