Читать интересную книгу Долгая дорога домой - Пол Андерсон

чудом уцелели. Это была случайность.

Фон Остен изумленно посмотрел на него, но умолк.

Прилив быстро отступил. В сумерках они перешли залив и присоединились к Гуммус-лугилю и Аласву. Рорван собирал плавник для костра, а турок докладывал о случившемся по чудом уцелевшему радио. Следов Янвусаррана не было; очевидно, его унесло в море, а может, его труп покачивался у подножия барьерного рифа, готовясь стать пищей для рыб.

Рорваны устроили тихую прощальную церемонию. Они встали в ряд, протянув руки к воде. Лоренцен слушал погребальную песнь и понимал большую ее часть. Он ушел, он угас, он больше не ходит, ветер и свет теперь не для него, но его (память?) будет жить в нас… Их скорбь неподдельна, подумал астроном.

Темнота стеной обхватила маленький круг света от костра. Большая часть отряда уснула от усталости; один рорван нес вахту, расхаживая туда-сюда, а Эвери с Дьюгазом вели свою обычную беседу. Лоренцен вытянулся рядом с ними и притворился спящим. Быть может, сегодня он раскроет загадку. Прежде ему не удавалось разобрать смысла их разговоров, но скоро он наберется опыта, и его словарный запас будет достаточно большим…

Получилось!

Эвери говорил, медленно и серьезно:

– Я (непонятно) не заставлять-думать других. Некоторые не (непонятно) смеются (?) над тем, что я говорю.

Фокус заключался в том, чтобы переводить услышанное на привычный английский, заполняя незнакомые слова на основании контекста, и делать это достаточно быстро, чтобы не пропустить ответ.

– Я надеюсь, это не заставляет остальных думать (или подозревать). Некоторым уже не очень нравится то, что я им говорю.

– Быстро (непонятно) их ты, (непонятно) время (?) к Зурле мы придем увидели сквозь тень (?) они, – серьезно ответил Дьюгаз.

Необычно ясный разум Лоренцена лихорадочно работал: «Ты должен быстро развеять их подозрения, чтобы к тому времени, как мы доберемся до Зурлы, они не увидели сквозь тень (или не раскрыли обман)».

– Не думаю, что они смогут. Каким образом? В конце концов, у меня есть власть (?), они меня послушают. В худшем случае (?) с ними можно сделать то, что сделали с первой экспедицией (?), но я надеюсь (?), что это не понадобится. Это неприятная (?) вещь.

Яркая вспышка фанатизма.

– Если надо, значит, надо. Под угрозой более серьезные вопросы (?), чем несколько жизней.

Эвери вздохнул и потер глаза, словно от колоссальной усталости.

– Я знаю. Пути назад нет. Даже ты не понимаешь, сколько стоит на кону (?). – Он поднял глаза к далекому, холодному сиянию звезд. – Быть может (?), все это, вся вселенная (?), все время и все пространство. – Его голос хрипел от боли. – Это слишком много для одного человека!

– Ты должен.

– Иногда мне страшно…

– Мне тоже. Но это значит больше, чем наши жизни (?).

Эвери мрачно усмехнулся.

– Ты считаешь, что это дело огромной важности! Говорю тебе, Дьюгаз, ты даже представления не имеешь, сколько…

– Может, и нет. – Холодно: – Но ты зависишь (?) от меня не меньше, чем я от тебя. Может, больше. В этом ты подчинишься (?) мне.

– Да. Да, подчинюсь.

Дальше Лоренцен перестал понимать их разговор; они перешли к общим вопросам, абстрактным концепциям, для которых он не знал слов. Но он услышал достаточно! Он лежал в спальном мешке, и ему было холодно.

Глава 14

Горная гряда внезапно свернула вглубь материка, став более низкой и пологой. Здесь раскинулись холмистые травянистые долины, здесь были деревья, луга и ручьи среди холмов. Рорваны ускорили шаг.

Другой представитель их расы, одетый и вооруженный сходным образом, вышел к ним навстречу. Послышались свистящие крики узнавания; Дьюгаз и Силиш побежали к нему; после короткой беседы незнакомец кивнул и убежал.

– Он передаст новости дальше, – сказал Эвери, пообщавшись с Дьюгазом. – Деревня захочет устроить нам встречу. Эти рорваны – весьма дружелюбный народ.

– Хм. – Гуммус-лугиль пристально посмотрел на него. – Судя по всему, ты таки неплохо владеешь их языком.

– Да. За последние дни я наконец понял, что к чему, и все встало на свои места. В их языке удивительная семантика. Конечно, мне далеко до эксперта, но я могу понимать обычные беседы.

– И? Кто эти парни?

– Делегация, которая возвращалась из другого города после… некой деловой встречи, точного смысла я не понял. Они случайно наткнулись на нас и очень быстро догадались, кто мы такие. Они хорошо владеют астрономией, на уровне нашего восемнадцатого века, и Дьюгаз быстро понял мои рассказы об истинном устройстве вселенной – ее размерах и тому подобном.

– Где их обсерватории? – не сдержался Лоренцен. – Как они определили конечность скорости света? Едва ли им удалось использовать метод Рёмера в этой системе, а…

– Я пока не знаю. – У Эвери был раздраженный вид. – Не будь таким категоричным, Джон. Разве любая наука должна развиваться по тому же пути, что и наша?

Лоренцен умолк. Нет смысла выдавать себя… избави Боже! Это вполне может быть равносильно самоубийству.

– Подземные города, как мы и предполагали, – продолжил Эвери. – Судя по всему, эта традиция сложилась за последние тысячелетия, когда климат был холоднее, чем сейчас. Думаю, изначально причина крылась в том, что для землянки требуется меньше строительных материалов, и ее проще обогреть, но теперь это почти вопрос приличий, как наш запрет на наготу в общественных местах.

– А фьермы у них тоже под зьемлей? – Фон Остен хмурился, пытаясь понять.

– Нет, у них не развито сельское хозяйство, поскольку круглый год можно найти съедобные дикие растения. В качестве источника мяса у них есть стада травоядных животных, которым они не дают разбредаться, каким способом – я пока не понял. Дьюгаз назвал мне слово, но я не могу подобрать подходящую концепцию в каком-либо человеческом языке.

Аласву слушал разговор, склонив голову набок, словно знал, о чем речь. Без сомнения, он в курсе, подумал Лоренцен. Янтарные глаза светились злобным весельем.

– Чудо, что у них возникла цивилизация, – заметил Торнтон. – Одаренная раса… возможно, без первородного греха. Вам известно, сколько их здесь?

– Достаточно много, насколько я понял… не меньше ста миллионов, хотя наши спутники не знают точного числа. Мы направляемся в маленькую деревню, в селение. Хотя действительно больших городов у них нет, они расселены более равномерно.

Лоренцен смотрел на психмена. За недели странствий тот похудел и загорел, но все равно остался ничем не примечательным приземистым человечком средних лет, вежливым и добродушным; весь его облик свидетельствовал о том, что он глуповат, но упорен, скорее великодушен, немного застенчив… И он участвовал в заговоре, который касался судьбы звезд! Какая-то цель сделала его настолько безжалостным, что судьба двух кораблей и желание семи миллиардов