Читать интересную книгу Противоборство - Даниял Ибрагимов

Хотя по порядку обозначения М4 «шерман» был первой модификацией, в производство по разным причинам раньше были пущены М4А1, затем М4А2 и потом уже М4.

«Шерман» имел сварной корпус. Носовая деталь сначала состояла из трех частей на болтах, затем одной литой и, наконец, из литой и катаной частей. Менялся также способ установки лобового пулемета. Модификация М4 имела мотор Райта «континентал» воздушного охлаждения. Ходовая часть была сохранена в основном как у М3. Однако конструкцию тележек спаренных опорных катков (кроме машин самых первых выпусков) несколько изменили, в частности отнесли назад поддерживающий ролик.

М4А2 имел два дизель-мотора. Наибольшее количество танков М4А2 было передано по ленд-лизу Англии и СССР.

Обе модификации вооружались 75– или 76-миллиметровыми пушками. [479]

Наиболее распространенной модификацией в американской армии стала М4А3, выпускавшаяся с июня 1942 по май 1945 года. Она имела специально сконструированный двигатель Форд GAA-8 и литой корпус. Их было выпущено 11 424.

Устами воевавших

В ту зиму двум будущим дважды Героям Советского Союза Степану Федоровичу Шутову и Захару Карповичу Слюсаренко воевать на «матильдах» не пришлось. После того как они обучили танкистов умению владеть английскими танками, оба получили новые назначения и уехали на фронт. А на учебных полях и полигонах продолжались занятия, люди овладевали танками, поставляемыми союзниками по ленд-лизу. В ходе обучения танкисты отчетливо видели многие недостатки этих машин.

Ну а как же отзывались о заморских танках те, кому пришлось на них воевать, каково их мнение? Предоставим слово объективным судьям, прошедшим по тяжелым дорогам войны.

Вот что пишет мне Герой Советского Союза, генерал-майор танковых войск в отставке Александр Михайлович Овчаров:

«Я воевал в основном на Т-34, а также на английских „матильда“ и „валентайн“, американских М4А2. Первый заваливался набок на любом косогоре, второй горел от попадания даже 50-миллиметрового снаряда.

Несколько лучше был американский танк. Он имел почти такие же данные, как и Т-34. Неплохая у него была и броня – вязкая. При попадании вражеской болванки броня не давала осколков и не поражала экипаж. Но эта машина была рассчитана на боевые действия по дорогам с твердым покрытием. В ее гусеничные траки была впрессована резина. На марше колонна машин не создавала большого шума, и можно было подобраться незамеченным очень близко к противнику, если марш совершался по асфальту или брусчатке. Но стоило сойти с дороги и попытаться взобраться на небольшой пригорок, особенно после дождя, как эти «шерманы» становились беспомощными, скользили по грунту и сползали юзом.

Зато уж наша тридцатьчетверка могла преодолевать любую кручу под углом даже 45 градусов. Она выгодно [480] отличалась от иномарок такого же класса. Наша машина оставила добрую память о себе для потомков».

Суровый, но справедливый приговор вынес бывалый генерал английским танкам. В субъективности его не обвинишь. Он не знал мнения, которым располагаю я, об этих машинах прославленных командиров-танкистов Шустова и Слюсаренко, А мнения их полностью совпадают.

Получил я письмо и от полковника в отставке Семена Михайловича Михайловского, прошедшего путь с первого и до последнего дня войны от командира танкового батальона до заместителя командующего 57-й армией по бронетанковым войскам. Вот что он написал:

«За всю войну мне не приходилось иметь дело с танками, получаемыми по ленд-лизу, ни с английскими, ни с американскими. Но помню случай, когда 23-й танковый корпус генерала Е. Г. Пушкина в г. Купянске был на переформировании. Мы должны были получить английские танки „матильда“ и „валентайн“.

Когда я собрал механиков-водителей для отправки за танками, они стали говорить о том, что не хотели бы получать эти «зажигалки». Так их окрестили танкисты, нахлебавшиеся с ними горя.

После моего доклада об этом генералу Пушкину он связался с командующим бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии генералом Я. Н. Федоренко. Вскоре к нам прибыла английская военная делегация в составе генерала и двух офицеров. Они присутствовали на проводимых танковым корпусом учениях в районе Меловых гор в пригороде Купянска.

Прибывшей делегации мы объективно рассказали, почему наши танкисты не хотели бы воевать на английских тапках, убедительно доказали, что эти машины намного уступают нашим Т-34 по всем тактико-техническим характеристикам, особенно по качеству и мощности двигателя».

Так генерал Федоренко убедительно показал англичанам, какого качества боевую технику они нам поставляют по ленд-лизу. Теперь уже не только Черчилль знал, что танки, названные в его честь, имеют массу недостатков, как и он сам.

Но даже такая боевая несовершенная техника, поставляемая английскими и американскими союзниками, была для нас в ту тяжелую годину как нельзя кстати. [481]

Не забудем, что путь этой техники из далекой Америки и Англии в Советский Союз тянулся через океаны, жестокие штормы. Этот путь подвергался налетам морских пиратов гитлеровского адмирала Карла Деница,и воздушных хищников Германа Геринга. Все это выпало на долю экипажей кораблей союзников. Но, несмотря ни на, что, караваны кораблей шли к советским берегам.

Караваны в пути

Как и в первую мировую войну, путь караванов в Россию лежал через арктические воды. Путь опасный, но самый короткий и проверенный – на Мурманск и Архангельск.

От Вологды до Архангельска еще до первой мировой войны проложена узкоколейка для завоза рыбы в Москву. С началом же империалистической войны узкую колею спешно перешили на колею стандартную. На далеком Мурмане тогда возник новый город и порт —будущий Мурманск. Там была создана флотилия СЛО (Северного Ледовитого океана).

В годы Великой Отечественной войны здесь базировался героический Северный флот. По сравнению с британским он был, конечно, небольшим. На аспидных скалах, которые зимой все в снегу, а по весне их забрызгивает полярная сирень и черемуха, жили и воевали удивительные люди. Они уходили от родных скал в Баренцево море, чтобы повести прибывающие караваны через льды и минные банки горла Белого моря, в которое уже совали свои форштевни фашистские крейсера и субмарины.

Трансиранский маршрут доставки военных грузов был, безусловно, надежнее, но длиннее. К тому же дело осложнялось несовершенством дорог в Иране.

Существовал еще третий путь – через Владивосток. Но было почти невозможно «перекатить» грузы через весь Дальний Восток и Сибирь до фронта. Потом этот путь сам по себе закрылся – Япония вступила в войну с США.

Естественно, что англичане и американцы первоначально делали ставку на максимальное использование Северного морского пути. Действительно, в течение примерно 4 – 5 месяцев после подписания соглашения все [482] снабжение из Великобритании и США шло к нам через Мурманск и Архангельск. Обычно караваны торговых судов составлялись в Исландии или поблизости от нее и затем под охраной военных кораблей направлялись в два северных советских порта. Здесь они разгружались и после небольшого отдыха тем же путем возвращались обратно.

До острова Медвежий безопасность караванов обеспечивал британский флот, восточнее Медвежьего – наш Северный.

Полярная ночь, господствующая в столь высоких широтах зимой, облегчала проведение морских операций. К тому же гитлеровцы, слишком занятые блокадой Англии, тогда еще не успели перестроиться и выделить необходимые силы для перехвата караванов снабжения. В результате конвои вначале проходили спокойно и почти не имели потерь.

Трансиранский путь в этот период использовался очень мало.

Гитлеровцы понимали значение для Советского Союза северных морских коммуникаций и стремились во что бы то ни стало нарушить их. Уже с марта 1942 года положение стало меняться. В Норвежском порту Нарвик они устроили базу своего надводного и подводного флота, сконцентрировали здесь значительное количество субмарин, которые начали бороздить воды Баренцева моря в районе Нордкапа и Мурманска. В Нордкапе же появились и крупные надводные силы – линейные корабли «Тирпиц», «Адмирал Шеер», «Лютцов» (бывший «Дейчланд»), тяжелый линейный крейсер «Адмирал Хипнер», линейный крейсер «Кельн», эскадренные миноносцы.

На норвежской земле в районе Нордкапа была создана воздушная база гитлеровцев с большим количеством авиации.

Начиная с марта 1942 года фашисты резко усилили удары против направляющихся в СССР конвоев. В Ледовитом океане разгорелись жаркие бои, особенно в сравнительно узком проходе (около 350 километров) между Нордкапом и островом Медвежьим. Охоту на конвои гитлеровцы обычно вели с помощью авиации и подводных лодок. Однако в резерве были и крупные надводные корабли, оказывавшие большой психологический эффект. [483]