Читать интересную книгу Дембельский аккорд - Альберт Зарипов

Его иезуитские подходы вызвали вполне достойную реакцию со стороны других офицеров первой роты.

- Слушай, Серега! - Майор Пуданов пошел в атаку с другого фланга. - Чтобы это тебя действительно "касалось", тебе надо находиться в роте с утра и до самого "отбоя". А не такими вот набегами.

Поддержка ротного оказалась весьма кстати - теперь можно было разворачивать широкомасштабное контрнаступление и с моих позиций.

- Ты тут сейчас опять воду взбаламутишь своим языком, собьёшь дембелей с панталыку, а потом смоешься… - закипал я. - И мы потом весь этот бардак с Иванычем разгребаем! Ты зачем сюда пришел?

И коварный враг был отброшен.

- мужики, да вы чего? - возмущался Вовк. - Я же как лучше хочу… Чтобы в роте была хорошая атмосфера.

- Ага!… Чтобы отцы-командиры целовали солдатиков в розовые попки… Тьфу… Бля-а.

К недовольству, ругани и плевку командира роты присоединились и мы - его подчиненные… Один старлей и два лейтенанта.

- Вот у тебя есть по расписанию два часа воспитательной работы по вторникам и пятницам - ты и работай! - продолжал бушевать Пуданов. - И в субботу, и по воскресеньям тоже… А то прибежал сюда на полчаса.

Но, как всякому замполиту, все эти пудановские обвинения и мои наскоки были для Вовка словно проливной ливень для отлично откормленного гуся. Он спокойно дослушал всё до конца и дождался-таки возможности сказать свое веское слово.

- Но ведь в прошлый раз всё нормально прошло. - невозмутимо заявил Сергей. - Я поговорил с бойцами и мы друг друга поняли.

Я сдержанно откашлялся, подготавливая свой инструмент к долгой работе, и начал издалека.

- Серега, ты только не обижайся! Но ты тогда ушел спокойный и довольный, а я потом два часа горло драл… И в итоге один солдат сел на губу на шесть суток, а трое получили наряды на работы. Так что ты мне сейчас людям голову не морочь. Нам послезавтра выезжать под Шали и мои солдаты должны быть с нормальными мозгами. Чтобы знали только одно, что я их командир, а они - мои подчиненные, которые должны выполнять любые мои приказания.

- Но дембеля ведь не хотят! - возразил Вовк.

- А мне глубоко насрать на то, что хотят они или не хотят. - грубо отрезал я. - Они в первую очередь солдаты моей группы и только я один здесь решаю кого следует брать на войну, а кого нет. Если им дать волю - они все по домам разбегутся.

- Но они говорят, что ты их на самые трудные участки поставишь. - произнес Сергей. - Ты же сам сказал…

- Да мало ли что я им говорил! Они сами стали выделываться, вот я им и пообещал. - возмущался я, после чего сразу же предложил радикальный вариант. - а если это тебя так беспокоит, то давай… Поехали вместе с нами, я соберу подгруппу дембелей и ты будешь у них старшим… Выделю вам правый фланг, там и будете куковать наедине… Идет?

На это моё предложение нашлось сразу же столько дел… Замполитовских, естественно.

- У меня других дел полным-полно. - стал отмазываться Вовк. - Не могу.

- Но это же солдаты твоей роты! - доказывал я. - Чего же так? Будешь с ними в чистом поле, так сказать, в боевой обстановке проводить воспитательную работу… Медаль заработаешь или орден.

- "Мужества" - подковырнул опять Иваныч. - Станешь самым мужественным замполитом.

- Я работаю не за награды… - заявил нам скромняга-капитан.

Но мы другого "газетно-журнального штампа" и не ожидали услышать.

- Конечно-конечно… Тебе за державу обидно! - усмехнулся Пуданов. - Так… Ты у нас время отнимаешь… Нам нужно людей готовить, имущество, технику… А ты тут языком мелешь.

Это было точно подмечено… Уж с кем-кем, но с замполитом мы могли бы спорить до хрипоты и до самого "отбоя"… Обескураженный, но непобежденный замполит покинул расположение роты. Но, на всякий случай, я вышел во дворик, чтобы при острой необходимости смог своим телом преградить военному баламуту дорогу к "только моему" личному составу… Но всё обошлось и я занялся подготовкой группы дальше.

Командир роты взял себе в подмогу обоих лейтенантов и в полную силу наращивал всеобщие усилия солдат и офицеров. К передней линейке подогнали грузовой автомобиль, в кузов которого загрузили бывшую штабную палатку с деревянными кольями, веревками и металлическими штырями. Затем там же разместили ящики с боеприпасами, печку-буржуйку с вязанкой труб, ломы, лопаты, единственный боевой топор и пару двуручных пил под названием "Дружба". Наготове лежало несколько толстых бревен для обогрева палатки… Их должны были забросить в самую крайнюю очередь… Если хватит места в кузове.

После обеда мы в полном составе двух разведгрупп покинули пределы нашего батальона, проделали недолгий путь и оказались на дне небольшого, но довольно глубокого карьера. Именно здесь и располагалось наше стрельбище, на котором нам предстояло пристрелять автоматы и винтовки, а также один пулемет… Вот где и пригодились нам страшненькие мишени из склеенных краской кусков рубероида.

Пристрелка оружия заняла у нас час. Сначала проверили стволы на кучность боя… Обнаруженные недостатки устранялись на месте. Хоть мой мушковод и был слегка деформирован, но работал вполне нормально… А миллиметры, на которые и следовало передвинуть мушку, мы отсчитывали, так сказать, на глазок… Вроде бы всё получалось неплохо.

С наступлением сумерек мы возвратились в роту и я занялся склеиванием отдельных листов топографических карт в одну пребольшую карту. Когда эта работа была закончена, мои руки быстро скомкали ворох боковых обрезков с координатной сеткой образца 42-го года… Затем под стенкой каптерки вспыхнуло пламя зажигалки и секретнейшая информация оказалась уничтоженной. Остатки пепла были окончательно раздавлены командирским ботинком и моя совесть мгновенно успокоилась - никакой теперь вражеский шпион не узнает военной тайны.

К девятнадцати часам Пуданов, я и Стас Гарин прибыли в штаб группировки, чтобы отчитаться перед разведкомандованием о готовности наших групп к предстоящему выходу… как и положено в нашей армии, гипотетический враг оказался чрезвычайно хитер и коварен, но две разведгруппы спецназа тоже были не лыком шиты… И многочисленный противник потерпел сокрушительнейшее поражение.

Несколько лавровых веточек достались Пуданову и мне… Сам же венок победителя водрузился на круглую голову Стасюги, ибо именно он являлся нашим оперативным боссом.

Се ля ви… Штаб - это вам не.

Глава 23.

ГОСТИ.

" Тарифы междугородных переговоров.

С городом Ростов-на-Дону:

1 минута - одна банка каши гречневой (перловую не предлагать!)

3 минуты - две банки каши рисовой с мясом! (С перловой просьба не беспокоиться!)

5 минут - одна банка сгущенного молока (Большая!)

7 минут - одна банка тушенки (тоже большая!)

10 минут - по договорным условиям.

С городом Москва… "

- Ты чего? В Москву собрался звонить? - насмешливо спросил я Стаса, жадно пожирающего взглядом своеобразный ценник тире прейскурант.

- Да погоди ты! - отмахнулся он, не отрываясь от чтения. - Я в Рязань хочу.

Мы находились сейчас в длинном вагончике-КУНГе, в котором когда-то располагались дальнобойные радиостанции. Вся "Центровая" аппаратура уже отсутствовала и теперь здесь проживало всего два человека, если судить по двум кроватям в дальнем торце. Чуть поближе у стены размещался стол с электроплиткой и железным чайником. Под ним в деревянном ящике находилась столовая посуда. Через весь вагончик была протянута широкая дорожка, придававшая своеобразный уют этому военному жилищу.

А у самого входа стоял уже небольшой стол с компактным полевым коммутатором и военным телефоном ТА-57, над которым и висел прейскурант цен на услуги военно-проводной связи.

- Алле! Коммукакер! Алле! Смольный! - это Пуданов после усиленного дудения и шипения в трубку пытался всё же познакомиться с барышней-телефонисткой.

Я же скромно топтался на влажном половичке, аккуратно постеленном как раз у входа и телефонного узла… Уже сориентированного исключительно на рыночные отношения. Ни тушенки, ни сгущенки, ни гречневой или рисовой каши у меня с собой не имелось. Даже той самой перловой, от которой так открещивались доморощенные коммерсанты. Таким образом успешная бартерная сделка нам сегодня не угрожала. И вообще вся эта затея позвонить перед выходом родным мне казалась маловероятной.

Но Пуданов продолжал упорно дуть в телефонную трубку и стучать пальцами по двум небольшим рычажкам в корпусе ТА-57. Он всё ещё питал надежды дозвониться до своей законной супруженицы, проживавшей где-то под Новочеркасском.

Стас же стремился пообщаться хотя бы с горячо любимой тёщей или же с уважаемым тестем. В ростовской квартире, которую они снимали с женой и дочкой, телефонной связи не имелось, и поэтому он хотел довольствоваться переговорами с близкими родственниками.