Дебра икнула. Лаура достала из прикроватного столика салфетку и положила ей в руку.
— Я садилась в его машину, потому что в «миате» раздельные сиденья, а мы болтали и целовались, и это было здорово. А потом в субботу вечером мы пошли в кино, а после этого он повез меня к себе домой. Его родителей не было, и он захотел большего, чем просто поцелуи.
Лаура почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Она заправила Дебре волосы за ухо, как делала всегда, когда та была маленькой. Какое это было прекрасное время. Дети были маленькими, и проблемы были маленькими.
— Я не хотела, чтобы между нами произошло все, — продолжила Дебра, — и сказала ему об этом. И он пообещал мне, что мы только будем «трогать друга друга». — Она резко замолчала. — Как ужасно, что я рассказываю тебе это.
— Почему ужасно? — мягко спросила Лаура. — Ты думаешь, я не знаю, что такое трогать друга друга?
— Сколько тебе было лет, когда ты стала заниматься этим?
— Трогать? Наверное, столько же, сколько тебе.
— А сколько тебе было, когда с тобой случилось все?
— Немного больше. — И она снова начала покачивать Дебру, не выпуская ее из объятий. Что-то удерживало ее от вопроса, что-то противилось в ней этому, но Лаура понимала, что в ней говорит трусость. — И именно это произошло у Джейса дома?
У Дебры снова полились слезы.
— О’кэй, милая. Это еще не конец света.
— В субботу вечером ничего не произошло, — выжала из себя Дебра между рыданиями. — Я сказала ему, что не хочу. Я просто не хотела. Он ответил, что я недостаточно его люблю. Я попыталась объяснить ему, что ощущаю, но он не хотел слушать. Он не захотел видеть меня вчера вечером, а сегодня, когда пришла в школу, узнала, что он был с Карой Хатчинсон.
— О милая моя.
Слезы снова потекли рекой, но это не заставило Дебру умолкнуть.
— Кара Хатчинсон — это полный ноль. Она недостойна Джейса. Я поехала к нему вечером, когда он вернулся после работы, и сказала об этом. А он ответил, что ему наплевать и, раз я его не люблю, он найдет кого-нибудь другого, кто будет его любить. Я стала уверять, что люблю его, а он велел доказать мне это, и я не знала, что делать.
Лаура вспомнила свой недавний телефонный разговор с Джейсом. Голос его звучал несколько взвинченно, и не удивительно. Она надеялась, что он напуган до смерти.
— Я не знала, что делать, — еще тоньше повторила Дебра. — Единственное, что мне пришло в голову, что Скотт занимается этим постоянно, и ты, вероятно, это делаешь с Кристианом, и многие знакомые девочки тоже, поэтому вряд ли это может быть уж настолько плохо. У Джейса был презерватив. И я позволила ему. — Плач стал тише, перейдя просто в беззвучные рыдания, но от этого он производил еще более тяжелое впечатление.
Лаура закрыла глаза и опустила голову на макушку Дебры. Она сама была готова заплакать, если бы в этом был какой-нибудь смысл. Но все уже свершилось. Девственность была потеряна, и не только с физической точки зрения.
— О милая моя, — прошептала она снова.
— Видишь? Ты разочарована.
— Совсем не тем, о чем ты думаешь. Я расстроена из-за того, что то, что должно было оказаться прекрасным, стало для тебя горьким опытом. Занятие любовью — самая восхитительная вещь на свете. И мне жаль, если для тебя оно стало иным.
— Джейс сказал, со мной не все в порядке.
Лаура взяла в ладони голову Дебры и приблизила ее к себе.
— Джейс Хольцворт столько же знает о тебе, сколько о том, как заниматься любовью, — глядя прямо ей в глаза, произнесла она. — Он — мальчишка, Дебра, обычный мальчишка. Он шантажом склонил тебя к тому, чего ты не хотела, а потом даже не сумел сделать это прекрасным. Это его сложности. С тобой все в порядке. Ты — нормальная молодая женщина, которая просто совершила ошибку, поспешив и сделав то, к чему не была готова.
— А когда я буду готова к этому?
— Когда станешь старше. И когда рядом окажется нужный тебе человек.
— Я думала, Джейс именно такой человек.
— Ты хотела видеть его таким, — большими пальцами Лаура отерла слезы со щек Дебры, — наверное, это свойственно всем шестнадцатилетним девочкам. А может, и в этом есть моя вина. Я люблю тебя, Дебра. Наверное, я не проявляла это так, как тебе хотелось, но я действительно люблю тебя.
— А папа не любит. Если бы любил, то написал бы или позвонил.
— Совершенно необязательно. Возможно, он боится, что, если поступит так, его смогут найти, а он не хочет, чтобы это случилось.
— Я скучаю по нему.
— Я знаю.
— А ты скучаешь по нему?
— Я скучаю по той жизни, которая была у нас всех.
— Но по нему ты не скучаешь, потому что у тебя есть Кристиан.
Лаура пристально вгляделась в ее глаза, выискивая в них осуждение. В ее голосе оно, по крайней мере, звучало, но по своей силе не могло сравниться с тем, что было прежде. Лаура была благодарна Дебре за это, и знала, что должна быть честной с дочерью.
— То, что происходит между мной и Кристианом, абсолютно не похоже на то, что было у нас с твоим отцом.
— С Кристианом лучше?
— Я думаю, здоровее. Кристиан — самостоятельный человек. Он уверен в себе и удачлив. Я могу дать ему многое, но не могу взять над ним верх — он слишком силен для этого.
— Ты любишь его?
У Лауры не было и тени сомнения относительно этого, но ей было неловко говорить это Дебре, точно так же как неловко рассказывать о своих отношениях с Кристианом двадцатилетней давности. Нервы у Дебры слишком оголены. Ей нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. К тому же им вряд ли удастся вернуться к тем ранним дням, не затрагивая отношений Лауры с Джеффом, а Джефф навсегда останется отцом Дебры. Лаура знала, что о некоторых вещах лучше не говорить. И тем не менее она не могла решиться на откровенную ложь.
— Думаю, что могла бы полюбить его, когда у нас все наладится.
— Ты собираешься выйти за него замуж?
— Я не свободна, чтобы сделать это.
— Но ты можешь стать свободной. Ты можешь развестись с папой.
— Ты думаешь, мне стоит это сделать? — Лаура уставилась в залитое слезами лицо Дебры.
— Нет. Я хочу, чтобы папа вернулся к нам. Но ты этого не хочешь.
— Дело в другом, — попыталась объяснить Лаура, — просто мне кажется, этого не будет. А даже если он и вернется, не думаю, что у нас с ним что-нибудь получится. Слишком многое произошло с тех пор, как исчез твой отец. Я многое узнала и о нем, и о себе. Я стала другой, не такой, как раньше. Да и твой отец изменился. — Лаура помолчала. — Я не хочу торопить события, Деб. Я хочу, чтобы наша жизнь снова наладилась, — она поцеловала Дебру в лоб и снова прижала ее к себе, — я так переживаю из-за всего, что с тобой случилось.