Дуб задумался – крепко, до скрипа извилины.
– А дела у него тут! Деньги, гад, припрятал, или чего еще. А Трищенко, бармен который, болтать стал или пуганулся, к нам решил прийти. Вот Капустняк Очковую и натравил!
Версия вполне годилась. В нее вписывались даже сгинувшие собаки и таинственный боженька. Кто знает, чего могли эти штукари выдумать?
– Гражданин Крайцман – биохимик, – проговорила я вслух. – Биохимик, собачки, кровь, новая работа…
Дуб удивленно моргнул. Пришлось пояснять с самого начала; естественно, без упоминаний остальных участников молитвинской эпопеи. Господин Изюмский долго чесал затылок, затем вновь скрипнул извилиной:
– Вот, блин!.. То есть, надо же! Крайцман! Так ведь я ейной… в смысле, евойной мамаше зачет сдавал! Она на этой, как его, кафедре! Начальник!
– Какой зачет? – поразилась я, почему-то сразу подумав о военной подготовке. Побатальонно! В колонну по три!.. Противогазы надеть!
– По скобарю зачет! – дуб вздохнул. – В академии. Ну, крута! Заочников только что не убивает! С пятого раза сдал, потом две недели хромать пришлось.
Вспомнился лязгающий, словно танковые гусеницы, голос в телефонной трубке; и я невольно пожалела племянничка. Само собой представилось: стальная рука берет Вована за шкирку, кидает на татами (или на что там сейчас кидают?), стальная нога бьет в промежность…
– Значит, теперь закрепляете навыки на подследственных?
Дуб вновь вздохнул и зачем-то оглянулся – не иначе грозный призрак мадам Крайцман встал за спиной.
– И сынка ейного… евойного видел. С виду пуздрыч носатый, я его в шутку позвал побуцкаться – а у него черный пояс оказался… если б еще понять, на чем он меня прихватил!..
Ай да семейка! Видать, архарам тараканьего полковника пришлось туго!
– Так, выходит, Эра Игнатьевна, у них где-то кубло есть? Не в городе? Эх, знать бы, где искать, враз бы накрыли!
Я-то знала. Объект «Психи Голицыны». Эй, психи, ау!
4
А еще есть такая беда – совещание называется. И наш Никанор Семенович – великий дока по части убивания времени, толчения воды в ступе и всего, этому социально близкого. Вот и сегодня… Суббота же, блин, как выразился бы господин Изюмский. И действительно – блин! Два часа отсидели, глазами прохлопали – и что узнали? Что двух кентов мертвых нашли? Так это я с самого утра слыхала. Упились самогонкой с дихлофосом – и коньки отбросили, а нам отдуваться, потому как меж кентавров по просторам Дальней Срани слушок прошел, будто товарищей их жорики забили до смерти, а экспертиза липу подмахнула. Похоже, Никанору Семеновичу крупно за этих кентов в мэрии влетело, вот он за нас и взялся. И что теперь делать? Беседы проводить о культурном потреблении дихлофоса?
Впрочем, кенты были, так сказать, на первое. А вот на второе нам подали такое, что я мигом забыла и о дихлофосе, и о привычных наших дрязгах. Никанор Семенович вызвал дядьку в зеленом ватнике – дежурного Тех-ника, – тот поколдовал около дверей и возле окна, щедро посыпая паркет мукой, после чего включил мигающий разноцветными лампочками ящичек. Система была знакомая: последняя новинка против подслушивания. Никанор Семенович подождал, пока за Тех-ником закроется дверь, а затем вздохнул и достал из красной папки несколько листков бумаги с привычным грифом «Совершенно секретно. Экземпляр №…»
Документ прислали прямиком из генеральной прокуратуры. Такие мы уже получали, и речь там, как правило, шла о старых знакомцах-железнодорожниках, совершивших очередной подвиг. Но на этот раз речь зашла не о пропавшей нефти, не о сгинувшей неведомым образом электроэнергии и даже не об украденном ноу-хау.
Вначале я ушам своим не поверила, настолько все услышанное походило на дурной боевик. Три дня назад некто, говоривший с узнаваемым славянским акцентом, позвонил прямиком в Пентагон, предложив за сходную цену приобрести несколько файлов, извлеченных непосредственно из главного компьютера командования ракетных войск стратегического назначения.
Не американских РВСН – наших.
Такого еще не было. Железнодорожники и прочая братва, как черт ладана, избегали политики. Но сразу вспомнился рассказ излишне откровенного парня, поспешившего поверить в смерть Панченко-Капустняка. Если боженька в законе, то почему бы не расколоть компьютер РВСН?
Но неведомый штукарь, к скорби его великой, просчитался. В Пентагоне не обрадовались – там пришли в ужас. Если уж начали пробивать такуюзащиту!..
Через час об этом знали у нас в столице. Министр обороны бегом побежал к Президенту. Пресса еще не успела пронюхать, но в любой момент история может всплыть, и тогда!..
Что будет тогда, Никанор Семенович не стал уточнять. Хватило и того, что пухлые щечки сменили цвет, превратившись из розовых в салатные.
Стало ясно – будет лажа. Этого городу не простят. Даже если компьютер хакнули не железнодорожники, а какие-то другие умельцы. Слишком велика наша слава. Велика – и вполне однозначна.
В кабинет я вернулась злая, мечтая лишь об одном – убежать, да побыстрее. Но не тут-то было. Прямо в моем кресле обнаружился некий чернявый субъект в куцей курточке и совершенно наглого вида. Мерзкий такой субъект. Стрикулист.
– Эра Игнатьевна? – на прыщавом лице блуждала улыбочка, левый глаз странно дергался – словно вот-вот собирался подмигнуть. – Заждался я вас, заждался…
Первая мысль, вслух не высказанная, была проста: «Пшел вон!» Вторая, тоже про себя: в мой кабинет просто так не пускают. Значит?
– Удостоверение предъявите! – как можно спокойнее предложила я, уже догадываясь, что увижу.
Этого делать стрикулисту явно не хотелось. Он помялся, подвигал ножкой:
– Ну зачем так сразу – удостоверение! Я же, можно сказать, неофициально. Просто так зашел.
Я ждала – молча, не говоря ни слова. Стрикулист вздохнул, полез куда-то во внутренний карман.
Бордовая книжечка, щит с перуном. Так и знала! Фамилию прочитать не дали – развернули только на миг.
– Я, знаете, на минутку. Сказать. Точнее, посоветовать. Закрывайте вы это дело, Эра Игнатьевна! И убийца у вас есть, и оружие. Чего еще вам нужно?
Это дело. Даже переспрашивать не надо – и так ясно.
– А мы вас не забудем! Организация у нас уважаемая, солидная, наша помощь всегда пригодится.
Если б не его наглая улыбочка, я, скорее всего, вступила бы в переговоры. Всегда полезно узнать что-то новое. Но уж больно нагл, стрикулист! Привык корочками козырять, сволочь! Как их Саша ненавидел!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});