Читать интересную книгу Девочка-лед (СИ) - Джолос Анна

— Блин, а я уже нарисовал себе все, как надо. Маза реальная: развести владельца на лавэ.

— Ни хера себе ты шифруешься, Паровоз. Как плечо? — любопытствует тот второй.

— Не сдох, как видишь. Череп, свалите с дороги, а? — начинает выходить из себя.

— Брат, ты хоть заедешь к Кабану? Днюха, как никак. Юбиляр, — хрипло смеется тощий.

Кабан. Череп. Ну и прозвища…

— Не знаю. Может загляну ненадолго. Дела у меня…

— Дела… — тянет странным тоном этот самый Череп. — Ясно оно, какие дела. Доброго времени суток! — а эти слова уже адресованы мне. — Девушка, а девушка, а подружка у вас имеется? Желательно такая же красивая и рыженькая.

— Имеется, но вряд ли она мечтает носить передачки за решетку одному из вас, — отвечаю откровенно.

Череп снова ржет. Прямо как дикая лошадь.

— Все, свалите с дороги.

— Мы короче у Кабана забьемся. Присоединяйся.

Паровозов начинает закрывать окно. Едва нос другу своему не зажимает.

— Ты за языком-то следи, — вдруг делает мне замечание.

— Конституционное право на свободу слова — это раз. Озвучила правду — это два. Ни одна нормальная девушка не захочет связывать свою жизнь с человеком, занимающимся… подобными вещами. Пожалуйста, не делай такое лицо, — вытягиваю ноги и устраиваюсь поудобнее. — Ты явно не помидорами с огорода торгуешь. И дружки твои тебе под стать. У меня глаз наметан на подобных персонажей.

Проезжаем мимо вышеперечисленных представителей местной бандитской группировки. Уж не знаю почему, но весь оставшийся путь до соседней деревни, Паровозов молчит. Думы думает, наверное.

Заезжаем на местную продуктовую базу, где я тупо хожу следом за ним. Потом у дома на соседней улице какая-то старушка отдает ему большую коробку с курами, а дед вручает несколько бутылок молока и набор яиц.

Своего хозяйства у бабы Маши уже нет. По состоянию здоровья не может следить. Об этом не так давно мне рассказывала Аленка.

Паровозов останавливается у аптеки. Я уже и забыла, что мне якобы туда надо. Да, стыдно признаваться, но я просто хотела увязаться за ним.

Знаю-знаю, совсем не логично, но зато предельно честно.

Пока Илья играется с настройками в машине, я покупаю в аптеке аскорбинку. Ну хоть что-то для отвода глаз.

— Заедем кое-куда. Посидишь в машине, поняла?

— Ладно.

У меня вибрирует мобильник, это мама звонит. Сбрасывать нельзя. Она ж настолько далеко зайдет в своем чрезмерно развитом воображении, что потом оправдаться будет очень сложно.

— Привет, моя курочка. Как ты там?

— Привет, мам, — убираю телефон в правую руку. Это ее «моя курочка» прозвучало на весь салон. — Все отлично. Бабушка Алены встретила нас очень гостеприимно. Тут в Бобрино вообще все люди довольно… «приветливые» и «милые».

Паровозов оценивает мой сарказм. Ухмыляется, и на его лице в этот момент появляется довольно симпатичная ямочка.

— Ой как замечательно. Саш, вы скоро возвращаетесь? А то мало ли, отец прознает, будет и тебе, и мне несладко, — делится со мной своими переживаниями родительница.

— Завтра, мам.

— Хорошо. Ты помнишь, что у тебя с четверга занятия начинаются? Пора, Сашенька, входить в колею. Праздники праздниками, но…

— Да понятно, — перебиваю, иначе это очень надолго будет.

— На курсы китайского тебя записала, наконец-то. Помнишь, которые Агнесса нахваливала.

Ну и куда… Мне только этого не хватало для полного аута. Итак «полный фарш».

— В среду и воскресенье у нас художка. По вторникам и пятницам у тебя что?

— Воллейбол и музыкальная школа, — напоминаю неохотно.

— Где мой блокнот? Так-с… — в трубке раздается шуршание. — В понедельник?

— Ипподром же вечером. Долго добираться, я не буду успевать. Мам, давай без китайского? Он мне зачем, каждый день забит под завязку.

— Саш, для общего развития.

Прекрасно. А про то, что мне ЕГЭ сдавать по четырем предметам она, видимо, забыла. Эти репетиторы каждый день ко мне по очереди наведываются. Как к себе домой уже приходят, честное слово…

Паровозов тормозит у деревянной постройки, одиноко стоящей на отшибе. Судя по тому, что около этого дома припарковано несколько автомобилей отечественного автопрома, тут и проходит день рождения того самого Кабана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Придумаем, как втиснуть его в твое расписание, зай. Суббота до церковного хора, например.

Паровозов, который прекрасно слышит в образовавшейся тишине каждое слово моей суматошной матери, насмешливо вскидывает бровь.

Ну замечательно! Пора сворачивать этот разговор.

— Ладно, мам. Иду смотреть, как будут доить козу, — озвучиваю первое, что приходит в голову.

Спорить с ней бесполезно. Уж если эта женщина вбила себе в голову какую-то идею, то тут ничего не поделать. Только смириться остается.

— Козье молоко мегаполезно для волос. Привезешь мне пару бутылочек?

— Мам… Все, ты пропадаешь. Тут в деревне сеть плохо ловит.

Имитирую обрыв связи и тягостно вздыхаю.

— Интересная у тебя жизнь, — хмыкает Паровозов. — Насыщенная… И когда ты, рыжая, только дышать успеваешь?

— Иди уже к своему Кабану, а! — злюсь неимоверно.

Ну потому что так и есть. Он прав. Не жизнь, а чертов органайзер. Задушили со всех сторон. Скукота! Но вслух я озвучиваю не это.

— Мама бредит теорией «всестороннего гармоничного развития личности».

— У богатых свои причуды.

— У тебя пунктик, связанный с деньгами? — не выдерживаю уже. — Если тебе так противны те, у кого они есть, так зачем ты сам к наживе стремишься?

— На философию потянуло? — улыбка сползает с его красивого лица так же быстро, как появилась. — Тут сиди, рыжая, скоро вернусь. Держи, на всякий случай, — протягивает мне свой пистолет. Тот самый, прямо дежавю. — Не пали просто так.

Уходит, оставляя меня в одиночестве. Ненавижу ожидание, но терпеливо настраиваюсь на дзен.

Радио слушаю минут двадцать. С Аленой созваниваюсь, болтаю. Листаю новости, смотрю ролики, уже и телефон садится, а его все нет и нет. Когда время моего ожидания переваливает за час, начинаю сперва злиться, а потом и нервничать. Мало ли, что могло там произойти? Выпил/подрался/уснул. Это ж Паровозов.

Но я бы, наверное, так и сидела терпеливо дальше, если бы мой взгляд не зацепился за приближающуюся колонну из трех машин. Честно? Нехорошее предчувствие накрыло меня удушливой волной сразу. И как оказалось, не зря…

*********

Час спустя я сижу на полу в чужом доме. Посреди самого настоящего погрома. Передо мной стоит граненый стакан с водкой. «Чистые росы», — гласит надпись. Когда-то у отца в кабинете такую видела. Небось краденое…

— Выпей, полегчает, — советует мне Черепанов.

Полегчает??? Не думаю.

— Отвали от нее, — обращается к нему Паровозов, который стоит у окна и гипнотизирует взглядом улицу.

— Свалили, — мрачно объявляет вошедший в комнату именинник. — Там это, Лексус ваш пострадал.

— Зашибись.

— Предупреждение, — шмыгает носом парень по кличке «Мина». — Дуршлаг у тебя теперь, Кабан, а не хата.

И все-таки я опрокидываю в себя стакан с водкой. Горячая жидкость обжигает горло, но я не подаю вида, что испытываю неприятные ощущения.

— Молоток, Санек!

Что я там говорила? Мне моя жизнь скучной казалась? На, Сашенька, получи, распишись. Хотела приключений? Милости просим в Бобрино! Тут тебе сюжет покруче Голливуда.

Когда казалось, что ничего уже после вчерашнего произойти не может, случилось это: дом Виталия Кабанова изрешетили пулями средь бела дня. Едва успела добежать до порога, отворить дверь и предупредить парней о «гостях». Вроде даже пролетело что-то, свистя, в считанных сантиметрах от моего уха. А дальше… ад начался самый настоящий. Выстрелы, крики, гул в ушах. Эти ведь еще и отстреливаться отсюда начали.

Сама я помню только пол и тело Паровозова, прикрывшего меня собой.

Мой отец уже на протяжении двадцати пяти лет работает в органах, и я, естественно, наслышана о всяком, но, говоря откровенно, в подобный «замес» попадаю впервые.