– С ума сошел, что ли? Правда, из-за тебя придется теперь лишний кусок по географии зубрить. Учитель Джор сказал, что включит Арвакские острова в экзамен.
– И вы не обижаетесь?
– Достал ты, честное слово! – в сердцах воскликнул Беркут, разрезая сыр. – По-моему, ты чего-то не понимаешь. Слушай, Сохо у нас всех давно в печенках сидел. Он успел нагадить всем – слугам, учителям, не говоря уже об учениках. Ты его прилюдно осадил, поэтому ты герой. Арвакские острова я тебе, правда, еще припомню. Времени на них у меня совсем нет.
Ученики затихли, занятые деликатесами из корзины, и у Арлинга появилась возможность подумать. Он прожил с кучеярами почти пять лет, но, как оказалось, до сих пор ничего о них не знал. Они по-прежнему умели удивлять.
Позволив себе немного расслабиться и до конца не веря в то, что прощен, Регарди выудил из корзины кисть винограда и осторожно поинтересовался:
– А что Сохо?
– А что Сохо, – передразнил его Итамар. – Когда ты ушел, он попробовал шутить. Мол, хорошую программу приготовил учитель, даже клоуна из Согдарии пригласил. Спросил, не хочет ли еще кто-нибудь повеселить его анекдотами, но учитель сказал, что всем и так уже понятно, чем драганы отличаются от кучеяров, и предложил пойти смотреть фейерверк. Огни, кстати, классные были. Жаль, ты их не видел.
– Действительно жаль, – согласился Арлинг, понимая, что настало время задать главный вопрос. – Ну, а учитель? Он про меня что-нибудь говорил?
– Да, – серьезно кивнул Сахар. – Он велел зарыть тебя по шею за крепостными воротами и оставить стервятникам.
Хорошая шутка, подумал Регарди, скривившись. От этих кучеяров можно было ожидать всего, что угодно.
– Расслабься, – хохотнул керх. – Если серьезно, то вечером я его не видел, а сегодня утром он сам меня нашел и сказал: «Передай этому дурню, что если он пойдет на Огненный Круг, – а он, мол, туда обязательно пойдет, – пусть занимается на площадке для младших. Иначе я отправлю его обратно к жрецам еще на месяц». Вот, передал все дословно.
– Так и сказал – дурню?
– Именно, – кивнул Сахар и с хрустом надкусил яблоко.
В воздухе ароматно запахло сладко-кислым соком, а на лице Регарди расплылась глупая улыбка. Приятнее оскорблений он еще не слышал. Не предатель, не проклятый драган, не наглец.... Просто дурень. Арлинг был счастлив.
Мост под ногами, который накренился так сильно, что должен был рухнуть в каждую секунду, неожиданно обрел опору и выпрямился, предлагая идти по нему дальше. Регарди не стал колебаться. Он привык к ошибкам и научился их принимать.
На Огненный Круг они отправились вместе с Беркутом, так как остальные пошли по делам в город. Корзина Джайпа оказалась на удивление вместительной, и им потребовалось время, чтобы уничтожить все деликатесы, которыми одарил их повар. После вчерашнего пира в школе был объявлен выходной, и все занимались, чем хотели. Приезжие гости сонно ползали по садовым дорожкам в поисках прохлады, учителя собрались под навесом у кухни, громко обсуждая график экзаменов и попутно опохмеляясь вином, оставшиеся в школе ученики следовали их примеру. Делали вид, что повторяют уроки и тренируются, а на самом деле, наслаждались временным бездельем.
Подождав пока сыр с фруктами и шербетом улягутся в желудке, Арлинг решил строго следовать инструкциям имана и честно отправиться на площадку для младших учеников, хотя уже несколько лет занимался вместе со старшими. Впредь он не сделает ни одного шага в сторону и не даст повода учителю для сомнений. Беркут его поддержал, заявив, что тоже давно не практиковал равновесие, поэтому пошел с ним.
И хотя Регарди хотелось лично убедиться в том, что мистик не держал на него обиды, он не стал искать с ним встречи. Судьба подарила ему время, чтобы собраться с мыслями и не городить ерунды, когда они встретятся вечером. По крайней мере, на это он очень надеялся.
Крики на площадке для младших, которую ученики прозвали Песочницей, послышались еще задолго до того, как они переступили границу Огненного Круга. «Неужели, нас опередили», – с досадой подумал Регарди, гадая, кому еще нетерпелось размять мышцы после вчерашнего обжорства.
Но чем ближе они подходили, тем понятней становилось, что кричали не ученики. Один голос Арлинг узнал сразу, потому что, услышав его однажды, запомнил на всю жизнь. Второй был незнаком, но догадаться, кому он принадлежал, было не сложно. Сначала он решил, что в Песочнице было всего двое, но прислушавшись внимательнее, различил еще троих, которые стояли молча.
– Вот же не повезло, – протянул сквозь зубы Беркут, останавливаясь. – А так хорошо день начинался.
Огорчиться было чему – урокам на равновесие было не суждено состояться. Арлинг слишком хорошо знал, чем звук ударов, наносимых по деревянному человеку, отличался от ударов по живому телу. Учитывая, что Огненный Круг пустовал, а Песочница была самой дальней площадкой, место для разборок было выбрано идеально.
– Не смей вставать, пес, пока тебе не разрешили, – голос Сохо изливался ядом. – Если ты в следующий раз добавишь мне столько сахара в кофе, я заставлю тебя жрать его ложками, пока у тебя не слипнется глотка, понял?
Пинок ногой под ребра. Арлинг сглотнул. Прошел целый месяц, но воспоминания о том, когда сапоги карпов стучали по его собственным ребрам, были еще свежи.
– Теперь ешь песок, скотина. Глотай, я смотрю.
Арлинг не поверил своим ушам, но, судя по давящимся звукам, слуга, действительно стал жевать песок с площадки. Он не был уверен, но, похоже, это был тот самый грозный воин, который стоял за спиной Сохо во время пира. Во всяком случае, запах был его.
Сохо не удовлетворился унижением слуги и, схватив за волосы, принялся давать ему звонкие пощечины.
– Надо что-то сделать! – не выдержал Регарди. – Он же бьет слугу, я не ошибся?
– Ошибся, – прошипел Беркут, отступая. – Во-первых, нужно сваливать отсюда, пока нас не заметили, а во-вторых, это не слуга.
– А кто?
– Халруджи.
Арлинг нервно дернул плечами.
– Говори яснее, не все тут такие умные.
– Слушай, – поморщился Беркут. – Давай потом, это их дело.
– Кто такой халруджи? – нетерпеливо повторил Регарди, не понимая, почему Шолох скрытничает.
– Это сложно, – почему-то занервничал кучеяр. – Халруджи – больше, чем слуга. Он, как...
– Раб?
– Да нет же! Спроси имана, он лучше объяснит. В общем, халруджи – это такой человек, который поклялся служить другому, чтобы очистить совесть за какой-то проступок в прошлом. Такой обет чаще всего принимают воины. Тот, кто служит сейчас Сохо, в прошлом был генералом армии повстанцев, сражавшихся с Жестокими. Его звали Рэмрак Черная Звезда из-за татуировки на лбу. А сейчас он просто Рэм. Но это его решение. Он сам стал халруджи, поэтому мы не будем вмешиваться. Сохо имеет полное право его убить, и никто ему за это ничего не сделает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});