— Черт, Хейзел, — Фокс сделал нервный вдох, проведя трясущимися руками по волосам. — Пожалуйста, позволь мне показать тебе. Я изменился. Позволь мне рассказать, где я был. Я никогда не обижу тебя снова. Просто, пожалуйста, не уходи и не дай мне потерять тебя. Я не выживу. А я пережил слишком много, чтобы позволить тебе отказаться от меня. Я, черт побери, не позволю тебе!
Мое сердце хотело поверить ему. Я хотела быть способной простить и доверять ему, но я была пустой. Он израсходовал все мои ресурсы. Спор иссушил меня. Все что я хотела — найти безопасное место и плакать, пока не усну. Ничего не осталось. Я не могла вернуться к старому образу жизни и продолжать надеяться, что смогу быть с ним без риска. Я не хотела жить в страхе, когда прикасаюсь к нему, или заниматься сексом связанной.
«Я беременна».
Я должна была думать о хрупкой жизни внутри меня, не только о его потребностях и о своих. Я должна быть сильной.
Выпрямив спину, я сказала:
— У тебя нет выбора. Ты потерял меня в тот момент, когда ушел.
Тяжело сглотнув, я посмотрела на него. Он выглядел так, будто ушел на войну и не вернулся назад. Со своими бронзовыми волосами и телом со шрамами, что говорили сами за себя, он был слишком сломлен, чтобы исправиться. Я не могла провести оставшуюся жизнь, пытаясь собрать его кусочки вместе и никогда не закончить полную картину.
Безграничная скорбь сдавила меня.
«Перестань бороться. Прости его».
Фокс потерял налет бойца, позволив мне в первый раз увидеть себя настоящего. Под шрамами и злостью он был напуган, потерян и одинок. Мое сердце снова разбилось.
— Зел, пожалуйста. Скажи мне, как я могу исправить это.
Я больше не могла делать это. Он был как черная дыра, всасывающая мою энергию, пока я раскачивалась на ветру.
«Боже, Клара. Я так сильно по тебе скучаю. Ты нужна мне здесь. Мне нужно чтобы ты исправила беспорядок, который я наделала».
— Исправить это? Как ты можешь исправить это? Ты некромант и можешь вернуть мою дочь? Ты можешь собрать мое разбитое сердце? Ты можешь остановить этот ужасный беспорядок внутри меня?
Он повесил голову, стиснув зубы. Обернул свои мускулистые руки вокруг себя, крепко сжимая.
Мои пальцы хотели прикоснуться к нему, стереть одинокую слезу, что катилась по его лицу. Он выглядел таким разбитым. Дрожа от мучения, живя с болью. Мы были двумя половинками расколовшегося круга. Микроскопические кусочки, что не могли выжить друг без друга. А я не выживу, если отдам все ему. Судьба снова нас поимеет.
Настало время закончить это раз и навсегда.
Трясущимися руками, я убрала в сторону свои длинные волосы и расстегнула ожерелье вокруг своей шеи. Звездочка Клары висела рядом с моей, звеня вместе, с тех пор как в морге мне отдали ее вещи.
— Как ты думаешь, Роану понравится моя звездочка? Я не могу забрать ее с собой.
Я втянула воздух, борясь со слезами. Она хотела, чтобы она была у Фокса. Я должна исполнить ее желание.
Положив серебро на свою ладонь, я вытянула руку.
— Вот. Она хотела, чтобы это было у тебя.
Глаза Фокса опустились на ожерелье и дикий, мучительный шум вырвался из его груди. Что-то взорвалось внутри него, и он бросился ко мне. Огромные руки обхватили мое тело, крепко меня сжимая.
Жизнь закончилась.
Затем снова началась.
Шум прекратился.
Затем снова начался.
Тепло замерзло.
Затем окутало снова.
Печаль исчезла.
Затем поселилась снова.
Я перестала быть Хейзел Хантер, когда его вторая рука прижала меня к нему. Я стала женщиной, которая обожает мужчину, который так глубоко разрушен, что никогда не будет идеален.
Каждая искра, которая существовала между нами, поджарила мой мозг, запустила мое сердце и захватила все мои чувства. Я вдохнула дым и металл. Прижалась к его мускулам и теплому телу. Я была его.
Его.
Его.
Только его.
Я была живой, желанной, обожаемой. Я поверила в его обещания. Он больше никогда не убежит. Он будет сражаться рядом со мной и всегда любить меня.
Я сломалась.
Слезы, которые скатывались по щекам, в одно мгновение превратились в водопад душевной скорби. Я стояла немая и, замерев в его руках, когда Клара заполнила мои мысли.
— Я не хочу, чтобы ты грустила. Я не люблю, когда ты грустишь.
Ветер поднялся вокруг нас, я клянусь, что слышала ее шепот:
— Я рада, что ты больше не ругаешься. Не ругайся, мамочка. Спаси его.
— Обними меня в ответ, — пробормотал Фокс, прижимаясь в поцелуе к моему уху. Его губы отправили покалывание и любовь прямо в мое сердце. Это было неправильно чувствовать такое глубокое чувство любви в день похорон моей дочери. Приличие и горе пытались остановить меня от того, чтобы окунуться в будущее, где я могу узнать, каково это быть счастливой.
Фокс сжал меня сильнее, поцелуями снимая соленые слезы, текущие по моему лицу.
— Обними меня, черт побери. Мне нужно, чтобы ты прикасалась ко мне. Мне нужно показать тебе, что я могу быть тем, кого ты заслуживаешь. Мне нужно знать, что я все не разрушил.
— Он нуждается в тебе, мамочка.
С Кларой в моих мыслях я подняла руки и обвила ими его спину. В момент, когда я коснулась его, он напрягся.
Я замерла, борясь с надеждой и страхом внутри меня. Он сказал, что у меня была власть над ним: он мог сломать мой позвоночник и забрать мою жизнь, но в этот момент мне было бы плевать. Его руки были афродизиаком, пьянящим обещанием, что могло заставить меня с легкостью пожертвовать своей жизнью.
Тело Фокса задрожало вокруг моего, оно ощущалось как натянутая струна, готовая лопнуть.
— Обними меня крепче. Я могу вытерпеть это, — прошептал он. Он звучал удушающе, запыхавшись.
Когда я не подчинилась, он вцепился в меня сильнее.
— Сделай это, Зел.
Думая о Кларе, и как сильно я желала, чтобы это были ее объятия, я обернула свои руки крепче, связывая его как заключенного, которого заковывают цепями вокруг талии. Если он убьет меня, по крайней мере, я буду с ней раньше, чем планировала. Я могла перестать бороться за все, что хотела, и просто отдохнуть.
Фокс задрожал, напрягся, дернулся, но он сдержал свое обещание и не причинил мне боль. Его бицепсы дергались возле моих рук, когда он притянул меня ближе, как будто мог скрепить нас вместе.
Мой разум затопила наша связь, мое тело искрилось везде, где он прикасался. Теперь я знала, как это ощущается, когда прикасаешься к своей идеальной, недостающей половинке.
Фокс уткнулся носом в мою шею, его горячее дыхание ласкало меня.