число евреев, томящихся сейчас в советских тюрьмах, изоляторах и лагерях принудительного труда, достигает 250 тысяч... Докладчик заключает предостережением против преждевременного оптимизма в отношении намерений Кремля. Он не верит в добрую волю его нынешних возглавителей...
С началом «холодной войны» Марк Вейнбаум в своей редакторской политике твердо придерживался антисоветской линии159. Характеризуя в этом качестве авторский коллектив НРС, он отмечал:
В газете встретились люди различных группировок и различных убеждений, но объединенные своей ненавистью к коммунистической диктатуре, в своей готовности бороться за свободную Россию, за благоденствие и прогресс приютившей их Америки160.
М.Е. Вейнбаум был не только успешным издателем, но и крупным общественным деятелем США, к мнению которого прислушивались в кругах политического истеблишмента США. Он являлся членом Академии политических наук (The Academy of Political Science), Клуба иностранной прессы (The Overseas Press Club) и Общества кинокритиков представителей иноязычной прессы (The Film Critics Circle of the Foreign Language). Вскоре после окончания войны он возглавил «Литфонд» («Litfund») — «Литературный фонд поддержки русских писателей и ученых в изгнании» («Fund for the Relief of Russian Writers and Scientists in Exile»). Как уже указывалось, первый председатель Литфонда М. Е. Вильчур одновременно был редактором НРС; затем президентом стал А.А. Столкинд, а с 1948 г. этот пост до конца своих дней занимал М.Е. Вейнбаум. Под его руководством Литфонд превратился в главную филантропическую и культурно-просветительскую организацию русского Зарубежья. В разоренной войной Европе русские интеллектуалы «первой» и «второй» (Ди-Пи) волны находились в отчаянном положении. В эти тяжелые годы Вейнбауму удалось наладить четкое функционирование распределительного механизма Литфонда, который помимо денежных пособий ре-гулярно осуществлял отправку в Европу, главным образом во Францию, продовольственных и вещевых посылок. На вечерах, юбилеях и презентациях книг писателей-эмигрантов, регулярно устраиваемых Литфондом, собирались дополнительные средства, которые без промедления шли на выплату пособий нуждающимся. Следует подчеркнуть, что, будучи человеком высоких моральных принципов, Вейнбаум умело подбирал сотрудников, отвечающих за сбор и распределение финансовых средств. Его правой рукой на этом ответственном и весьма «скользком» поприще был Илья Маркович Троцкий, человек с незапятнанной репутацией, пользовавшийся, как мы видели, неограниченным доверием в кругах богатых филантропов.
Среди получателей литфондовских пособий были такие «звезды» первой величины, как Иван Бунин, Алексей Ремизов, Борис Зайцев, Георгий Иванов (являвшиеся, кстати, постоянными авторами НРС). На регулярно проводимых торжественных собраниях Литфонда практиковались сборы денежных средств в помощь нуждающимся, о результатах которых газета извещала читателей, указывая имена жертвователей. Так, например, «Сорок девятый сбор Литературного Фонда» принес в его кассу «7094.13 долларов»161.
За материальной помощью в Литфонд обращались практически все русские деятели культуры-эмигранты, пережившие войну во Франции, а также русские беженцы из Европы в странах Латинской Америки. Об этом свидетельствует и переписка И.М. Троцкого с И.А. Буниным, М.А. Алдановым, С.И. Оремом и Т.С. Варшер.
На фирменном формуляре Литфонда в 1951 г., например, помимо имен президента — М.Е. Вейнбаума и вице-президента Андрея Седых, секретарей — И.М. Троцкого и Е.И. Тартака, в числе членов Правления и Консультативного совета значатся такие знаменитости, как М.Л. Алданов, В.А. Александрова, А.А. Поляков, А.И. Столкинд, Лидия Шаляпина, князь А.А. Друцкой, Ф.З. Атран, Ю.Л. Делевский, М.В. Добужинский, Осип Дымов, А.А. Гольденвейзер, С.И. Юрок, профессор В.Н. Ипатьев, Григорий Пятигорский и др.
Как видно из приведенного перечня имен, Литфонд, руководимый М.Е. Вейнбаумом, был организацией весьма солидной и авторитетной. За всю историю ее, а Литфонд исчез с американского горизонта в середине 1990-х, не известно ни одного скандального случая, связанного с его деятельностью, упреков в утаивании или громогласных обвинений в несправедливом распределении средств. И это при том, что злоупотребления в финансовой сфере — дело, образно говоря, «житейское», а русское Зарубежье в своей повседневности, как известно, всегда буквально кипело от всевозможного рода склок, скандалов и взаимных обвинений!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В своей повседневной общественной деятельности Марк Ефимович Вейнбаум воспринимался «человеком номер один среди эмиграции»162, всеми силами старался поддерживать интерес к русской духовной традиции. Со временем, увы, интерес этот все больше и больше угасал: «Авторы старели, старел и читатель. А новых не прибавлялось. Дети неизбежно превращались в американцев»163.
Тем не менее, газета не сдавала своих позиций, а редакция стремилась держать руку на пульсе общественной жизни русской диаспоры. Сам Марк Вейнбаум, пользуясь своим авторитетом в кругах американского истеблишмента, активно помогал попавшим в беду русским литераторам из разряда Ди-Пи. А такое случалось сплошь да рядом. Когда, например, из США собирались депортировать поэта Родиона Березова, въехавшего в страну по подложным документам, он был одним из организаторов общественной кампании в его защиту. Это дело, позже получившее название «Березовская болезнь», дошло до вашингтонской сенатской комиссии. Очень помог сенатор Джон Кеннеди, будущий президент США, положительно рассмотреть дело Березова. Он внес в Палату представителей законопроект о легализации иммигрантов, давших о себе неверные биографические сведения с тем, чтобы избежать депортации, грозившей им по Ялтинскому соглашению. После принятия поправки к закону, множество людей получило легальный статус для постоянного проживания в США164.
Тема «березовской болезни» нашла отражение в «Беженской поэме» Ивана Елагина — одного из наиболее значительных поэтов «второй» волны, печатавшегося в НРС:
Нечисть эмведистская,
Точно псы легавые,
По Европе рыская,
Налетят облавою!
Угрожают выдачи!
Нансеновским паспортом
Запасайся — иначе
Попадешься аспидам!
Чтоб избегнуть жребия
Этого проклятого, —
Вру, что жил я в Сербии
До тридцать девятого,
В эти дни преступные
Дышит все подделкою —
И подделкой крупною,
И подделкой мелкою...
В своей редакционно-издательской работе Вейнбаум с середины 1942 г. опирался на высокий профессионализм Андрея Седых, перебравшегося в США из оккупированной немцами Франции. Этот опытный журналист, начавший еще с конца 1920-х, когда он жил во Франции, публиковаться в «Новом русском слове», в 1973 г., после скоропостижной кончины Вейнбаума, проработавшего в общей сложности в газете 53 года, сменил его на посту главного редактора. Одновременно он предложил двадцатисемилетнему техническому сотруднику газеты Валерию Вайнбергу, в котором, видимо, разглядел недюжинную предприимчивость, сугубо менеджерский пост генерального директора.
Кончина Вейнбаума совпала с уходом из жизни большинства старейших авторов «Нового русского слова» (М. Алданова, В. Варшавского. В. Вейдле, М. Корякова, М. Слонима, И. Троцкого и многих других) и с, одновременно, новой вспышкой эмигрантской активности из СССР: в 1970-х на Запад хлынула «третья» волна, принесшая с собой новые громкие литературные имена, новую аудиторию и, конечно же, острый конфликт поколений.