Читать интересную книгу Открытие Индии - Джавахарлал Неру

Пакистан, то есть предложение о разделе Индии, как бы оно ни привлекало некоторых эмоционально, не является, конечно, решением проблемы отсталости мусульман и может скорее всего только укрепить власть феодальных элементов еще на некоторое время и отдалить экономический прогресс мусульман. Икбал был одним из первых защитников идеи Пакистана, но, тем не менее, он, повидимому, сознавал всю опасность и нелепость этого плана. Как пишет Эдуард Томпсон, Икбал в беседе с ним заявил ему, что он отстаивал Пакистан .как председатель сессии Мусульманской лиги, но что он был уверен, что это будет пагубным для Индии в целом и для мусульман в особенности. Возможно, Икбал изменил свое решение или раньше недостаточно обдумал этот вопрос, так как он не имел тогда большого значения. Все его взгляды на жизнь противоречат последующему развитию идеи Пакистана и раздела Индии.

В течение последних лет своей жизни Икбал все больше и больше обращался к социализму. Его привлекали огромные достижения Советской России. Даже его стихи приняли иное направление. За несколько месяцев до смерти, прикованный болезнью к постели, он послал за мной, и я с радостью повиновался его призыву. Когда я беседовал с ним о многих вещах, я чувствовал, как много общего у нас, несмотря на расхождения, и как легко ладить с ним. Он предался воспоминаниям п переходил от одной темы к другой, а я слушал его, а сам говорил мало. Я всегда восхищался им и его стихами и с большим удовольствием почувствовал, что нравлюсь ему и что он хорошего мнения обо мне. Незадолго до моего ухода он сказал мне: «Что общего между Джпнной и вами? Он политик, а вы патриот». Я надеюсь, что между Джинной и мною еще много общего. Что касается того, что я патриот, то я не думаю, что это является особой рекомендацией в наше время, по крайней мере в узком смысле этого слова. При всей моей большой преданности Индии я давно считал, что нам нужно нечто большее, чем любовь к своей родине, для того чтобы понять и разрешить даже наши собственные проблемы и еще больше — проблемы всего мира в целом. Но Икбал, разумеется, был прав, утверждая, что я неважный политик, хотя политическая деятельность завладела мною и я стал ее жертвой.

ЗАРОЖДЕНИЕ ТЯЖЕЛОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ.

ТИЛАК И ГОКХАЛЕ. ОТДЕЛЬНЫЕ ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ КУРИИ

Стремясь определить подоплеку индусо-мусульманского вопроса и понять, что кроется за нынешним требованием создания Пакистана и отделения его от остальной страны, я перескочил через полвека. За это время произошло много изменений, и не столько вовне, то есть в правительственном аппарате, сколько в настроениях народа. Были проведены некоторые незначительные конституционные реформы; ими часто кичатся, но они вовсе не изменили деспотический и всеохватывающий характер английского господства; не затрагивали они и проблем нищеты и безработицы. В 1911 году Джамшеджи Тата заложил основы тяжелой промышленности Индии, построив сталелитейный завод в той местности, которая впоследствии получила название Джамшедпура. Правительство отнеслось неодобрительно к этой попытке построить промышленное предприятие и к другим таким же попыткам и ни в коей мере не поощряло их. Сталелитейная промышленность была первоначально создана главным образом с помощью американских специалистов. На первых порах она была очень слаба, но война 1914—1918 годов пришла ей на помощь. Потом она опять зачахла, и заводам угрожала опасность перейти в руки английских кредиторов, но их спасла помощь патриотов.

В Индии стал расти промышленный пролетариат; промышленные рабочие были неорганизованы и беспомощны, а чрезвычайно низкий жизненный уровень крестьянства, из которого они вышли, препятствовал повышению заработной платы и улучшению условий труда. Что касается неквалифицированных рабочих, то имелись миллионы безработных, из числа которых можно было черпать нужную рабочую силу, и ни одна забастовка не могла иметь успеха в этих условиях. Первый Все-индийский конгресс профсоюзов был организован примерно в 1920 году. Численность этого нового пролетариата была недостаточна для изменения политической обстановки в Индии; промышленные рабочие были каплей в море крестьян и батраков.

В двадцатых годах впервые раздался слабый голос промышленных рабочих. Его можно было бы игнорировать, если бы не русская революция, которая показала значение промышленного пролетариата. Кроме того, несколько крупных и хорошо организованных забастовок также заставили обратить внимание на рабочих.

Хотя крестьяне были повсюду и аграрная проблема являлась главнейшей проблемой Индии, но голоса крестьян не было слышно, и как политические лидеры, так и индийское правительство позабыли о них. На первом этапе политического движения в нем господствовала идеология верхушки средних классов, главным образом лиц умственного труда и тех, кто жаждал занять место в административном аппарате. С наступлением зрелости Национального конгресса, основанного в 1885 году, появился новый тип руководства, отличающийся более наступательным и непокорным характером и представляющий гораздо более широкий низший слой средних классов, а также студентов и молодежь. Большое движение в Бенгалии против ее раздела выдвинуло там много способных и боевых руководителей этого типа, но настоящим символом новой эры был Бал Гангадхар Тилак из Махараштры. Прежнее руководство также представлял маратх, человек сравнительно молодой и весьма способный— Гопал Кришна Гокхале. Революционные лозунги раздавались повсюду, раздражение нарастало, и столкновение становилось неизбежным. Чтобы избежать этого, вновь вызвали из уединения старого патриарха Конгресса Дадабхая Нао-роджи, повсеместно почитаемого и считавшегося отцом страны. Передышка была кратковременной, и в 1907 году произошло столкновение, внешне закончившееся победой старых, умеренных элементов. Но эта победа была одержана только с помощью организационного аппарата и ввиду ограниченного в те времена состава участников Конгресса. Не подлежало сомнению, что огромное большинство политически сознательных людей в Индии поддерживали Тилака и его группу. Конгресс в значительной мере потерял свое значение, и интерес переключился на другие сферы политической деятельности. В Бенгалии начали действовать террористы. Они последовали примеру, поданному русскими и ирландскими революционерами.

Мусульманская молодежь была также затронута этими революционными идеями. Алигархский колледж пытался сдержать это развитие, и, по инициативе правительства, Ага-хан и другие основали Мусульманскую лигу, для того чтобы обеспечить мусульманам политическую трибуну и таким образом отвлечь их от Конгресса. Еще более важным, имеющим первостепенное значение для дальнейшего развития Индии было решение о введении отдельных избирательных курий для мусульман. С тех пор мусульмане могли выставлять свои кандидатуры и быть избранными только отдельными избирательными куриями. Так был создан политический барьер, изолировавший мусульман от остального населения Индии и повернувший вспять процесс объединения и слияния индусов и мусульман, который происходил в течение веков и был естественно ускорен техническим прогрессом. Этот барьер был сначала невысок, так как количество лиц, имеющгх право голоса, было весьма ограниченно, но по мере увеличения числа избирателей он все вырастал. Под конец это отделение мусульман от индусов стало охгагывать все области общественной и социальной жизни, подобно язве, поражающей весь организм. Это сказалось в городских и местных самоуправлениях и в конечном итоге привело к невероятным случаям раскола. Появились (правда, значительно позднее) отдельные мусульманские профсоюзы, студенческие организации и торговые палаты. Так как мусульмане отстали во всех этих областях, то эти организации являлись не результатом естественного роста из низов, а искусственно насаждались сверху, и руководство было в руках людей старого полуфеодального типа. Так мусульманские средние классы и даже массы до известной степени были изолированы от хода развития, происходившего в остальной Индии. В Индии и боз того имелось достаточное количество групп, созданных или сохраняемых английским правительством для защиты их частных интересов. Теперь, с введением отдельной избирательной курии для мусульман, возникла еще одна такая мощная группа.

Это не было временным злом, которое постепенно исчезало бы с развитием политического сознания. Вскормленное официальной политикой, оно росло, распространялось и заслоняло истинные политические, социальные и экономические проблемы, стоявшие перед страной. Разногласия и вражда возникали там, где их не было раньше, и привилегированная группа фактически оказалась ослабленной тем, что привыкала рассчитывать на поддержку свыше, а не полагаться на собственные силы.