На захваченной советской территории до войны было 31 850 промышленных предприятий. Быстрое продвижение вражеских войск в 1941 г. и необходимость использования промышленных предприятий на нужды фронта до последней возможности на месте привели к тому, что часть их осталась на оккупированной территории. Однако массовый саботаж советских людей и героическая борьба патриотического подполья сорвали планы оккупантов относительно широкого использования промышленного потенциала захваченных территорий. С большими трудностями, вызванными повсеместным сопротивлением населения, оккупантам к весне 1943 г. удалось ввести в действие лишь незначительную часть в основном мелких предприятий. Однако и на них фашисты не достигли сколько-нибудь ощутимых результатов. Так, металлургические заводы Донбасса и Приднепровья, которые по подсчетам оккупантов должны были дать в 1943 г. 1 млн. т продукции, давали лишь по 3–6 тыс. т в месяц. Практически были сорваны планы гитлеровцев по добыче марганцевой руды. За весь период оккупации им удалось вывезти 1136 тыс. т руды главным образом за счет оставшихся здесь довоенных запасов.
Вести о мощных ударах Советской Армии под Сталинградом эхом прокатились по всей оккупированной территории, в первую очередь по близкому от фронта Донбассу. Эти же вести вызвали панику у оккупантов и их прислужников. В этот момент, как видно из донесения коменданта Ворошиловграда, многие рабочие предприятий и учреждений «самовольно оставили места своих работ». Оккупанты не скрывали, что количество прогульщиков по заводу выросло до недопустимых размеров.
26 февраля 1943 г. городской комиссар Запорожья огласил суровый приказ: «За последние дни установлено, что рабочие без уважительной причины не выходят на работу… Саботаж карается смертью». Однако саботаж продолжался. Тот же городской комиссар сообщал 9 августа 1943 г. о более частых случаях неявки на работу. 10 сентября военный суд в Запорожье осудил на казнь трех рабочих. В обвинении читаем: «Они бросили рабочее место, несмотря на неоднократные предупреждения…, занимались большевистской пропагандой и этим подрывали порядок и дисциплину других рабочих».
В Днепропетровске в первой половине апреля 1943 г. оккупационные власти отправили рабочих на каторжные работы за неявку на биржу труда. Участились случаи отказа от работы на оккупантов и в других районах. Как отмечалось в распоряжении председателя Коростышевской райуправы от 22 апреля 1943 г., жители с. Старосельцы, назначенные на строительство и ремонт мостов, не выходили на работу в течение месяца.
Горняки и металлурги Донбасса, Криворожья и Мариуполя, находившиеся на оккупированной территории, ни на одип день не прекращали саботажа, устраивали диверсии на производстве. Так, они сорвали пуск шахты № 6 в Кадиевке: вместо 500–600 т в сутки шахта «Рудич» давала 15–20 т угля, 7 раз затапливался водой рудник им. К. Е. Ворошилова на Криворожье. В результате вывода из строя оборудования были восстановлены лишь несколько шахт больших трестов «Кировуголь» и «Сергоуголь», дававших всего 4 % довоенной добычи. Не удалось оккупантам возродить шахты в Боково-Антрацитовском и Ровеньковском районах Ворошиловградской области. Систематически приводили в негодность производственное оборудование подпольные диверсионные группы, созданные Сталинским обкомом партии. Только подпольно-партизанская организация во главе с В. Д. Авдеевым, объединявшая 11 групп, одновременно с авариями поездов, порчей паровозов, танков и автомашин устроила 18 обвалов в шахтах.
За все время оккупации Ворошиловградской области оккупанты получили лишь 4,1 млн. т угля при его среднегодовой довоенной добыче в 34,633 млн. т. Такое положение было во всех других районах. Фашистская газета «Донецкий вестник» писала: «Труженик Донбасса быстро приспособился, все ходы и выходы нашел, немцев обманывать научился… Жалуется на трудности ежечасно, громко ругается, выражая недовольство». Оккупантам пришлось прислать в Донбасс 1730 шахтеров, демобилизовав их из своих частей, действовавших на советско-германском фронте. Однако и это не помогло. Для своих нужд гитлеровцы вынуждены были, как уже упоминалось, даже в Донбасс ввозить уголь из Верхней Силезии.
Срывались планы оккупантов по использованию предприятий, которые им удалось в какой-то степени восстановить с целью обеспечения нужд своей армии. Немало заводов, несмотря на доставленное из Германии оборудование, не давали продукции. На заводе «Запорожсталь» оккупанты так и не смогли наладить массовое производство снарядных гильз. На запорожском заводе «Ковкий чугун», оборудование которого при отступлении советских войск не успели эвакуировать, выпуск продукции не превышал 10 % довоенного. 80 % поршней и цилиндров, изготовляемых на заводе «Ковкий чугун» № 2, шли в брак. К концу 1942 г. киевские подпольщики повредили подъемный кран и надолго вывели из строя паровой пресс на заводе «Транссигнал». Систематически выводилось из строя оборудование на заводе «Большевик». В Дарнице подпольщики Л. Н. Воробьев, З. Б. Оржеховский, А. Г. Калганов и др. постоянно срывали работу на вагоноремонтном заводе, выводя из строя подъемный кран и станки. В результате саботажа и диверсий браковалось свыше 50 % изготовленных на одесском заводе «Красный профинтерн» тракторных поршней.
Сопротивление советских людей мешало оккупантам в полной мере использовать водные пути. Приступить к строительству первого судна на херсонских верфях гитлеровцы смогли лишь в июне 1943 г. Даже сотня привезенных из Германии мастеров-судостроителей не спасла положения. Используя любые возможности, прибегая к диверсиям и саботажу, советские патриоты добивались того, что отремонтированные суда после первого же рейса снова выходили из строя, а ремонт судов «Айнтрахт», «Драч» и «Амур» затянулся до освобождения города Красной Армией.
Массовым был трудовой саботаж на николаевских судостроительных заводах. В одном из приказов оккупантов говорилось: «Наблюдается большое количество случаев, когда рабочие группами стоят и ничего не делают…уклоняются от выполнения срочных заданий». Прогулы на заводе достигли 40 %». А в приказе по заводу «Южная верфь» от 27 сентября 1943 г. можно было прочитать: «Количество рабочих, отсутствующих без уважительных причин, достигло таких размеров, что подобные явления становятся нетерпимыми».
Действиями советских патриотов в этом районе умело руководила подпольная организация «Николаевский центр» во главе с В. А. Лягиным (Корневым), объединявшая к концу 1942 г. 19 подпольно-диверсионных групп города. В контакте с ней работали подпольщики окружающих населенных пунктов и Херсона, а с начала 1943 г. — подпольная организация «Патриот Родины», возглавляемая И. В. Козодеровым. Всего «Николаевский центр» охватил 236 подпольщиков, в том числе 49 коммунистов. Так действовал невидимый, но ощутимый антифашистский фронт, в котором принимали участие сотни тысяч советских людей.
Как в сельском хозяйстве, так и в промышленности советские люди использовали малейшую возможность, чтобы сорвать экономические планы фашистов, сохранить народное добро от массового ограбления и уничтожения, избежать угона в Германию. Не позволяя захватчикам оставить после себя полностью «сожженную землю», рискуя жизнью, они спасали оборудование, сооружения и корпуса предприятий и учреждений. Оккупанты не смогли до конца реализовать свой варварский план опустошения. Благодаря быстрому наступлению советских войск и сопротивлению патриотов удалось сберечь часть корпусов и оборудование цехов и заводов, что позднее способствовало ускоренному восстановлению народного хозяйства на освобожденной территории.
Воспитанные Коммунистической партией в духе гордости за свое Отечество — первое в мире социалистическое государство, в духе ненависти к фашизму как самому отвратительному порождению капиталистической системы, советские люди решительно не признавали нацистскую идеологию и политику. Миллионы советских людей, оказавшихся на временно оккупированной территории, не имея возможности немедленно включиться в вооруженную борьбу в условиях невиданного кровавого террора, не ожидали пассивно результатов битвы на фронте, а саботировали военные, политические и экономические мероприятия гитлеровцев, всячески содействовали подпольщикам и партизанам. Они понимали, что любое сопротивление фашистам оказывает помощь Красной Армии в ее героической борьбе с врагом, приближает время освобождения.
С осени 1942 г., в период героической обороны Красной Армии под Сталинградом, на Северном Кавказе и на других участках фронта, на Украине значительно активизировалось массовое сопротивление населения оккупантам, что вело к расширению и укреплению базы для развертывания партизанского движения.
О сопротивлении и борьбе населения на временно оккупированной территории Украины красноречиво свидетельствуют документы самих оккупантов. Так, в начале ноября 1942 г. фашистский пропагандистский штаб «У» отмечал, что нацистские идеи чужды украинцам, что партизаны могут держаться в больших масштабах, поставки выполняются медленно, приказы игнорируются, а партизанам не оказывается никакого сопротивления. «Положение сейчас так плохо, как никогда до этого не было за все время немецкой оккупации», — приходили к выводу авторы этого документа.